Ева. Гибкий график катастроф - Инна Георгиева

– Капец! – снова выразила общую точку зрения Полина. – И это – Каир! Столица! Крупнейший город арабского мира.

– Понимаю твое негодование, но мы уже считай в пригороде, – поправил ее Костик. – Деловая часть Каира осталась в стороне…

– Да! Да! – вдруг оживился водитель. – Едем в старый город! Миср-эль-Кадима: очень красиво!

Признаю, это действительно было так: старинные здания, огромное количество мечетей, сады… а еще узкие улочки, толпы туристов и вонь. Да, именно вонь, а не «легкий запашок туалета, слегка пробивающийся сквозь аромат цветущей сирени». Ни фига подобного! В Каире воняло. И от того желания любоваться старым городом несколько притуплялось. Я даже в душе понадеялась, что особняк товарища Кусая окажется за пределами столицы, но ошиблась. Потому что имидж для «шейха» был важнее свежего воздуха, а дома в центре исторической столицы были самыми дорогими.

Хотя я бы не сказала, что это был дом. Скорее дворец. С парком, фонтанами, вооруженной автоматами (я не шучу!) охраной и милым резным частоколом по периметру. Очень дружелюбная картинка. Хозяин поместья нас, кстати, так и встречал: мужик с автоматом и квадратной харей Дольфа Лундгрена, он в деловом костюме и еще один любитель огнестрела. А за ними…

– Ты только посмотри, какой няшечка, – бросая на Алекса глумливые взгляды, протянула Полина. Я мысленно выругалась. – Ну теперь понятно, откуда у Кусая такое желание помогать старым друзьям.

За плечом маминого экс-жениха стоял высокий юноша в блестящем на солнце черном костюме. Было похоже, что у господина Кусая подрастает сын. И я, черт подери, могла поставить что угодно на то, что этот сын был магом.

– Добро пожаловать! – распахнув отеческие объятия, шагнул вперед Кусай, когда мы друг за дружкой выбрались из машины. Он, кстати, тоже выглядел довольно эффектно: стильная бородка, которая, похоже, была обязательным атрибутом для каждого настоящего арабского мачо, туфли, стоимость которых довела бы до инфаркта даже мою маму, а ведь она значение слово «жадность» знала только по словарю, семь перстней, сверкающих всеми своими суммарными двадцатью каратами, и самое главное, выражение абсолютного, безграничного, ничем не прикрытого торжества на лице. – Как же я рад вас видеть!

Меня в ответ слегка передернуло: размер восторга откровенно напрягал. Покосилась на мордоворотов с автоматами: интересно, они здесь, чтобы никто лишний не вошел или чтобы мы не сумели вовремя смыться?

Кусай же меж тем подступил совсем близко и схватил Полину за руку.

– Уважаемая Ева, – склонился к ней губами. – Рад наконец…

– Ева левее! – мрачно поправила Полина, практически выдирая ладонь из цепких пальцев мужчины и вытирая ее о брюки Костика. Ну да, знахарка ценила рыцарей исключительно в момент их сражения с драконом, а вот за обслюнявленные пальцы можно было и в торец схлопотать.

– Прошу прощения, – тут же переключился Кусай на мою скромную персону, которой в тот момент хотелось оказаться в дешевой трехзвездочной гостинице где-нибудь на задворках Каира. То есть подальше от местного «шейха». – Надеюсь, полет был приятным?

– Д-да, – чувствуя, как жесткая щетина возится по нежной коже запястья, выдавила я. Кажется, теперь я знала, каково это – погладить ежа.

– Великолепно! – еще больше обрадовался Кусай. Нет, серьезно: он как будто только что выиграл мешок денег в лотерею: глаза прямо лучились. – Но раз мы сейчас все здесь, позвольте представить вам моего сына, Реммао! На ваш язык переводится как «богатый человек».

Так вот ты какой, капитан Очевидность…

– Реммао, выйди вперед!

Ни слова не говоря, юноша сделал два широких шага. И встал. Молча. Равнодушно глядя куда-то мимо нас.

– Реммао, представься, – снова потребовал отец.

– Ахом Абу Реммао ибн Хазани ибн Синан, – поклонился парень и снова замер. Я так понимаю: в ожидании следующего приказа.

– А если ты попросишь его убиться об стену, он это сделает? – очень тихо, пока отец любовался красивой позой сынишки, спросила Поля мне на ухо.

– Читай Азимова: это же третий закон, – так же тихо ответила я. – Роботы не могут причинять вред сами себе.

– Реммао, – сложив руки на груди и отпустив наконец мою ладонь, торжественно заявил Кусай, – ты ничего не хочешь отдать Еве?

