Расология - Владимир Авдеев

Выдающийся французский естествоиспытатель Жорж Бюффон (1707–1788) выделял человека из мира животных и учил, что человек есть произведение неба, а животное — произведение земли: 'Странное место для человека! Какое несправедливое распределение, какой ложный метод! Поставить человека на одну доску с прочими четвероногими'. Крупный немецкий психолог Карл Густав Карус (1789–1869), будучи основателем сравнительной психологии, утверждал: 'Причина 'вечного разделения' между человеком и животным лежит не в одном каком-либо органе, а проходит через всю организацию'. Немецкий анатом середины XIX века Роберт Гартманн вскрывал явные противоречия в классификации морфологических различий: 'Вообще, даже самые фантастические защитники дарвинизма все более и более склоняются к убеждению, что человек не может происходить ни от одной из живущих теперь антропоидных форм. Правда, что можно доказать близкое, во многих случаях даже чрезвычайно близкое телесное родство между человеком и антропоидными обезьянами, но нет возможности доказать прямое происхождение первых от последних'. А вышеупомянутый Карл Фогт в своих 'Лекциях о человеке' три человеческие расы выводил от трех разных человекообразных обезьян: гориллы, шимпанзе и орангутанга. Известный английский естествоиспытатель Томас Генри Гексли (1825–1895) придерживался той точки зрения, что наиболее низко организованные обезьяны с анатомической точки зрения отстоят от наиболее высокоразвитых далее, чем последние от человека.

Наконец известный русский биолог-эволюционист К. М. Завадский в своей фундаментальной работе 'Вид и видообразование' (М., 1968) честно заявлял: 'Вид не имеет не только внешне морфологических, но и анатомических, гистологических, цитологических признаков, которые позволяли бы маркировать ими именно его, а не иные группы. Систематик здесь часто оказывается в тупике'. Мало того, далее автор утверждает: 'Неодинаковое проявление различных признаков у различных видов является следствием неравноценности видов и различий в способах видообразования. Эти различия — свидетельство того, что не существует какого-то одного стандарта, по которому были бы организованы все виды'. После этого Завадский делает неожиданную оговорку: 'Наша характеристика вида может быть применена ко всем расам, способным самостоятельно воспроизводиться в природе и способным к продолжительному существованию в эволюции'. С этим небольшим пояснением нижеследующая фраза звучит уже просто убийственно: 'Виды неравноценны именно потому, что стоят на различных ступенях развития видовой формы организации жизни или же, находясь на одной ступени организации, имеют какие-либо принципиальные конструктивные особенности'.

Памятуя о том, что эволюционно-биологические правила развития видов, по мнению Завадского, справедливы и для отдельно взятых рас, мы теперь имеем прекрасное определение 'неравноценности человеческих рас', данное известным советским ученым. Кроме того, с самого первого предложения он открыто заявлял, что его книга посвящена проблеме 'инвентаризации видов', а в другом месте говорил об эволюции как о 'лестнице существ'. Но именно на всех этих же принципах покоится и классическая расовая теория, основанная графом Жозефом Артюром де Гобино в середине XIX века, главная книга которого называется 'Опыт о неравенстве человеческих рас'.

Кроме того, в своей работе Завадский сделал очень важный вывод: 'Отсутствие внутренне обусловленного, определенного срока существования вида в природе является одним из коренных отличий вида. В этом смысле вид можно назвать открытой во времени системой'. Этим он как раз вновь подтверждает наше определение термина:

Раса — это надисторический субъект исторического процесса.

7. Полигенизм

Логически опираясь на более чем трехсотлетние изыскания эволюционистов и систематиков, мы вынуждены признать, что единый вид homo sapiens — фикция. Реальны только расы.

Выдающийся немецкий 'правый' философ Евгений Дюринг (1833–1921) писал: 'Между человеком одной расы и человеком другой расы может быть большая разница, нежели между человеком и животным'. Впрочем, мы считаем необходимым подчеркнуть, что не К. М. Завадскому первому принадлежит идея перенесения принципов систематики с понятия 'вид' на понятие 'раса'. В этом легко убедиться, если проанализировать саму формулировку понятия 'вид' под данным углом зрения в трудах крупнейших эволюционистов.

Французский философ-материалист Жан Батист Робине (1735–1820) писал: 'Под названием 'видов' естествоиспытатели подразумевают совокупность индивидуумов, обладающих суммою приметных им отличий'.

Швейцарский антрополог Жан Луи Агассис (1807–1873), последовательно отстаивавший концепцию зарождения человеческих рас в нескольких не взаимосвязанных между собою географических центрах, указывал: 'Вид есть последний предел классификации, на котором останавливаются естествоиспытатели, в основание его кладутся наименее важные признаки, каковы: рост, цвет и размеры'.

