Факел в ночи - Саба Тахир

Перекинув Дарина через плечо, я вместе с Лайей направился к входным воротам Кауфа. Двор перед ними был запружен заключенными. Толпа бурлила – слишком много узников пыталось выйти за ворота, и слишком много меченосцев пыталось нас удержать.

Я услышал металлический скрежет.

– Элиас! – Лайя показала на решетку, которая начала медленно и тяжело опускаться. Этот звук приободрил меченосцев, они еще усерднее принялись отбивать атаки заключенных, и нас Лайей оттеснило от ворот.

– Факелы, Лайя! – крикнул я.

Она сняла два факела с ближайшей стены, и мы стали орудовать ими, как мечами. Люди вокруг нас инстинктивно отпрянули от огня, освободив нам путь.

Решетка опустилась еще на несколько футов и теперь была почти на уровне глаз. Лайя схватила меня за руку.

– Один рывок, – крикнула она. – Вместе! Сейчас!

Мы взялись за руки, опустили факелы и прорезали себе дорогу сквозь толпу. Я толкнул ее перед собой под решетку, но она остановилась и дернула меня за собой.

Мы нырнули под решетку, пробежали мимо солдат, сражающихся с заключенными, и спустились прямиком к пристани. Я увидел, что две баржи уже отплыли на четверть мили вниз по реке, еще две, набитые книжниками, отчалили от доков.

– Она сделала это! – воскликнула Лайя. – Афия сделала это!

– Лучники! – На стенах Кауфа появились солдаты. – Бежим!

Вокруг нас дождем посыпались стрелы. Половина книжников, бегущих к лодочной станции вместе с нами, рухнули наземь. Почти там. Почти.

– Элиас! Лайя! – Я увидел красно-черные косы Афии, стоящей у двери лодочного сарая. Она махала нам рукой, следя за лучниками. Лицо ее было все в порезах, руки в крови, но она быстро повела нас к небольшой лодке.

– Как бы мне ни хотелось насладиться лодочной прогулкой с немытой толпой, – сказала она, – думаю, так будет быстрее. Поторопитесь.

Я положил Дарина на дно лодки между двумя скамейками, схватил весло и оттолкнулся от причала. Позади нас Арадж отправил последнюю баржу с книжниками. Его люди, оттолкнувшись шестом, стремительно поплыли вперед. Поток быстро уносил нас прочь от руин Кауфа к Лесу Забвения.

– Ты говорил, у тебя есть план. – Лайя кивнула на зеленую полоску Леса в южной стороне. Между нами лежал Дарин, все еще без сознания. Его голова покоилась на ее сумке. – Может, сейчас самое время им поделиться?

Как мне поведать ей о сделке с Шэвой? С чего начать?

С правды.

– Я поделюсь, – промолвил я так тихо, чтобы услышала только она. – Но прежде я должен тебе кое-что рассказать. О том, как я выжил. И о том, кем я стал.

56: Элен

Месяц спустя

После трехнедельной метели в Антиуме настала суровая зима. Снега намело столько, что книжникам приходилось круглыми сутками чистить дороги. В окнах по всему городу, от лачуг до роскошных особняков, ночи напролет горели новогодние свечи.

Император Маркус собрался отмечать праздник во дворце, с Отцами и Матерями нескольких десятков могущественных кланов. Мои шпионы доложили мне, что будет заключено много сделок – торговые соглашения и назначения в правительство, которые еще больше укрепят власть Маркуса.

Я и так знала об этом, потому что сама помогла устроить многие из этих сделок.

Сидя за столом в казарме Черной Гвардии, я подписывала приказ отправить солдат в Тиборум. Нам удалось отбить порт у дикарей, которые чуть не взяли его, но они не сдались. Почуяв кровь, они вернутся и приведут еще больше людей.

Выглянув в окно, я посмотрела на белый город. Вспомнилось, как давным-давно, еще девочками, папа привез нас с Ханной в Антиум и мы бросали друг в друга снежки. Я улыбнулась воспоминанию, а затем загнала его в самый темный уголок памяти, чтобы больше об этом не думать, и вернулась к работе.

– Научись уже запирать свое чертово окно, девчонка.

Я тотчас узнала этот дребезжащий голос. И все же вздрогнула. Кухарка сверкнула глазами. Надвинутый капюшон прятал в тени ее шрамы. Она держалась на расстоянии, готовая выскользнуть в окно при первых признаках опасности.

– Ты могла бы просто войти через дверь. – Я положила руку на кинжал, прикрепленный ремнем под столешницей. – Я позабочусь, чтобы тебя никто не остановил.

– Мы стали друзьями, да? – Кухарка склонила обезображенное шрамами лицо и оскалила зубы в подобии улыбки. – Как мило.

– Твоя рана… она полностью зажила?

– Я все еще жива. – Кухарка помедлила, глядя в окно. – Я слышала, что случилось с твоей семьей, – прохрипела она. – Мне жаль.

Я подняла бровь.

– Ты преодолела все трудности и влезла в окно для того, чтобы выразить мне соболезнования?

