Карнивора (СИ) - Лейпек Дин

— Что они сделают со мной? — спросил спокойно.

Марика ничего не ответила, сосредоточившись на неровной израненной коже под ладонями. От него шел тяжелый сильный запах, такой непривычный после умащенных благовониями изульцев — пота, крови, пыли… Леса.

— А ведь я правда собирался вернуться, — сказал Кит тихо.

Марика встретилась с ним взглядом и вздрогнула.

— Все это время я думал о том, — продолжил он, — как поднимусь по дороге от Тремпа — а там меня будешь ждать ты.

— А мне в этой истории ты отвел какую роль? — сухо усмехнулась Марика, возвращаясь к ссадинам и кровоподтекам. — Ждать?

На этот раз настала очередь Кита промолчать. Марика медленно перемещала ладони по его лицу, шее, плечам, груди. Нащупала два сломанных ребра.

— Выдохни, пожалуйста, — попросила тихо. Убедилась, что нет осколков рядом с легким, зафиксировала кости. Руки уже покрыла толстая корка, и кожу нещадно саднило — но она боялась прерваться. Сейчас, пока Кит молчал, можно было притвориться, что это просто очередной раненый, больной, которому нужна ее помощь.

— Марика, — позвал он тихо. Она тяжело вздохнула — до ног добраться не успела. «Ну и пусть хромает», — подумала сердито и подняла взгляд.

— Они убьют меня, — сказал Кит совершенно уверенно. — Возможно, просто запытают до смерти — но живым я отсюда точно не выйду.

Марика поднялась на ноги. Достала из кармана смоченный духами платок и начала методично протирать ладони.

«А смысл? — пронеслось в голове. — Все равно ведь черные».

— Помоги мне, — сказал Кит. — Я не прошу тебя принять мою сторону, или любую другую сторону — просто помоги мне выбраться отсюда.

Она протирала ладони.

— К тварям войну, Аргению, Изул, весь мир, — он старался говорить спокойно, но слова лились все быстрее, — но ведь это ты прибежала тогда к озеру в грозу. Это ты подала мне руку над пропастью. Пожалуйста, Марика.

Марика аккуратно сложила платок и убрала в карман.

— Ты знаешь, что я теперь могу усыпить целый замок? — сказала она с усмешкой — и ушла, не дожидаясь его ответа.

Три движения. Мягкое, короткое — завеса тишины собралась у нее в ладони липким пухом. Круговое, резкое — мертвенный свет погас, оставляя на коже темную пыль. И быстрый щелчок пальцами — после которого в темноте тихо звякнули цепи.

* * *

Потом, много лет спустя, она пыталась понять, в какой же момент все-таки ошиблась? Где была точка невозврата, с которой все пошло не так? Когда она решила поехать в Кассию? Когда накладывала Pravitatis на стены крепости? Когда спустилась в темницу? Когда вышла из нее?

Когда прибежала к озеру?

Когда протянула руку над пропастью?

* * *

Марика сидела на кровати, обхватив колени руками, все еще полностью одетая — даже подумать о сне было невозможно. Дальше по коридору в своих покоях крепко спал Мергир, поскольку она так и не сняла с него чары. Ей нужно было еще время, чтобы подумать, побыть одной. Впрочем, пусть спит. Он явно не высыпался в последние дни.

Когда все проснутся, когда обнаружат, что Кит сбежал — что Марика будет делать? Заподозрит ли ее Мергир? А если нет, то сможет ли он убедить других, что саидх тут ни при чем? Впрочем… А надо ли их убеждать? Ведь это она отпустила Кита. Это правда. Если она сама об этом скажет — что будет тогда?

И не надо ли ей было сбежать вместе с Китом? В груди стало холодно, когда эта внезапная возможность — очевидно, упущенная, — вдруг открылась Марике. Она могла уйти с ним. Почему она этого не сделала?!

«Но ведь он не об этом тебя попросил», — горько улыбнулась Марика. Выпрямилась, расправила плечи. Нет, она никому ни о чем не расскажет. Это ее дело. И это она — маг. А если Мергиру или другим изульцам что-то не нравится, они могут попробовать от нее избавиться. Марика коротко усмехнулась, — Волк блеснул клыками — представив себе это.

