Чудные на всю голову (СИ) - DariaTheStoryteller

– Думаю, что да. По той причине, которую Бич озвучила. Про разумность, – кивнул Амон.

– Хм… – сощурилась Ива. Как всегда, её длинные рассуждения припасли напоследок. – Дело в том, что ты полукровка, да, Механичка?

– Я же тебе сто раз объяснял: они это сделали не просто так! – вскрикнул Клопшток, не выдержав. – Они просто не хотят подпускать к действительно значимым проектам таких, как мы.

– Именн поэтому эт причина дурацкая, – пожала плечами Механичка. – Да, я гнольфка, но ничем не хуже них!

– Я бы прокатилась на космическом корабле, – добавила вдруг Ива. – Хотелось бы увидеть звёзды вблизи.

Она взглянула на спину Джанта. Тогда, вместе с Джантом, под куполом звёзды были совсем близко. Может, поэтому Иве так захотелось их коснуться?

– Первый космический корабль, сконструированный гнольфкой? Запишите меня! – вскинула руку Бич.

– Вот и первые пассажиры! – рассмеялась Механичка. – Ну что, не веришь до сих пор, Клоп?

– Да я не это… А, ладно. Может, пойдём дальше?

Теперь очередь дошла и до Клопштока.

– Раз уж Механичка уже начала… – пробурчал он и уже звучнее добавил: – Среди гномов никогда не было настоящих поэтов. Я хочу стать первым! Несмотря на то, что среди гномов искусство презирают.

– Вроде б среди гномов были поэты, – припомнила Механичка. – В древности. Так что первым ты не станешь, братец!

Клопшток лишь усмехнулся. Странно… Ива вдруг заподозрила подвох в его словах.

– Были не поэты, а певцы и сказители, прошу заметить, – поправил очки Пьер. – И их имён даже никто не помнит, поскольку искусство у них исключительно фольклорное. Механичка, я среди гномов не жил, так почему я это знаю?

– Я никогда не разбиралась в стишочках, мне не интересн, – пожала плечами та.

– В общем, я думаю, что это правда.

– А я так не считаю! – воскликнула вдруг Юн Ги. – Не могут гномы презирать искусство! Как тогда среди них родился бы такой прекрасный поэт, как Клопшток?

О, как тот расплылся в улыбке! Ива про себя хихикнула. Наверное, похвальбы Юн Ги Клопшток ждал с нетерпением.

– Честно говоря, я без понятия, – пожала плечами Бич. – Пускай будет нет. Просто потому, что наверняка до него была хотя бы одна поэтесса!

– Хм… В этом факте есть какой-то подвох. Но, предположим, да.

Вот, и Амон это почувствовал! Ива и не сомневалась.

И вдруг… Прозрение!

– Клопшток, но ведь ты не можешь стать гномьим поэтом! – удивлённо встрепенула уши она. – Ты же гнольф.

– Ива, мои тебе поздравления! – торжественно раскинул руки он. – Ты единственная, кто догадался.

Все раскрыли рты, кроме Ивы. Она же гордо выпрямилась и улыбнулась.

– Вот ты василиск! – злобно толкнула брата Механичка. – Злобный и хитрющий!

– Все мужчины обманщики, и гнольфы тоже, – закатила глаза Бич.

– Спасибо, я такой, – поклонился Клопшток. – Но про остальное – чистая правда. Если замените слово «гном» на «гнольф». К сожалению, среди гномов я признания не нашёл. И планирую найти в гостеприимной Черепаховой Академии!

– О, как любопытно! Вот загадка интересная! С подвохом! – похлопала Юн Ги.

– Твои слова, милая Юн Ги – услада для моих ушей, – мечтательно протянул Клопшток.

– Ладно, давайте уже дальше, а то эт позорище какое-то, – пробурчала Механичка.

Остались двое – Ива и Амон! По-прежнему стесняясь, Ива молилась Матушке, чтобы не вытянуть листочек. И да! Амон следующий.

Подождите-ка… Она что, последняя?!

– О-о-о… Амон, я в предвкушении, – прильнула к нему Бич. Ива принюхалась. Похоже, пока Бич была всё же далека от трезвости.

– Хм.

Он долго думал. Молчание затянулось. Чтобы не чувствовать себя неловко, Ива прислушалась к звону гитары Джанта.

– Я совершил преступление против Фараона и бегу от закона.

Все удивлённо округлили глаза. Даже бренчание прервалось. Джант обернулся, напряжённо сдвинув брови.

– Ты же не серьёзно, Амон? – спросил он.

