Пожар Метрополии - Фёдор Березин

Американец упал на спину, придавив собой водолаза. Наблюдающему процесс Герману было не до анализа, однако можно представить, что значит свалить на себя закованную в кевлар тушу. Кроме того, американцу было достаточно хорошо поработать локтями, чтобы переломать кости находящемуся позади. Однако янки оказался не слишком сноровист, или он наблюдал то, что не входило в зону видимости Минакова. Он начал перехватывать винтовку в боевое положение, Румянцев явно пытался тормозить, сдерживал его рукой. Возможно, у него даже что-то получалось. Выигрывались доли секунды. Но даже бешеная сила Владимира Михеевича являлась все-таки человеческой, а не машинной. Итог был предрешен. Но именно в этот момент на американца набросились спереди, причем сразу двое. Видимо, это и было то, что заставило вражеского солдата в первую очередь обрести власть над оружием. Неясно, что делали до того Кисленко и Гитуляр, может, разминали ноги-руки. Однако они все-таки успели. Правда, плазменная винтовка уже начала стрелять. Она дала длинную очередь куда-то вверх, потом по деревьям, продолжила пальбу ниже. Несмотря на ужасную боль, Минаков испугался, что сейчас пули поубивают всех вокруг. Потом эта бесконечная, бесшумная пальба прекратилась. Явно кончились патроны.

А битва продолжалась. Минаков заметил на больших пальцах товарищей пластиковые остатки наручников. Неужели Румянцев их просто разорвал?

“Отключите, сломайте ему “комп”!” — хотел крикнуть Герман, но почему-то не мог, только хрипел. А может, и орал, но совершенно себя не слышал. И было немудрено, ибо его внимание привлек один маленький кровавый предмет, отлетевший в сторону от дерущихся. В странном озарении Минаков сообразил, что это и есть его левое ухо, правда уже не принадлежащее хозяину. Видимо, американец все время держал его в механическом кулаке. Зачем?

Потом янки замер. Может, в его “доспехах”, наконец, вывели из строя какую-то важную запчасть? Однако это несколько не так. Человек все же не слишком прочная штука, сравнительно со своими творениями. Водолаз-подводник Владимир Михеевич Румянцев сломал американцу шею.

И хорошо, что янки успел расстрелять все свои патроны, ибо, когда Миша Гитуляр и Кисленко освободили всех, лейтенант Минаков добрался до оружия. Как раз в этот момент из-за окутавшего местность дыма появились сразу два “панциря”. Если бы “плазмобой” был заряжен, Герман открыл бы огонь, и кто знает, может, кого-нибудь убил.

Но ведь это оказались совсем не американцы.

153

Новая морская формация

На сем все проблемы кэптена Лоджи Хеллера прекратили существование. Ах да, он мог бы скомандовать: “Первыми в спасательные средства — женщины и дети!” Однако несмотря на наличие семей, детей на борту бывшей “Колорадо” — ныне “Голубого кита” — не имелось. Впрочем, как и женщин.

154

Жертвы

Течение не ослабевало сутки. Все-таки в искусственном озере Гатун — самом высоком месте Панамского канала — имелся порядочный запас воды. Ясно, что оно вылилось не всё, по закону сообщающихся сосудов, лишь сравняло уровень перепада. Однако за счет мелководности его площадь солидно уменьшилась. Это прекрасно фиксировали спутники. Причем даже сквозь все еще не рассеявшуюся дымную вуаль, родившуюся в городе Панаме. Вода и суша имеют разные излучающие, а также отражающие свойства, так что границы того и другого определялись четко.

На следующий же день полицейский патруль, движущийся со стороны столицы пешим порядком, обнаружил в районе шлюза “Панама” три большие надувные лодки. Сквозь покрывающий окрестности смог нельзя было точно определить, наличествуют ли на плавательных средствах экипажи. Времена стояли военные; вертолета, дабы рассмотреть находку сверху, у полицейских не имелось. После голосового предупреждения, и даже выстрелов вверх, по лодкам был открыт беглый автоматный огонь. Это было абсолютно правильное, логичное действие, ибо в свете последних событий вполне получалось предположить, что в лодках помещалось взрывчатое вещество для акции против последнего со стороны Тихого океана шлюза.

