Крепость живых - Николай Берг

– Вроде нет.

– Вот именно. Ни одного серийного! И чему наши, работавшие на трофеях, могли обучить немцев, имевших свой собственный боевой опыт? Смешно! Нет, как раз немцы учили наших, за что рейхсверу спасибо. И в тридцать третьем году, как Гитлер к власти пришел, все сотрудничество кончилось. И тут почему-то Англия и Франция (гаранты соблюдения норм Версальского договора) Гитлеру чуть ли не ковровую дорожку постелили. Занял своими войсками Рейнскую область – благословили. Развернул военное строительство – благословили. А ведь в те годы могли раздавить как клопа. Присоединил Австрию – благословили… Стал выпускать боевую авиацию, танки, тяжелую артиллерию, флот строить – благословили… Чехия-то уже куда позже была. Но и тут благословили!.. Вот и думайте, с чего это такое благорасположение? А почитаешь «Майн кампф», где о походе на восток прямым текстом говорится, и подумаешь… Так что деятельность Резуна видна невооруженным глазом. Благодетелей выручает.

– Только вот скажите, пожалуйста, с чего тогда нам тут начинать?

– В Артмузее великолепная библиотека. Почитайте. Архив очень хороший. Герой не только тот, кто свою жизнь положил за победу. Герой и тот, кто врага замогилил, а сам домой вернулся детей растить. И таких как раз и надо помнить. И пример с них брать. А воевать вам всем еще придется… И опыт войны и всех тех мелких войнушек, о которых никто и не знал, очень пригодится.

– Но в Европе и США все то же самое.

– Я и не думаю, что к нам Шестой флот придет. Тут другое – человеческая порода такова, что дряни в ней очень много. И когда государство рушится, вылезает всякая мразота. И рабовладение тут будет, и садизма без меры… Ночная смена приходит в час Беды, в темное время. Умный человек сказал. И справиться вам будет непросто. У подлеца руки развязаны, и делать он может все. А вам придется придерживаться морали. Потому что без морали можно пожить некоторое время, а вот долго жить не выйдет. Потому и сотрудников наших опрашивайте, и совета не стесняйтесь, и записывайте, что полезное будет. Паша вам мои записки передаст, может, и там что окажется полезным.

– Почему я?

– А кто еще? Кому-то придется быть дипломатом среди крутых военных мужиков. Змиев каперанг. Овчинников полковник. Равны вроде. Подчиняться же придется кому-то из двоих. А неохота. Начнут мериться письками – полетят клочки по закоулочкам. Никому это сейчас не нужно. А наши анклавы не единственные… И везде руководить будут крутые мужики… Так что хлопот много будет… Почему вы так заинтересованно на меня смотрите?

– Извините. У вас ранение в лицо, обычно такие раненые слюной истекают, а у вас слюней нет.

– Эх, молодость… Вы индивидуальную аптечку в руках держали?

– Конечно.

– Так вот, при ранении в лицо, чтоб раненый не истекал слюной (да вы и сами знаете, что со слюной помимо влаги много чего полезного теряется), из индаптечки берете антидот к ФОВ – и отлично это дело прекращается. Просто и четко. А противорвотное этапиразин усиливает обезболивание и успокаивает – тоже полезно помнить… Если уж на то пошло, врачи и противорадиационное при ранении рекомендовали – говорили, что улучшает обменные процессы, дыхание тканевое…

– Запомню, не знал такого.

– Да, не ровен час, пригодится… А я свою сигару докурил, подремлю немного. Удачи вам всем!

– Спасибо…

Когда старик умер, я наскоро прихватил жгутом его ноги. Обращенный попытался встать, но не смог. «Марго» сработал как часы. Одна аккуратная дырочка.

Мы с Павлом Александровичем уложили покойного как положено, накрыли брезентом. Потом, подобрав хозяйственно оба окурка, Павел Александрович сказал:

– Сегодня на Комендантском кладбище его и похороним. Поминки устроим часов в семь. Приходите вместе со своим старшим команды.

– А схема с патронами?

– Вот тогда и обсудим. Есть еще парочка серьезных вопросов.

– Принято!

…В «Салоне» уже наши сидят и чистят оружие. В общем, все прошло неожиданно хорошо. Потерь нет, отвоеван кусочек относительно чистой территории, из блокированного здания высвободили более трехсот человек – и в основном не абы кого, а сильных толковых ребят, грамотных технически и в целом уже вполне относящихся к категории «обстрелянные»… Отработано на деле взаимодействие родов войск и наглядно проверена польза «артподготовки» ракетами и фальшфаерами. Саперы проявили себя с лучшей стороны: состряпать из подручных материалов в сжатые сроки такое внятное заграждение – это показатель. Что тоже хорошо – участвовала куча народу из разных учреждений, но сработали слаженно, без перетягивания одеяла на себя и без сачкования. Самое основное, впервые почувствовали свою силу. Реальную силу. До этого, несмотря на оружие, многие мужики были неуверенны и откровенно боялись.

В отличие от остальной команды, я сегодня пальнул четыре раза из ПМ – и раз сработал «марго». Показываю приобретение. Осматривают, оценивают. Общее мнение – «дезерт игл», только маленький. Явно целевой. И цель у него весьма прозрачная. Назвали штуку «Упокоителем», хотя Саша стоял за продолжение традиций и полагал, что раз уж у меня создается коллекция неходового оружия, то и назвать надо «Третья Приблуда». Общим мнением отвергли – не рыжее оно, как метко заметил Вовка.

Через час идти на поминки. За этот час надо привести в порядок оружие и поесть. Одним походом – и за завтрак, и за обед, и уж естественно за ужин. Снизу из хозяйства Дарьи пахнет очень душевно. Даже странно, когда я к ней заглянул, она готовила макароны по-флотски, а тут такой запах роскошный, что впору самому раздобыть АИ-2 и жрать антидот к ФОВ, чтоб слюной не захлебнуться.

Только закончили чистку, пришло время для еды. Получили по кружке горячего глинтвейна и по миске чего-то чудного, что действительно имело в основе макароны по-флотски, но стараниями Дарьи облагородилось до неузнаваемости.

От глинтвейна всех отпустило: обмякли и подобрели. Потому, когда заявился Званцев (как оказалось, за РПК), зануда морская, встретили его крайне дружелюбно. От глинтвейна и порции морской пищи каптри не отказался и быстро пристроился рядом со мною.

– Вот не мое собачье дело, товарищ капитан третьего ранга, но зря вы так с сыном сухо. Он у вас отличный парень, а вы к нему как к таракану…

Это определенно глинтвейн. Не полез бы я с нравоучениями к взрослому, битому жизнью мужику вот так вот запросто.

– А с чего это вы так решили? Разгильдяй и очень несобран.

Рассказываю Званцеву-старшему об оживлении спасенной матери с сыном.

– Вот я и говорю – разгильдяй. Четвертый валенок в коридоре обронил. В чайник бухнул два кило сахара. Простыни взял из тряпок списанных. А там все-таки не боцман с лоцманом, а женщина с ребенком. И это в спокойной обстановке. Явное проявление несобранности.