Тинкер - Спенсер Уэн

Над ее головой высилось небо Эльфдома.

И внезапно ей все стало ясно.

У вас под стражей находится заключенный, обладающий исключительным умом, которому вы вынуждены дать огромную свободу и доверить большое количество материала, который при желании легко может быть превращен в оружие. Как без особых усилий удержать данного заключенного? Убедить его в том, что он находится в другом измерении! Ведь тогда даже если он, заключенный, убежит из здания, весь мир окажется для него тюрьмой. Побег не имеет смысла.

А это значит, что она все еще на Эльфдоме. Зачем закрашивать окна мастерской, как не для того, чтобы помешать ей увидеть окрестности? Как иначе мог Рики оказаться на Эльфдоме до Выключения и после Пуска и при этом притащить с собой действующую копию ее компьютерной системы? Где он раздобыл офисные стулья и железное дерево? Как он доставил ее во «дворец»? Если бы Рики мог свободно курсировать между Эльфдомом и Онихидой, таская за собой похищенных девушек, эргономичные рабочие станции и гигантские бревна, они совсем не нужны были бы ворота.

Но как объяснить тот факт, что она видела за окном целый город? Как им удалось так обмануть ее?

«Кицунэ — это духи-лисицы. Они обычно являются в образе красивых женщин, хотя на самом деле это просто лисы, способные поселять в головах своих жертв иллюзии».

Наверное, пауком, которого Тинкер ощущала по утрам, как раз и была Чио, забирающаяся в ее мозг, читающая ее мысли и вселяющая в ее голову иллюзии? Перебрав в памяти все случившееся за последние дни, Тинкер вспомнила с десяток случаев, когда Чио наверняка прочитала ее мысли.

Чио умела читать мысли.

Тинкер взглянула на Чио, которая все еще спорила с Рики. Теперь ее главным оружием стало неведение врагов. До тех пор пока они не поймут, что Тинкер узнала правду, они позволят ей ощущать себя свободной хотя бы в пределах мастерской. А здесь-то она сумеет создать подходящее оружие для побега. Но Чио не должна обнаружить, что она все знает…

Ссора закончилась тем, что на склад вошел охранник и увел с собой Рики. Чио осталась, чтобы охранять Тинкер. Решив отвлечься от разных мыслей, Тинкер начала перемножать в уме многозначные числа и искать среди них простые.

Чио поморщилась:

— Что ты делаешь?

— Перемножаю числа, — честно ответила Тинкер.

Чио потерла лоб:

— Ты ужасно уродливое маленькое создание.

Тинкер собрала все беспроводные электроотвертки и начала вывинчивать из них батарейки. Как здорово быть гением, способным решать в голове сложные математические задачи, механически собирая при этом простое, но эффективное оружие.

Стараясь не улыбаться, Тинкер переключилась на определение скорости побега, отчего Чио начала просто скулить от боли.

Конечно, Тинкер хотела бы разработать более конкретный план, но не отваживалась на это, зная, что Чио копается у нее в мозгу. Она закончила изготовление примитивной оглушающей дубинки и немедленно испытала ее на Чио. Кицунэ мгновенно превратилась в приятную на вид кучу шелка. Тинкер наклонилась и быстро вставила ей в рот кляп, обнаружив очень острые, как у собаки, зубы, маленькие, покрытые шерстью собачьи уши и спрятанный под кимоно лисий хвост.

Потом она вставила в дубинку новые батарейки и огляделась. Складское помещение мало изменилось, но этого и следовало ожидать. Нижние окна были закрашены для того, чтобы Чио не потребовалось маскировать все вокруг.

Тинкер обошла стороной сигнальную кнопку на внешней двери, сняла замок и открыла дверь.

Она думала, что окажется на горе Вашингтона — такой вид открывался из ее спальни, только с перспективы Онихиды. Но, оглядев дремлющие в лунном свете холмы, она поняла, что тот вид из окна тоже был чистейшей иллюзией. Она находилась в долине реки, где-то далеко от центра города. Тинкер быстро побежала вниз по аллее, размышляя на ходу, что это вполне логично. Конечно же, они стремились надежно укрыться он постороннего глаза. Гора Вашингтона, возвышающаяся над речной долиной, расположенная рядом и с центром города, и с Краем, была слишком заселена.