– Суть игры в том, чтобы угадать, – разумно ответил на его вопрос тот.

– Не думаю, что о таком стоит шутить, так что нет, – сразу отбросила догадки Механичка.

– Солидарен, – коротко согласился Клопшток.

– Ох… Я верю, что ты не такой, Амон-сан! Ты честный звер и вряд ли совершал настолько плохие поступки, – доверчиво предположила Юн Ги.

– Как говорила Ива, все мы здесь не просто так, – вдруг заимствовал её логику Пьер. – Наверняка в Академии полно преступников. Так что да.

– Да даже если и совершал, что с того?! – вдруг взъелась Бич. – От этого Амон не перестаёт быть хорошим звером! Наверняка он совершил преступление по какой-то сложной причине.

Амон улыбнулся уголком губы. И намерений его – не понять. Иве осталось только уповать на собственное воображение.

– Но ведь преступления – это не только убийство или воровство, – предположила она. – Тем более воля Фараона… довольно гибкая. Любое неповиновение может считаться преступлением. Возможно, Амон просто пошёл против Фараона?

Амон замолк. Все в любопытстве склонились к нему. Только Джант, во время разговора вернувшийся к гитаре, остался на месте. Пьер тоже остался на месте, но в его взгляде читался интерес.

– Кажется, малышка выиграла в этой игре, – усмехнулся Амон.

Да?! Ива ошеломлённо вздохнула. Она, и выиграла?! Небывалая удача!

– Амон… Расскажи, что случилось, – с неожиданной нежностью прикоснулась к его руке Бич. – Я должна знать!

От такой внезапной ласки Амон даже поджал хвост. Если другие и не заметили, то Ива знала наверняка, что внутри Амона метались противоречивые чувства. Внимательно посмотрев Бич в глаза, он негромко и спокойно ответил ей:

– Я был влюблён в первую наложницу Фараона. А она любила меня. Когда Фараон узнал о нас, он приказал сперва меня изгнать, а её – избить плетьми. Я взял вину на себя, и тогда Фараон решил меня казнить. Она не стала защищать меня и умоляла её простить. В последний день перед казнью я сбежал и сразу попал в Академию.

Все переглянулись. Ива схватила Джанта за край рубашки. Тот дрогнул, но не ответил ей: руки его были заняты гитарой.

– Это… ужасно. Прости, – прошептала Бич, ложась щекой на его плечо.

– Ничего страшного. Здесь мне хорошо, – улыбнулся Амон.

Его рука на мгновение взметнулась. Задержавшись в воздухе, она медленно, осторожно легла Бич на плечи. Обнятая, Бич всхлипнула.

– Да что всё так грустно-то?! – возмущённо воскликнула она. – Ива, хоть ты скажи, что у тебя в прошлом не было каких-то там трагедий!

– Моя очередь, да? – уточнила Ива.

Кажется, все озвучили свои причины, почему они здесь. Может, и ей намекнуть? Станут ли они судить?

Хотелось ли Иве вообще вспоминать, что было?

– Я попала в Академию только потому, что этого хотел звер, которого я любила.

Ива почувствовала, как спина Джанта дрогнула.

– Н-но ты же любишь Джанта… – пролепетала Юн Ги, непонимающе озираясь по сторонам.

– Любовь бывает и не одна на всю жизнь, – пожал плечами Клопшток. – Но как тебя, я не любил никого, моя муза!

– Всё о себе и о себе, Клоп, будь повежливее! – отчитала его Механичка. – Ива тут, наверное, секретом важным поделилась, а ты!..

– Простите, – вздохнул он. – Я просто не хотел, чтобы милая Юн Ги грустила.

– Девочки, в том числе и змеелюдки, не такие чувствительные, как ты думаешь, – обиженно насупилась Бич.

– Ты знаешь. Это не про Юн Ги, – пожал плечами Амон. – Я думаю, что это правда.

– Что? – удивлённо вскинула уши Ива.

– То, что ты сказала. Малышка, мы же играем, – мирно улыбнулся тот.

– Эх, вот ты и сказала! – отмахнулась Бич. – Сестрёнка, осторожнее.

– Так Ива ничего не сказала. Она просто не поняла, – пожал плечами Пьер. – Я думаю, что это неправда. Ива тоже личность. Не верю, что она позволяла кому-то принимать за себя решения.

Ива улыбнулась. Вот от кого она не ожидала понимания, так это от вечно скептичного Пьера.

– А я думаю, что правда, – неожиданно кивнула Механичка. – Я ведь была первая студентка после Джанта, с кем ты познакомилась, так? Ты выглядела… потерянной.