Другое человечество. Здесь кто-то побывал до нас... - Алексей Маслов

Устойчивость к болезням и вызовам внешней среды – вот что заставляет мутировать наши гены. Это приводит и к некоторым парадоксальным последствиям, например, к возникновению естественной защиты от СПИДа. Ряд людей обладает интересным полиморфизмом, связанным с отсутствием в обеих копиях их гена участка, который кодирует рецептор поверхности клетки, именуемый химиорецептор-5, сокращенно CCR5. Большинство штаммов вируса ВИЧ-1, который и вызывает СПИД, связывается с рецептором CCR5, чтобы получить доступ внутрь клетки. Не находя его, вирус не может «поселиться» в организме. Таким образом, люди, которые испытывают недостаток в рецепторах CCR5, являются устойчивыми к ВИЧ-инфекции. Этот поразительный полиморфизм в гене рецептора CCR5 найден почти исключительно среди жителей северо-восточной Европы. Причем разные виды полиморфизма CCR5 по-разному проявляются у разных групп населения. Некоторые виды полиморфизма не предотвращают заражение организма, но заметно уменьшают возникновение СПИДа и количество смертельных случаев, в других же случаях лишь замедляют развитие заболевания. Но и один и тот же вид полиморфизма может по-разному отражаться на разных группах населения. Например, один вид полиморфизма заметно замедляет болезнь или может вовсе предотвратить ее у выходцев из Европы, но, наоборот, ускоряет развитие СПИДа среди выходцев из Африки. Вообще именно наши предки «виноваты» во многих наших болезнях, например, как предполагается, даже в диабете и гипертонии [74, 1166–1170]. В частности, группа ученых во главе с Нейлом Ришом из Стэндфордского Университета считает, что расовые различия все же имеют влияние на развитие целого ряда болезней в организме человека. Так, было установлено, что количество осложнений от диабета второго (более тяжелого) типа заметно зависит от того, к какой этнической группе принадлежит человек.

При развитии подобных болезней полиморфизм имеет очень большое значение, а поэтому установление действительного происхождения человека может заметно повлиять на успешность его лечения, но в каждом конкретном случае это сделать очень затруднительно, если едва ли возможно. Теоретически, если бы была возможность провести генетическое исследование всех людей, то можно было бы установить не только, каким заболеваниям подвержен индивид, но и как его лечить и как уменьшить риск развития тех или иных недугов.

И здесь же становится понятным происхождение тех болезней, которые считались «этнически обусловленными». Связаны они, конечно, не с этносами, а с древнейшим происхождением самых разных групп людей, которые могут и не догадываться о том, кто же был их действительными предками. Такие мутации явились результатом активизации защитных функций против болезней, которые встречались во вполне определенных точках планеты. Поэтому выходцы из Африки действительно чаще болеют серповидной анемией, а европейцы – кистозным фиброзом.

Люди страдают из-за того, что изменили свою исходную область обитания и стали смешиваться с другими людьми. По сути, организм многих людей не предназначен для переселения совсем в другие области земного шара и вступления в активные контакты с другими жителями планеты. Естественно, было бы нелепым пытаться как-то это предотвратить. Логика развития цивилизации заставляет население планеты перемещаться, смешиваться, вступать в браки между представителями разных групп. Но мы говорим лишь о том, что изначально предполагалось: люди происходили из разных центров, и не «планировалось» их переселение и активное смешение. Что-то нарушило эту божественную логику развития.

Часть восьмая

Здесь кто-то побывал до нас…

Если с различными видами людей кажется, в общем, все более-менее понятно, то существуют значительно более загадочные находки, которые на первый взгляд просто целиком разрушают представления обо всех возможных сроках существования человечества. Да можно ли поверить, что какие-то люди обитали на земле не 6, а 60 млн лет назад? Или даже 125 млн лет назад? В это трудно поверить – практически невозможно. И самой главной преградой на этом пути является, прежде всего, наше сознание. Оно решительно отказывается верить в подобные масштабы существования людей на земле!

К тому же мы можем осознать лишь то, чему способны найти «неопровержимые доказательства», и для древнейших видов человечества таковыми могут быть, прежде всего, предметы утвари. О каких людях 10–15 млн лет назад может идти речь, если не найдены ни рубила, ни другие обточенные камни?! Ведь человек обязан, просто обязан оставлять после себя следы! Или мы лишь так привыкли думать?