– Конечно, отец, – ответил этот несомненно благовоспитанный человек и, подойдя ко мне, вручил рулон бумаги метра в два длиной. Я это точно знаю, потому что когда он размотался, то оказался на одну вытянутую руку длиннее меня самой. И исписанный мелким рукописным шрифтом. – Моя родословная. Мы считаем, тебе стоит ее знать. Эта честь дается не каждому, и наверняка ты удивлена…

– Не то слово, – пробормотала я, обнаруживая, что бумага исписана с двух сторон. – Я почти в шоке…

Парень вопросительно покосился на отца: кажется, я только что случайно испортила отрепетированный диалог. Кусай еле заметно вздохнул.

– Реммао поможет вам в поисках амулета, – проговорил он, кивком подзывая сына встать за своим плечом. – Он способный маг, знает достаточное количество заклятий и рецептов зелий. В деле обнаружения артефакта – практически незаменим.

– «А Сережа молодец…» – тихо пропела Полина. Потом взглянула в лицо Шурика и добавила: – Только жить ему все равно осталось недолго…

Переспорить Кусая не удалось. Сегодня он твердо решил свозить нас на море (триста километров в одну сторону, ага), задействовав при этом какое-то модное ухищрение, работающее по принципу магической катапульты (на этом моменте дурно стало даже Полине), а завтра – с помпой сопроводить на кладбище. Впрочем, если катапульта не сработает, помпа будет не лишней: вряд ли Реммао станут хоронить без церемоний. Этому решению особенно «обрадовался» Алекс, а вот Костик, который моря прежде не видел, наоборот, воодушевился по-настоящему. Да и Полина тоже. Правда, по другой причине.

– Нет, Ева! – без стука врываясь в комнату, которую мне выделили под временное жилище, с порога заявила готесса. – Я, конечно, признаю: он чокнутый и стремный, но какого сына воспитал! Любо-дорого посмотреть. «Ко мне, Реммао!», «Сидеть, Реммао!», «Голос, Реммао!». Вкусняшки только давать забывает, неблагодарный владыка. Может, тебе и правда за паренька замуж выйти? Подаришь бедняге свободу.

– Полина… – предупреждающе протянула я, но меня перебили:

– Или нет? Ну зачем ему свобода, вдруг он не знает, что с ней делать? А вот у тебя будет ручной шейх! Круто, правда?

– Полина!

– Только ему сразу в доме нужно место выделить, а то Диплодок вряд ли своим ковром добровольно поделится…

И вот тут Алекс все-таки зарычал.

– Твою мать! – с места взяла метровый барьер знахарка. – Ева, предупреждать надо! Или хотя бы табличку на двери вешать: «В комнате злой заклинатель. Бросается без предупреждения!»

– Зря возмущаешься, Казакова, – оскалился Шурик, не спеша, впрочем, покидать большое кожаное кресло у дальней стены. – Если бы я бросился без предупреждения, ты бы вообще не заметила, что я есть в комнате… пока не стало бы слишком поздно!

– Ой боюсь-боюсь, – язвительно протянула Полина.

Алекс вздохнул:

– Знаешь, я, пока с тобой не познакомился, больше всего сожалел, что человечество до сих пор не изобрело вечный двигатель. А теперь вот мечтаю о языкорезке…

Я покачала головой: любят же эти двое выяснять отношения! По поводу и без, в любое время дня и ночи. Чемпионы, блин, олимпийского вербального файтинга.

Но вообще-то Алекс был прав. Не про языкорезку, конечно… ну то есть не только про нее.

– Полечка, ты бы действительно говорила потише. Не забывай, мы здесь, во-первых, в гостях, а во-вторых – на полном пансионе…

– Или ори уже так, чтобы тебя точно услышали и турнули на вольные хлеба, – тут же добавил заклинатель. Потом повернулся ко мне и сделал просящее лицо (правда, учитывая общий облик парня, выглядело это, как будто Кош[12] пытается развести Дьявола на сметанку). – А может, мы тоже ноги сделаем, пока не поздно?

– Угу! Умчимся в тайгу, гогоча, – оскалилась Поля, а вот я задумалась: идея звучала соблазнительно. Правда, была проблема.

– Костик так хотел увидеть море…

– Что ж, – притворно вздохнул Шурик. – Значит, придется оставить его здесь. Не хочется, конечно, но чего не сделаешь ради…

– Кого это ты собрался здесь оставлять?! – раздалось от двери, и в комнату вошел насупившийся некромант. Очень вовремя! Требовательным взглядом скользнул по нашим лицам, пытаясь пробудить совесть, понял, что этот номер прокатит только со мной, но, поскольку я и так была на его стороне, реального профита это не принесет, чертыхнулся и сменил тему: – Ева, я к тебе вот по какому делу. Тебе не кажется, что этот Реммао немного странный?

– Немного?! – фыркнула готесса, с разгона запрыгивая на мою кровать формата «царское ложе». – Да страннее этого парня была бы только чупакабра, если бы существовала, конечно.