Жан Батист Ламарк (1744–1829), взгляды которого так милы сердцу всех либеральных антропологов за пропаганду им учения о влиянии среды на наследственные признаки организмов, и то был вынужден признать: 'Вид есть совокупность одинаковых индивидуумов, неизменно повторяющихся из поколения в поколение, до тех пор, пока внешние обстоятельства сами не изменятся настолько, чтобы изменить их привычки, признаки и формы'.

Крупнейший антрополог Этьен Жоффруа де Сент-Илер (1772–1844) высказывал мнение, согласно которому: 'Вид есть совокупность или ряд индивидуумов, характеризующихся суммою отличительных признаков, передача которых естественна, правильна и постоянна при настоящем положении вещей'.

Выдающийся естествоиспытатель Жорж Кювье (1769–1832) определял, что 'Вид есть совокупность органических существ, рожденных друг от друга, или от общих родителей и от особей, столь же сходных с ними, сколь они взаимно сходны между собою'.

Другой известный антрополог Арман де Катрфаж (1810–1892) в понятие о виде вкладывал 'сходство индивидуумов и их беспрерывную кровную связь вплоть до первоначальной группы'.

Теперь, если, следуя логике Завадского, заменить во всех этих формулировках слово 'вид' на слово 'раса', то легко можно будет убедиться в том, что суть определений от этой подмены нисколько не пострадала. И действительно, тот же Этьен Жоффруа де Сент Илер выводил, что 'раса есть цепь индивидуумов, произошедших друг от друга и отличающихся признаками, сделавшимися постоянными', а Арман де Катрфаж утверждал, что 'раса есть совокупность сходных особей, принадлежащих к одному виду, особей, получивших путем наследственности и в свою очередь передающих признаки первоначальной разновидности'.

Адриен де Жюсье называл расы 'наследственными разновидностями', а Жорж Пуше, следуя той же логике, утверждал, что 'слово 'раса' означает различные естественные группы человеческого рода и потому в сущности есть то же, что и вид'. Чувствуя уязвимость своей позиции в плане строгости определения понятия вид, сам Ламарк в шутку называл его 'произведением искусства'.

Официальная эволюционная академическая наука очень любит ссылаться на авторитет шведского естествоиспытателя Карла Линнея (1707–1778), при этом настойчиво забывая упомянуть, что он делил весь род 'homo' на три вида': homo sapiens, homo ferus и homo monstruosus. Вид homo sapiens у Линнея подразделялся на:

''I. Americanus rufus — американец. Рыжеволос, холерик, держится прямо, упорен, самодоволен, подчиняется традиции.

II. Europaeus albus — европеец. Блондин, сангвиник, мускулист, подвижен, остроумен, изобретателен, подчиняется закону.

III. Asiaticus luridus — азиат. Желтолиц, меланхолик, гибок, жесток, скуп, любит роскошь, одевается в широкие одежды, подчиняется мнению общества.

IV. Afer niger — африканец. Черного цвета, флегматичен, вялого телосложения, хитер, равнодушен, малоподвижен, умаслен жирами, подчиняется произволу'.

Кроме того, автор упоминает — homo ferus — человек дикий, который покрыт волосами и ходит на четвереньках, а также homo monstruosus, к которому принадлежат микроцефалы (малоголовые) и плагиоцефалы (косоголовые).

Мало того, великий Линней полагал, что не существует признака для отличия человека от обезьяны, так как оба эти типа соединены между собой целым рядом промежуточных антропоморфных существ — диких людей, пигмеев, сатиров, хвостатых людей, троглодитов, и прочих недочеловеков. Однако в его понимании близкое сходство видов вовсе не предполагало непременного родства между ними, так как каждый вид создан отдельно и сохраняется неизменным с самого начала своего существования. Эти взгляды были высказаны ученым в его знаменитом сочинении 'Система природы' (1758), а уже в 1760 году в очередной публикации он еще более радикализировал взгляды, отметив: 'Многим может казаться, что различие между человеком и обезьяной больше, чем между днем и ночью; однако, если бы эти самые люди сравнили между собой величайших героев Европы и готтентотов Мыса доброй Надежды, то с трудом уверили бы себя, что те и другие имеют одинаковое происхождение; или если бы они захотели сравнить благородную, аристократическую, образованную девушку с диким человеком, предоставленным самому себе, то едва ли бы могли помириться с мыслью, что оба они принадлежат к одному и тому же виду'.