Принято считать, что всякая культура оставляет после себя материальные артефакты, равно как и человек оставляет после себя какие-то очевидные следы. Изучая древность, мы сталкиваемся не столько с самой историей, сколько с ее затертыми следами – с этими артефактами, по которым реконструируем прошлое в силу научной логики, нашего понимания исторического процесса… и порой в силу своей фантазии. Мы оперируем древней утварью, костными останками, объектами древней магии и верований, выстраивая из них, как нам кажется, непротиворечивую картину жизни древнего человека от его облика до его привычек и рациона питания. И если вдруг таких следов недостаточно, мы оказываемся в тупике. Вот, например, странные ступы, обнаруженные в слоях земли, которые датируются 60 млн лет назад, не только не придали нового направления мысли, но скорее поставили в тупик: какие могут быть люди 60 млн назад? И находки были аккуратно отложены в сторону, как «несоответствующие общей концепции», «ошибочно датированные из-за перемешивания слоев земли» и т. д. Вот если бы найти десятки таких артефактов, а рядом с ними еще и костные останки человека – вот тогда и можно было бы пересматривать все теории развития человечества!

Но ведь чем дальше вглубь, тем меньше мы можем обнаружить останков. А какой-нибудь древнейший вид человечества на самом деле может проживать на очень небольшом пространстве земли и быть крайне немногочислен, так что найти кости подобных обитателей земли не представляется возможным. Да и пользоваться они могут в основном деревянными или глиняными изделиями, которые давным-давно рассыпались в прах, а изделия из песчаника потеряли свою форму и стали неотличимыми от обычных камней. Лишь случайно мы можем обнаружить единичный след, отпечатавшийся в вулканическом туфе десятки миллионов лет назад, странное каменное изделие, похожее на пест или останки животного с явно проломленным черепом от удара тяжелым камнем. И тогда мы начнем подозревать, что и десятки миллионов лет здесь кто-то обитал до нас…

Цикличность человечества

Есть теория и есть ее практическое воплощение. И если теория предполагает, что разные виды гоминидов должны каким-то образом переходить один в другой, то практика этого не подтверждает. Скорее она говорит об обратном: вид одного из представителей Homo существует на земле весьма протяженное время, а затем просто исчезает, как бы выработав свой ресурс. И существует этот вид параллельно с другим, которому также предначертано исчезнуть.

Многое в современных антропологических построениях в реальности базируется не на находках, а на предполагаемой связи между находками. Не на объяснении формы обнаруженных останков, а на попытках реконструкции того, что было «до и после» этих останков, на попытках обнаружить среди найденных ранее останков последователей и предшественников.

Практически по всему миру мы обнаруживаем странную и на первый взгляд малообъяснимую «разрывность» в истории становления человечества – до сих обнаружены какие-то практически не связанные между собой виды. И между ними пустота, отсутствие связи. Если в ответ на вопрос, почему до сих пор не обнаружено «недостающее звено», отделяющее род Homo от его человекообразных предков, мы можем сослаться на безжалостность времени к останкам, то здесь дело обстоит иначе. Население практически одного и того же места, представленное Homo, не расселялось, а просто исчезало. А затем на его месте появлялись другие, иногда сразу, даже не дожидаясь ухода «соседа», иногда через сотни тысяч лет.

И, как представляется, смена одного человечества другим протекает по типу циклов. Нынешний цикл развития человека составляет либо 3,5 млн лет, если считать от австралопитеков, либо 1,5 млн лет, если вести отсчет от появления первых представителей рода Человека. Но, кажется, на земле были и другие циклы. Кто существовал здесь до нас, десятки тысяч, а то и миллионы лет назад. Так же, как и в нашем цикле, виды по неизвестным причинам биологически «активизировались», выходили на историческую арену, держались на ней сотни тысяч лет, а потом уходили. Многие из них оставляли после себя развитую культуру, подобно неандертальцам, другие не достигали пиков культурного развития, но задерживались в этом мире на миллионы лет, как Человек прямоходящий или Человек умелый.