Кровные узы - Роберт Асприн

— Как здорово! Да, я хочу прогуляться! Она сжала ему руку у локтя. Спустя некоторое время девушка вдруг спросила:

— Ой, но вдруг кто-то попытается проникнуть в дом хозяина собаки? Разве ты не сотворил вместе с добром зло?

Теперь ее нога нашла под столом его ногу.

— Собака, без причины лающая всю ночь, не представляет никакой ценности, и лучше ей жить где-нибудь в деревне. К тому же вспомни, ведь хозяин все равно крепко спит, несмотря ни на что. Иначе он сам давным-давно избавился бы от такой собаки. Или стал бы ее настоящим хозяином, а не просто владельцем.

— О, Стрик, ты такой мудрый, и у тебя такая чувствительная душа! Ты так много думаешь о людях! Стрик смутился и, опустив глаза, спросил:

— Тебе известна некая Ченая?

— Да. Не очень хорошо. И я не горю желанием узнать ее получше.

— Гм. Как, судя по всему, и большинство людей. Она приходила вчера. Сначала она задирала Фракса и насмехалась над ним, затем пристала с предложением секса к Уинтсу, непристойно нахамила Авни и самовольно ввалилась ко мне в лавку. Напомнила мне подростка, пытающегося утвердиться. Бросила мне вызов — не на бой, нет, хочу сказать, не на схватку, а просто своими замечаниями и поведением. Насквозь испорченная личность. Она убедила себя прийти, но никак не могла высказать свою беду. Очень, очень испорченный… человек. Потребовала сказать об источнике моей способности. Я рассказал про изумрудное Око Агромото и…

— Мне ты говорил другое!

— Да, но вчера мне в голову пришло именно это; а сегодня я сказал одному типу, что это дар Седовласой Головы Ястреба Гора. Я попросил Ченаю дать что-либо ценное, и она швырнула на стол кинжал. Милая вещица, с парой драгоценных камней. Ченая поинтересовалась, что у меня под шапочкой, но я лишь молча поглядел на нее. Она продолжала словесно оскорблять меня. Я подал знак Уинтсу, чтобы тот прервал ее, объявив, что пришел новый посетитель. «Убирайся, лакей!» — бросила она ему, а я тихо сказал ей, что сам буду отдавать распоряжения своим слугам. Она вспыхнула, отвернулась, упомянула чужие уши про уединение, затем изложила мне свою проблему.

Стрик прервался, чтобы покачать головой.

«Мне бы хотелось… лучше ладить с людьми, — сказала она. — Никто — я хочу сказать, некоторые люди… э… похоже… э… недолюбливают меня».

Эзария издала неодобрительный звук.

Стрик продолжил:

— Она, наконец, смогла выговорить это, но продолжала стоять, уставившись в стену. Смущенная и затравленная. Готовая огрызнуться, спорить, бросить вызов, сражаться! Во всем виноваты ее родители. Столько комплексов! Я сказал, что могу помочь ей, ни она не примет мое решение, и одним ее богам известно, какова будет Цена! Она посмотрела на меня, и я печально отметил, у нее красивые глаза.

Стрик покачал головой.

«Что же ты сделаешь такого уж ужасного?» — хотела она знать, и я сказал: «Запечатаю тебе рот. Сделаю так, чтобы ты не могла говорить и побольше думать».

Эзария хихикнула.

— Ее глаза вспыхнули, — сказал Стрик, не обращая на девушку внимания. — Она обозвала меня шарлатаном, схватилась за кинжал, бросилась к двери. Меня это не удивило, только опечалило. Но затем она удивила меня: обернувшись, она предложила вступить в половые отношения. Я отказался. К несчастью, она потребовала сказать причину. Я ответил, что не нахожу ее сексуально привлекательной. Это действительно так, и прекрати на меня так смотреть. Похоже, Ченая настроилась переспать со всеми мужчинами города, по словам Уинтса, ее благословил на это Творец. Но только со мной этот номер не прошел. Меня не просто не заинтересовало ее предложение — я пришел от него в ужас.

— Рада это слышать, — сказала Эзария. — Попадают ли под этот обет все женщины?

Стрик покачал головой и откинулся назад, скрывая смущение.

— Нет. Только Ченая, девочки вроде Авни и дочери богатых аристократов.

— Изувер!

Про себя Стрик звал своих банкиров Жемчужный и Золотой. Амая была супругой Жемчужного, у которого было очень простое имя: Ренн. Золотого звали Меларшейн — вероятно, представитель еще одного древнего илсигского рода и родственник Шафралайна. После трех месяцев, проведенных в Санктуарии, молчаливый чужестранец имел значительные счета у обоих банкиров, гораздо большие, чем стоимость жемчуга и золота, послуживших основой кредита. Именно Меларшейн пригласил Стрика прийти сегодня «кое-что обсудить». Не задавая никаких вопросов, Стрик пошел. Но сначала сменил одежду и накинул легкий бежевый плащ до щиколоток.

Пол, по которому он прошел в комнату, был вымощен дорогой плиткой теплого красного и бледного кремового цветов. Стены украшали красивые картины; в центре одной было выложено затейливое мозаичное панно. Мебель в комнате свидетельствовала о безупречном вкусе хозяина и была комфортабельной и дорогой.

Он удивился собранию людей, ожидавших его, но не показал этого. Они же выказали удивление тем, что он не был одет в «Мундир Стрика» — немодную длинную тунику поверх немодных в тон голубых лосин. Сегодня Стрик смело выставил напоказ обнаженные могучие икры и мощные руки, облаченный в тунику из небеленой холстины, с очень короткими рукавами и очень большим вырезом на шее. Стрик был одет так же бесцветно, как три месяца назад, когда он прибыл в Санктуарии. Плащ, однако, был не из дешевых.

— Значит, все ростовщики Санктуария друзья, гм? — спросил он, смело глядя прямо на Ренна. И на Вальмаса, и на Шафралайна, и еще на одного мужчину, которого не знал, и на Меларшейна. — Одну минуточку. Он повернулся к двери.

— Фулкрис? Похоже, меня все-таки пригласили сюда не для того, чтобы убить. Подойди и возьми у меня вот это, и пожалуйста, попроси кого-нибудь из слуг Меларщейна спуститься вниз сообщить Фраксу, что он может ослабить бдительность.

Пока пятеро богачей терпеливо ждали, в комнату вошел вооруженный мужчина, которого Шафралайн сразу узнал. Он был одет в голубую тунику с темной оторочкой. Не глядя на банкиров, он подошел к Стрику, принял у него портупею и ушел.

Стрик повернулся к ростовщикам, молча обменивавшимся взглядами, в которых застыло изумление, а может, и кое-что похуже. Эти пятеро олицетворяли собой пятую часть богатства Санктуария. Кивнув им, Стрик сел и вопросительно посмотрел на Меларшейна.

— Это благородный Изамель, Стрик.

— Привет, благородный Изамель. Вам, по всей видимости, известно, зачем вы здесь. Меларшейн, я бы тоже хотел знать это.

Изамель, довольно пожилой мужчина, на голове у которого остался только венчик из волос, хмыкнул.

— Мне многое рассказали о вас, Повелитель Заклятий, но я не представлял себе, что вы насколько прямолинейны.