Все лодки затонули. Еще одна — четвертая — так и не была обнаружена. Но она находилась километром выше по течению. Она провисала обвисшей тряпкой, ближе к берегу, проколотая именно той железкой-конструкцией, на которой и повисла.

Ах да, когда-то была еще одна — пятая! Но ведь ее резиновое “тело” разделали на носилки давным-давно.

Эпилог

— Ну что ж, еще раз спасибо, — повторил Герман Минаков донельзя затертую фразу, тиская жесткую руку кубинца. Банальность проговариваемого текста затиралась только тем обстоятельством, что оба собеседника не умели разговаривать на языке друг друга.

Положение спасла Лиза.

— Дайте я вас поцелую на прощание, — произнесла она, отстраняясь от Минакова.

Поцелуй оказался достаточно долгим, но все-таки не настолько, чтоб у Германа сработали инстинкты собственника.

Теперь Фидель Кассасия стал улыбаться совсем уже до ушей. Он достал из кармана компьютерный переводчик и произнес:

— Вот что, ребята. У меня есть сын — Алонсо, а когда у меня родится девочка, я назову ее Лизой. Можно?

— Конечно, — кивнула “пульсаровская” Радистка Кэт. — Ну а мы... Если Герман не против... Назовем сыночка Фиделем, да, дорогой?

— Обязательно, — сказал Минаков, впервые задумываясь над проблемой потомства.

— Они будут ездить в гости друг к другу, и может быть, мы их посватаем, — засмеялся кубинский командир. Смех кубинца оказался столь заразителен, что его подхватили все.

В общем, происходила сплошная идиллия, конец долгого сериала, откупная зрителю за бесконечную череду переживаний прошлого. А как еще следовало интерпретировать происходящее? Тем более сцена, как полагается в таких случаях, происходила на берегу теплого океана, в окружении пальм, на пирсе не очень большого, приятно мирного города-порта с очень аппетитным названием Лимон. Кубинцы уже загрузили свою поклажу на небольшой сухогруз и должны были с минуты на минуту отправиться в путь, на родную Кубу. Не исключено, что в целях конспирации маршрут у них более сложный, просто о таких деталях партнерам не довели. Дорога русской команды лежала в другую сторону и посуху. По рекомендации Нового Центра Возрождения они обязались сегодня же выехать в коста-риканскую столицу Сан-Хосе. Дальнейшее продвижение терялось покуда во мраке грядущего.

Обе группы коммандос выглядели вполне мирными гражданами, эдакими торговцами средней руки, оказавшимися в этих местах по делам. У тех и у других имелись соответствующие документы. Надо сказать, что без оружия, “панцирей” и боевых компьютеров-советчиков все чувствовали себя несколько голыми. Тем более, дабы не привлекать внимания, сами отряды еще и разделились на совершенно мелкие группы. Раненые же вообще были оставлены еще в Панаме, в разных больницах и госпиталях города Давид. Самая безопасная возможность, ибо именно в Панаме сейчас происходила гражданская война, с одновременным вторжением иноземцев, так что наличие пулевых и прочих ранений считалось здесь явлением рядовым и не привлекающим внимания.

Итак, их долгий поход завершился. Благодаря информационному и разведывательному прикрытию Центра они смогли просочиться через границу Коста-Рики без приключений, А до этого, не без помощи компьютерного гения Елизаветы Королевой, они смогли сделать еще кое-что. То, без чего они не сумели бы быстро выбраться из тамошней заварухи, да еще с выкопанными обратно ядерными зарядами на плечах. Лиза вместе с отрядным техником Кошкаревым сумели обойти защитные цепи трофейных американских “панцирей”. Ведь нормальный боевой скафандр индивидуализируется в применении. Он настроен только на своего истинного хозяина.

Теперь в их распоряжении оказалась целая коллекция экзоскелетов и запасных батарей. Ведь среди принявших участие в бою кубинцев тоже имелись потери. И потому оба отряда смогли достаточно быстро, по крайней мере до реакции Пентагона, удалиться прочь. Не имея “боевых скафандров” с избыточным запасом батарей, они не сумели бы пройти шестьсот пятьдесят километров по пересеченной местности. Это позволило избегать дорог, населенных пунктов, таможенных постов и прочего в том же духе. В конечном случае это позволило оставить с носом янки.

Они выиграли эту маленькую войну. Им было отчего радоваться по большому счету, а не только из-за приобретения новых друзей-товарищей.