Игра короля - Николь Санчез

придумать, как получить мою стипендию. Мой брат выплескивал боль на мяч, а папа был на работе и выглядел грустным, как будто он просто переживает. — голос Кэт прервался.

— Я думала, что от встречи с ними мне станет легче, но, возможно, от этого стало еще хуже. Как мой отец собирается продолжать жить? Он выглядит так, будто с трудом держит голову над водой.

— Моя мама направляет всю свою энергию на различные мероприятия, которые может провести в мою честь, чтобы получить стипендию, мой отец игнорирует ее и моего брата. Мой брат зол и просто бьет по бейсбольным мячам, пытаясь выплеснуть свое разочарование, потому что это единственный способ, который он знает или может, поскольку мои родители так заняты другими делами.

— Как мне это сделать? — спросила она. — Не похоже, что станет легче, когда я продолжу жить дальше. Я все равно буду по ним скучать. Я все еще буду хотеть видеть их и то, что они делают. И, конечно, следить за ними станет легче, если уйду… но тогда это будет единственное мое занятие. Я стану одержима, как моя мама, а я просто скучаю по ней.

Она снова начала плакать, и я представила, каково это — иметь связь с родителями. Скучать по ним так сильно, что это подавляло твою собственную волю к продолжению жизни. Я рассуждала про себя, что ни для Кэт, ни для меня больше нет «продолжения»; есть только загробная жизнь и то, что за ней придет.

Прежде чем я успела что-то сказать, раздался стук в дверь, и собаки подняли головы. Кэт разрешила войти, и появляется Эссос.

— Я услышал от одной красавицы, что ты тоже можешь пропустить шоу, поэтому подумал, не поможет ли это. — по взмаху его руки зеркало над ее комодом превратилось в телевизор. Эссос бросил пульт в ее сторону. — Надеюсь, это принесет тебе утешение, — сказал он, отступив назад. Для человека, отвечающего за Подземный мир, он, казался, так неловко чувствует себя в горе. Я хотела встать и обнять его, поблагодарить за то, что он не только выслушал меня, но и действительно услышал, как помочь Кэт.

Прежде чем дверь успела закрыться, Спот запрыгнул на кровать, а Кэт всхлипнула. Я услышала, как Эссос прокричал с другой стороны двери:

— Предатели! — а затем раздались его удаляющиеся шаги по коридору.

— Я думаю, что твоя семья исцелится, как и все остальные. Думаю, что ты — лучик солнца, и особенно ты была им для своей семьи, и им нужно научиться жить без этого света. Это будет очень, очень трудно, но они справятся… ты должна верить в это. — я смотрела, как Кэт слушала мои слова, пока возилась с пультом.

Кэт посмотрела скептически, как будто хотела мне поверить, но не была уверена. Я взяла пульт и начала просматривать варианты. Нашим мозгам нужен был серьезный перерыв, поэтому мы решили выбрать любимое.

Мы провели остаток дня, свернувшись калачиком, вместе, смотря повторы «Анатомии Страсти», как будто это была обычная суббота, когда мы с похмелья и усталости избегаем таких обязанностей, как домашние дела и тесты.

Сибил принесла нам еду… большую миску попкорна и других закусок. Она вышла из комнаты так же бесшумно, как и вошла, и я даже не знала, заметила ли это Кэт. Кэт временами плакали, и ее глаза покраснели от слез. Мы смотрели до тех пор, пока наши мозги не поджарились, и, когда Кэт заснула, я пробралась в свою комнату, чтобы подготовиться ко сну.

Только когда я потянулась в карман, то вспомнила о лепестках, которые Финн дал мне ранее в тот день. Только это оказались уже не просто лепестки, а полностью сформировавшаяся пышная роза, целая и невредимая.

Глава 24

На следующий день роза, претерпевшая обратную трансформацию, оказалась раздавленной в моем бюстгальтере. Я была благодарна, что короткий стебель не имел шипов, и я могла держать ее рядом с собой как напоминание. Часть меня боялась, что она была ненастоящей, что это какой-то обман, но я не думала, что Финн так поступил бы со мной.

Я решила, что таким способом он подтвердил то, о чем я спрашивала, по крайней мере, частично. Мелочи, происходящие вокруг… цветы вокруг Зары увяли, ее бокал взорвался, и, возможно, даже ее напиток поменялся с мартини с водкой на джин. В конце концов, оба напитка на растительной основе.

Я спала с цветком под подушкой и была удивлена, когда к утру он полностью сохранил свою форму. Это заставило меня еще больше отчаяться в поисках ответов.

Мы с Галеном оказались одни в столовой впервые с тех пор, как он сказал мне, что мы когда-то были женаты. С тех пор, как он рассказал мне, что Эссос пытался украсть его жену. Я уже закончила завтракать, поэтому сидела подперев подбородок рукой, и наблюдала, как он ест хлопья.

— Может, хватит? — он посмотрел на меня. — Это отвлекает.

— Отвлекает тебя от чего? От еды?

— Раз уж ты об этом заговорила, то да. — Гален запихнул еще одну ложку в рот.

— Я хочу еще одно воспоминание. — я пересела на стул поближе к нему.

Его золотисто-карие глаза внимательно наблюдали за мной, пока я продолжала играть в музыкальные стулья.

— Определенно нет. В последний раз, когда мы это делали, у тебя пошла кровь из носа. Я не склонен подвергать тебя такому риску снова.

Я пересела на еще один стул.

— Не думаю, что дам тебе выбор в этом вопросе. Это мои воспоминания, и я хочу большего. Особенно если ты хочешь, чтобы я молчала о них.

Его глаза помрачнели.

— Хорошо, но я не люблю, когда меня шантажируют. — он протянул руку и схватил меня за запястье чуть сильнее, чем нужно. Прежде чем я успела осознать боль… начинается видение.

Моя обнаженная грудь прижата к окну, и я застонала, когда Гален вошел в меня.

— Тебя возбуждает мысль о том, что они смотрят на нас? Я хочу, чтобы ты выкрикивала мое имя, когда будешь насаживаться на мой член. Хочу, чтобы они знали, как тебе нравится, когда тебя трахают. — его рука сжала мои волосы, он откинул мою голову назад и сильно укусил за шею.

— О, боги, да, Гален. — мой голос прозвучал неправильно. Он гортанный, но, возможно, это из-за моего положения. Когда Гален вошел в меня сзади, казалось, что это происходило с кем-то другим.

В этом воспоминании было что-то странное, и мне это не нравилось. Я чувствовала удовольствие в своем теле, когда