– И это тоже, – кивнула Кухарка, – а еще чтобы сказать тебе: когда задумаешь напасть на суку из Блэклифа, я могу помочь. Ты знаешь, как меня найти.

Я посмотрела на запечатанное письмо от Маркуса, лежащее на столе.

– Приходи завтра, – сказала я. – И мы поговорим.

Она кивнула и без единого слова выскользнула в окно. Любопытство взяло верх, и я выглянула наружу. Осмотрев отвесную стену снизу и сверху, я не нашла ни крюка, ни выбоины, ничего, за что она могла бы уцепиться, чтобы вскарабкаться по неприступной стене. Надо будет спросить ее, что это за трюк.

Я снова вернулась к письму Маркуса.

«Тиборум под контролем, клан Серка и клан Ароман держат защиту. Больше никаких оправданий. Настало время ею заняться».

Есть только одна женщина, о ком он мог говорить. Я продолжила читать.

«Будь тихой и осторожной. Я не хочу, чтобы ее убили быстро, Сорокопут. Я хочу полного ее уничтожения. Хочу, чтобы она это прочувствовала.

Прошлым вечером твоя сестра стала настоящим украшением ужина с послом Маринии. Она сумела его успокоить насчет перемены власти. Такая полезная девочка. Я молю небеса о ее здоровье, чтобы она еще долго служила Империи.

Император Маркус Фаррар».

Я открыла дверь и вышла из кабинета. Пятикурсник, на которого возложили обязанности гонца, подскочил. Я дала ему задание и в нетерпеливом ожидании перечитала письмо Маркуса. Вскоре в дверь постучали.

– Кровавый Сорокопут. – В кабинет вошел капитан Харпер. – Вызывали?

Я протянула ему письмо.

– Нам нужно составить план, – сказала я. – Она распустила армию, когда поняла, что я намерена рассказать Маркусу о перевороте. Однако это не значит, что она не сможет вновь ее собрать. Керис так просто не сдастся.

– Она вообще никак не сдастся, – пробормотал Харпер. – Нам потребуется несколько месяцев. Даже если она не ожидает нападения от Маркуса, она ожидает этого от вас. И будет наготове.

– Знаю, – сказала я. – Вот поэтому нам нужен план, который действительно сработает. И начнем мы с поиска Квина Витуриуса.

– Никто о нем не слышал с тех пор, как он сбежал из Серры.

– Я знаю, где его найти, – сказала я. – Собери команду. Убедись, что там будет Декс. Выезжаем через два дня.

Харпер кивнул, и я вернулась к работе. Однако он не спешил уходить. Я подняла бровь.

– Тебе, как пятикурснику, требуется разрешение уйти?

– Нет. Только…

Я никогда не видела, чтобы он выглядел таким смущенным, и это в самом деле встревожило меня. С того дня, как казнили мою семью, они с Дексом оставались моими незаменимыми помощниками. Они встали на мою сторону, когда я затеяла перестановку сил в Черной Гвардии, отправив лейтенанта Серджиуса служить на Южный остров. Они неизменно поддерживали меня, когда остальные гвардейцы пытались затеять бунт.

– Если мы хотим взяться за Коменданта, Сорокопут, тогда у меня есть кое-какие сведения, которые могут быть полезны.

– Продолжай.

– Тогда в Нуре, за день до бунта кочевников, я видел Элиаса. Я вам об этом не говорил.

Я откинулась в кресле, чувствуя, что скоро узнаю об Авитасе Харпере больше, чем сумел выяснить предыдущий Кровавый Сорокопут.

– Я должен объяснить, – продолжил Авитас, – почему не говорил вам об этом. И почему Комендант присматривала за мной в Блэклифе и затем взяла меня в Черную Гвардию. Это касается Элиаса, – он глубоко вздохнул, – и нашего отца.

Нашего отца.

Нашего отца. Отца его и Элиаса.

Я не сразу смогла вникнуть в слова. Затем приказала ему сесть и наклонилась вперед.

– Я слушаю.

Когда Харпер ушел, я отправилась в курьерскую контору, не обращая внимания на грязь и слякоть улиц. В конторе меня ждали два пакета, прибывших из особняка Аквилла в Серре. Первый – мой новогодний подарок для Ливии. Осмотрев его и убедившись, что все в целости и сохранности, я открыла второй пакет.

У меня перехватило дух, когда в руке блеснула маска Элиаса. Курьер из Кауфа сообщил, что Элиас и несколько сотен беглецов-книжников, сбежав из тюрьмы, исчезли в Лесу Забвения. За ними погнались дюжина солдат Империи, но на следующее утро у границы Леса обнаружили их искалеченные тела. С тех пор о беглецах больше ничего не слышали. Возможно, жизнь моего друга унесла мортроза, или же это сделал Лес. А может, он нашел какой-нибудь способ избежать смерти. Как его дед и мать, Элиас всегда обладал сверхъестественной способностью выживать тогда, когда любой другой непременно умер бы.