НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 11 (1972) - Дмитрий Биленкин

За кустами оказалась песчаная площадка, песок золотился в косых лучах солнца, но Лив этого не видела, потому что темные очки делали песок коричневым. Площадка находилась на возвышенном месте, за ней открывался вид на туманную равнину и далекие городские массивы. Грязноватый туман делал неразличимыми основания городов, отчего их угловатые вершины тяжеловесно парили и даже как бы покачивались в неустойчивом равновесии. Оттуда исходил — нет, не шум и не гул, а шорох едва уловимой вибрации, которая освободила Лив от чувства глухоты.

Человек в фуфайке вышел на середину площадки и стал что-то разбрасывать, доставая из карманов. Может быть, от неестественной обстановки Лив показалось, что фигура служителя Заповедника выросла, стала огромной и вместе с тем невесомой. Но вот он окончил свое дело, вернулся и снова стал обыкновенным пожилым человеком с помятым продолговатым лицом и встрепанными волосами.

Люди сидели неподвижно, но площадка оставалась пустой. Все ждали, и Лив тоже, и понемногу сердце девочки учащенно забилось, — она не могла понять, отчего.

Она чуть не вскрикнула, когда в воздухе зашелестели крылья, Стайка птичек пронеслась над людьми, рассыпалась, коснулась земли.

Все оказалось правдой. Около десятка воробьев, забавно подпрыгивая, клевали корм. Ножки у них были тоненькие-тоненькие и сами они были маленькими, должно быть, теплыми комочками. И они не боялись людей, которые сидели неподвижно, с торжественными лицами.

Это было так трогательно, что у Лив на глазах навернулись слезы. Но она почувствовала и гордость — за родителей, за всех взрослых, которые не только создали прекрасные могучие города, но и устроили жизнь маленьких беззащитных птичек.

Глядя на нее сбоку, отец подумал, что они все-таки не зря привезли свою девочку в Заповедник.

В. РЕВИЧ. ЛИСТАЯ ПОЖЕЛТЕВШИЕ СТРАНИЦЫ…

Небольшой научно-фантастический очерк инженера А. А. Родных "Самокатная подземная железная дорога между С.-Петербургом и Москвою" был издан отдельной брошюрой в 1902 году. Шутки ради автор назвал свое произведение неоконченным романом, и, с его легкой руки, так оно и продолжает именоваться в нынешних статьях по истории русской фантастики.

Произведение это, разумеется, не художественное, а скорее научно-популярное. Семь десятилетий назад отечественная научно-популярная литература была еще в пеленках, и мы надеемся, что читатель извинит некоторые шероховатости стиля "Самокатной дороги", которые мы, разумеется, не можем сейчас исправить, орфографию же пришлось осовременить. Однако техническая идея, изложенная А. Родных, и сегодня представляет интерес, она весьма оригинальна, и — самое занятное — теоретически вполне осуществима, что и подтвердил своим авторитетом наш известный популяризатор науки Я. И. Перельман. Соответствующую главку из его "Занимательной физики" мы перепечатываем здесь вместо комментариев. Стоит еще отметить, что Александр Алексеевич Родных уже в советское время стал профессиональным научным журналистом и, в частности, наряду с Я. И. Перельманом одним из первых пропагандистов идей Циолковского, реактивной техники и космических полетов.

В. Р е в и ч

АЛЕКСАНДР РОДНЫХ. САМОКАТНАЯ ПОДЗЕМНАЯ ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА МЕЖДУ С-ПЕТЕРБУРГОМ И МОСКВОЮ

Фантастический роман пока в трех главах, да и тех неоконченных

Предисловие читателя

"Вот и еще одно нелитературное произведение, погубившее массу невинной белоснежной бумаги! Великое счастье, что в нем нет пока конца третьей и прочих глав, так что со спокойной совестью можно уснуть безмятежно еще при чтении третьей главы".

Лиха беда — начало

Розовыми надеждами украсились мысли Петра Георгиевича Таманова при виде только что присланного разрешения на постройку нового пути сообщения между Петербургом и Москвой. Упорных долгих и многих хлопот и любезностей, без чего не обходится ни одно малейшее желание на свете, стоило Петру Георгиевичу приобретение заветного разрешения.

"Наконец-то дело мое желанное, дорогое близится к началу, наконец-то разбиты человеческие преграды и явился свободный доступ к борьбе лишь с природой!" — радостно воскликнул Петр Георгиевич. Но он никому не мог поведать сейчас своей радости, так как был у себя один.

Живо представились ему картины прошлого: как был им подан проект, который тотчас же с пожиманием плеч был спрятан под сукно, где и пролежал бы бог весть сколько времени, если бы не был переменен столоначальник вместе с сукном. Новый столоначальник, любивший порядок, постиг, что прошло уже порядочно времени и пора настала подвинуть дело. Пошли затем писать комиссия, подкомиссия, и каких только тут не было высказано мнений о невозможности приведения проекта в исполнение!

Но в чем же заключался проект, встретивший столь много разноречивых преград? Ни более ни менее, как в проведении 600-верстного тоннеля, долженствующего соединить обе столицы по совершенно прямой подземной линии. Таким образом впервые явилась бы возможность для человечества совершать путь прямой, а не ходить кривыми путями, как это было до сих пор. И как бы в награду за такое нравственное совершенствование природа позаботилась устроить для человечества приятную забаву — катанье с гор. Да еще с каких волшебных гор! Гор-невидимок!

В самом деле, ведь воображаемые прямые, пересекающие землю, или земные хорды, испытывают на своем протяжении неодинаковую силу тяжести; именно части, ближайшие к центру земли, то есть средины хорд, наделены наибольшею силою притяжения. Это-то свойство земной прямой линии и создаст в проектируемом тоннеле невидимые горы, причем подошва их придется на средине тоннеля, а вершины — в столицах.

Как водится, сначала отнеслись к этому проекту без всякой критики, а просто голословно восклицали, вопрошали; "Какая нелепость! Вот так дикая фантазия! Да кто даст средства на такую постройку?! К чему она?! Нет у нас, что ли, сообщения с Москвою, а?" Затем, несколько вникая в суть дела, стали ставить вопросы более существенные, которые свелись к указанию на невозможность пробития подобного тоннеля в виду сильного внутреннего жара земли, подземных источников воды, отсутствия достаточного притока свежего воздуха, и, следовательно, невообразимой духоты; наконец, кто же рискнет дать на такое безрезультатное предприятие свои капиталы, да и в осуществлении проекта нет никакой надобности и пользы.