В конце аллеи Тинкер остановилась и попыталась сориентироваться. Она находилась в каком-то промышленном районе. Вокруг высились стены высоких и длинных складов. Ничто не походило на каменный дворец. Скорее всего, ее спальня и все прочие жилые помещения спрятаны от любопытных глаз все в тех же складских помещениях.

Иллюзия, все иллюзия.

Тинкер завернула за угол. Наверняка где-то должны были оказаться охранники, даже если они и не торопились демонстрировать свое присутствие. Она перебежала на противоположную сторону улицы под прикрытие другой аллеи. Та вывела ее к кромке воды.

Речка была футов в двадцать шириной — узкая и, наверное, мелкая, скорее ручей, чем полноценная река. Берега ее устилали полуразрушенные бетонные плиты. Большинство ручьев в округе впадали в реку Огайо. Серебристый лист, который Тинкер бросила на темную поверхность воды, указал ей направление течения. Дорога вдоль ручья могла оказаться более долгой, чем путь напрямик, но зато исчезала опасность, скитаясь в произвольном направлении, забрести в эльфдомские чащобы. Хорошо, что Рики должен был вернуться не скоро.

Уже через десять минут ходьбы, оставив склад по правую руку, Тинкер поняла, насколько велик комплекс, захваченный они. Длинное здание достигало в длину четверти мили, а то и больше. За ним следовало довольно широкое пустое пространство, а потом начался другой склад, тянущийся вдоль ручья. В конце второго склада ее внимание привлекла толстая колонна из белого известняка, освещенная лунным светом. Она подняла глаза. Массивный мост пересекал долину несколькими изящными арками, составлявшими вместе шестнадцать сотен футов в длину и поддерживавшими пролет, взметнувшийся футов на двести над ручьем. Даже в городе мостов это чудо архитектурной мысли было уникальным, и Тинкер сразу его узнала.

Мост назывался Уэстингхаус, а это означало, что они избрали своей базой старый Уэстингхаусовский завод электрических авиатормозов. К счастью, Тинкер пошла в правильном направлении, потому что Край проходил сразу за северной границей завода. Извивистое русло реки Мононгаэла и сам Край полностью изолировали этот маленький кусочек Питтсбурга, а эльфийский лес глубоко проник на его территорию, постепенно заполоняя его. Последние новости из этого района гласили, что какой-то зверь поубивал и съел последних его обитателей-людей. Теперь Тинкер подумала: а не имеют ли они отношения к этим слухам.

Но это было уже неважно. Главное, что теперь она знала, где находится, и знала, куда идти за помощью. Она продавала металлолом со своей свалки на конвертированный заводик по переработке металлолома, расположенный ниже по реке. Заводик работал двадцать четыре часа в сутки, переплавляя обломки обшивки, фермы, детали и прочий стальной хлам в плоские заготовки, которые затем баржами доставлялись вверх по реке на прокатный стан в Дрейвосбурге. Стоял заводик примерно в трех милях отсюда. К несчастью, большинство рабочих теперь жили на другом берегу речки, где многие мили перенесенного Питтсбурга защищали их от дикой эльфдомской природы и где было полно баров.

Путь вдоль самого края ручья показался Тинкер очень медленным, и к тому же черные ивы и прыгучие рыбки представляли собой дополнительную опасность. Она решила рискнуть и пойти по улице.

Она услышала звук мотора и увидела свет фар, пробежавший по проводам над головой всего за несколько мгновений до того, как показалась сама машина. Тинкер нырнула обратно в тень, но тут узнала автомобиль. Перед ней был один из «роллс-ройсов» Ветроволка.

— Эй! — закричала она, выходя на свет. — Стой!

Машина резко заскрипела тормозами, и дверь водителя резко распахнулась. К ее удивлению, из машины вышла Воробьиха, одетая в траурное черное платье; ее светлые волосы были заплетены в скромную косу. Она предстала перед Тинкер в самом неприкрашенном виде за все время знакомства.