Седьмая Луна. Декамерон - Андрей Коробов

были это некогда моряки, либо же существа, получившиеся из их расползшегося мяса. Одно Альдред знал точно: он должен покинуть «Сирокко» до того, как хотя бы один из них вылупится.

Жирные капли всё также вяло капали с потолка. Флэй посчитал, это кровь, либо питательный сок. Сама ткань этой мясной обивки сочилась. Трупные миазмы душили его. Альдред стал кашлять. Характерного для Чёрного мора запаха он не ощущал. И тем не менее, знал: на здоровье сказывается всякое зловоние.

Глава 13-2. Судно

Пройдя до конца гондека, дезертир наткнулся на люк, что вёл на самую нижнюю палубу каравеллы. Он потянул за ручку и спустился по лестнице вниз. Как выяснилось, попал Флэй в крюйт-камеру, где хранили запалы и пороховые бочки для пушек.

В первую очередь, каравелла — корабль торговый, дальнего плавания. Потому и боезапаса у него имелось немного. Никакая субстанция его не поразила. Зато за бочками с взрывчатым порошком Альдред наткнулся на труп кого-то из вануэзцев.

Помер давно. Быть может, когда корабль даже не вошёл в акваторию Саргуз. Он осторожно обошёл бочки боком и подошёл к останкам поближе. Рядом с ним лежал затупленный, проржавевший нож. Тычковый.

А под телом остались бурые разводы крови. Судя по всему, он вскрыл себе жилы. Правдами и неправдами. На то указывали закатанные рукава.

Вонь стояла несусветная. На труп без слёз было не взглянуть.

Кто-то из офицеров, понимал незваный гость. Уж больно хорошо приодет, корабельными работами озабочен не был. Никакого пистолета при нём не было. А жаль. Флэю не помешал бы такой в пути к острову Памятному.

Табельное оружие отняли у него не просто так. И заперли здесь наверняка за дело. На корабле приключилась какая-то потасовка. Возможно, из-за мощей. Этот офицер повёл себя слишком буйно. Вот и заперли тут. Но так, чтоб он не отправил ко дну всю команду, подорвав пороховые бочки. А вот нож не нашли.

Его попытки уберечь команду от беды успехом не увенчались. И раз уж он оказался в открытом море, в замкнутом пространстве, решил избавить себя от злого рока единственным способом. Навряд ли он отыскал так выход из ситуации. Что-то подозревал. По крайней мере, не стал студнем в гондеке.

«Ни там, ни здесь нет никакого саркофага, — понимал Альдред. — Придётся вернуться обратно. Куда же его могли деть вануэзцы?»

Поскольку ничего полезного в крюйт-камере и близко не нашлось, Флэй ретировался. Тихо проскользнул мимо куколок в противоположный конец гондека. Неподалёку от лестницы он заметил дверь. Та полностью поросла чёрным студнем.

— Да твою же м-мать, — процедил сквозь зубы Альдред.

Выбора его лишили. Пришлось доставать тесак. Зацепил ручку лезвием. Открывалась дверь вовнутрь. Флэй выругался. Вспотел, несмотря на прохладу. Принялся толкать оружием вперёд. Всё без толку. Тогда сорвался и пнул со всей силы.

Субстанция разорвалась. Дверь открылась. Откуда-то сзади донёсся мученический вопль, но тут же стих. Альдред вытянулся по струнке, побледнев. Благо, за голосом страдальца ничего не последовало. Похоже, между студнем и упырями разница невелика.

И у тех, и у других остаются крупицы сознания. Нервные окончания. Они отзываются на боль. Могло статься так, что Флэй пинком разорвал кому-то руку или ногу.

«Ужас. Ужас. Ужас…» — повторял про себя ренегат. Ему хотелось поскорее убраться отсюда. Только бы архонт ни завёл его в ловушку!

Дезертир пулей ввалился внутрь. За дверью оказался самый обыкновенный склад провизии. Бутылки бренди, ящики с галетами и солониной, винотека, соль. Ничего более. И хотя места предостаточно, сюда никто и не думал втащить саркофаг с мощами.

Покидать склад Альдред не спешил. Для начала ему было нужно всё взвесить. Он не мог носиться по всей каравелле, как ошпаренный, в надежде отыскать краденые останки. Следовало поразмыслить логически. Примерить на себя шкуру вануэзского торговца. Так он отыщет ключ к истине.

Орлопдек являлся самой низкой палубой на каравелле. Соответственно, и смысл тащить гроб туда был невелик. Если планировка «Сирокко» не отличалась от стандарта, который представлен в энциклопедиях, то и в трюм саркофаг ставить бы не стали. Мало того, что внести туда — задачка не из лёгких, так и вынести — тем более.

В камбузе готовили пищу для экипажа. Это не место для человеческих останков. Нужно такое место, куда бы энный матрос без спросу не полез бы. На каракке имелось по меньшей мере два таких места — и оба они рядом друг с другом. И ведь неспроста один офицер взбунтовался против решения погрузить саркофаг на «Сирокко».

— Хм, офицеры, — призадумался Альдред. Наконец-то он догадался.

«Адмиральский салон! Если мощи не вынесли люди Герцога, саркофаг должен быть там. Нет, конечно, нет. Каким надо быть дураком, чтоб на такое пойти. После всего, что я видел… Судно прибыло в порт, судя по всему, уже без основного состава экипажа. Что-то у них приключилось по дороге в Саргузы.

Городская стража не могла этого не заметить. Здесь выставили сколько-то бойцов, чтоб те сторожили каравеллу. Лишь бы никто лишний не проскользнул. Тогда саркофаг точно на корабле. При условии, что Ламбезис не забрал его. Архонт был здесь. Точно был.

Только вот… где он теперь?»

Немой вопрос повис в воздухе. Альдред помотал головой. Решил оставить его на потом. Перво-наперво он должен был отыскать саркофаг.

Чёрный студень жил своей жизнью, никак не обращая внимание на незваного гостя. Так что дезертир проскочил без происшествий и поднялся на палубу выше. Уже оттуда он ввалился в кают-компанию. И снова пустота. Гамаки лишь покачнулись от лёгкого сквозняка. На глаза Флэю попалась дверь в адмиральский салон.

Ренегат прошагал к нему. Схватился за ручку-кольцо. Дыхание участилось. В тот момент на него напало осознание: внутри он может обнаружить что угодно. Его жизнь лихо повернётся в случае чего. И никто не обещает, что она не оборвётся.

Какую бы игру ни затеял Актей Ламбезис, в ней предателю отведена особая роль.

«Будь что будет», — решил беглец и отворил дверь.

Её не запирали. Поддалась легко. Свет фонаря коснулся позолоченной, но пыльной и обшарпанной поверхности саркофага. Тот поставили прямо на стол.

Гроб этот покрывала причудливая гравировка, описывавшая иероглифы. Совсем не те, что использовали в древнем Гастете или стране Тысячи Городов. Рваные, небрежные, но по-своему красивые.

Формой саркофаг повторял очертание человеческого тела. Довольно высокого даже относительно такого дылды, как Альдред Флэй. Удача наконец-то повернулась к нему лицом. Да только ренегат понятия не имел, что ему делать дальше.

Любопытство одержало верх над страхом. Беглец поставил на край стола