Внезапно ей послышался какой-то шум, и она спустила ноги с кровати. Прислушалась. Так и есть — голоса, шаги.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Проснулись», — подумала со вздохом — но сейчас Марика уже была готова встретить их. Поднялась, подошла к двери, распахнула ее — не хотела, чтобы ее застали в комнате, где было так немного пространства для действия. На всякий случай.

В коридоре было темно. Марика вгляделась в черноту, ожидая, как из нее появятся Мергир и остальные изульцы. Задержала дыхание, когда из-за поворота показалась одинокая фигура, но пару неровных ударов сердца спустя она рассмотрела, что это точно не Мергир. А потом ее сердце застыло. Потому что это был Кит.

— Что ты… — начала она, но он махнул рукой, и воздух вокруг зашуршал, обволакивая тишиной. Бросил коротко:

— Идем. Быстро.

Сердце бешено заколотилось.

— Кит, они уже проснулись, — торопливо заговорила она. — Мы не сможем выйти так просто…

Он быстро покачал головой, и его лицо было собранным и уверенным, совсем не таким, как раньше, в темнице.

— Поверь мне, — сказал Кит, ровно, убедительно, и его голос был тихим и вкрадчивым… Как голос Лиса.

Марика отступила на шаг. И только сейчас увидела — у него на шее не было пьентажа. Но при этом она чувствовала завесу тишины вокруг них…

— Кит. — Голос звучал глухо. — Что происходит?

Он напрягся — чуть-чуть, еле заметно — и повторил только:

— Идем.

И снова провел рукой — на этот раз создавая и иллюзию тоже. Пряча их.

— Кит! — повысила голос Марика — и тут же обернулась, потому что в темноте, за поворотом, снова раздались шаги. По звуку было ясно, что людей много, на стенах плясали отблески факелов и спутанные тени. А потом раздались голоса. И говорили они по-аргенски.

Марика резко развернулась к Киту, в голове стало нехорошо — от резкого движения? Одно короткое мгновение она смотрела ему в глаза — и поняла все.

— Pravitatis, — прошептала она.

— Прости, — сказал он тихо. — Ты же не думала, что действительно сможешь обмануть меня, Моар?

— Ты знал, что мы поедем сюда. — Марика не спрашивала, но Кит все равно кивнул.

Еще одно мгновение она смотрела на него — и тут новая догадка едва не сбила ее с ног, и с громким воплем: «Мерги-и-и-ир!» Марика кинулась по коридору, вырываясь из завесы тишины и обмана.

— Стой! — заорал Кит и побежал за ней, но было уже поздно. Она повернула за угол, пробежала мимо удивленных аргенцев под страшный окрик Кита: «Не трогать ее!», ворвалась в комнату, где на кровати лежал, раскинув руки, огромный, неподвижный…

Марика бросилась к нему в тот момент, когда Кит ввалился следом и повторил, тяжело дыша:

— Не трогать ее.

Она судорожно приложила руки — шея, сердце, лоб, запястья, и ладоням стало мокро и горячо, его кровь была еще теплой, еще живой.

Стояла абсолютная тишина, как будто разом создали десяток звуковых завес.

Спустя вечность Марика наконец замерла — потому что даже кровь на руках начала застывать. Подняла их и долго рассматривала черные ладони. А потом развернулась к Киту.

Его лицо больше не было ни собранным, ни уверенным.

— Прости, — прошептал Кит совершенно неубедительно.

Марика поднялась на ноги. Медленно обвела взглядом мужчин вокруг, их непривычно бледные лица, настороженные, чужие…

Она не знала, что ее выдало тогда. Глаза, руки? Мысли? Вряд ли, Марика и сама не знала, что сделает в следующий момент.

Но Кит успел. В то мгновение, когда ее пальцы сжались в кулаки, он выбросил перед собой скрещенные руки. Сила заклинания все равно отбросила его назад, в коридор — но, во всяком случае, он выжил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В отличие от всех остальных.

VI. Нараго

Жителей Нараго объединяла одна общая черта — все они обладали железными нервами. Быть может, дело было в особом климате, в густых лесах Карниворы, подступавших к городку с востока — а может, вовсе даже в реке Сенья, протекавшей в нескольких милях к югу. Нет, влияние реки на влажность и круговорот воды, на плодородность полей и количество летних дождей было совершенно ни при чем. Просто прямо по ней проходила граница с Изулом. Поэтому слабонервные в Нараго не приживались.