Борнвилл - Джонатан Коу

1990-х, когда он все еще сражался на шоколадной войне и все вокруг говорили об этом суматошном, однако уже тогда прославленном журналисте, открывшем новый забавный подход к тому, как писать о Евросоюзе.

– Он премьер-министр, милый, – напомнила она ему. – Он есть. Это происходит. С этим ничего не поделаешь. Постарайся не зацикливаться.

* * *

6. 1) В период чрезвычайного положения воспрещается покидать место проживания без уважительной причины.

Мэри осталась одна. Овдовела она уже теперь семь лет назад. Двое сыновей жили рядом – по разные стороны, в получасе езды. Младший сын – в двух часах, в Лондоне. Расстояния в общем и целом невеликие, но Мэри казалось сейчас, что ее дети (она по-прежнему считала их детьми – шестидесятилетних) живут на разных с ней континентах.

Надо было им с Джеффри продать этот дом давным-давно и переехать в какое-нибудь более подходящее место. Но не случилось, и ей уже восемьдесят шесть, и уж не переедет она никуда. Слишком большой этот дом был, чтобы ей в одиночку за ним смотреть. Раз в неделю приходила домработница – но больше не придет, потому что локдаун. Раз в две недели приходил садовник – но больше не придет, потому что локдаун. Раз в три недели приходила парикмахерша по имени Дебра, стригла Мэри – но больше не придет, потому что локдаун.

Мэри осталась одна, и все же молчать не могла. Ей необходимо было разговаривать, такова ее базовая потребность. В отсутствие общества людей Мэри говорила с котом Чарли и со своей аневризмой. Имени ей она не давала, не хотела очеловечивать ее до такой степени, однако, что ни утро, закатывала свитер и футболку и смотрела на место чуть ниже сердца, где, как ей сообщили, аневризма угнездилась, и хорошенько отчитывала ее, как отчитывала когда-то непослушных школьников и школьниц. Наказывала ей перестать расти, не лопаться и в целом оставить ее, Мэри, в покое, чтобы удалось порадоваться свету белому еще сколько-то лет. Бездумная воля к жизни по-прежнему была в Мэри сильна, пусть и не стало уже ее родителей, не стало и мужа, а сыновей и внуков видела она нечасто. (Именно они, в самом-то деле, ее внуки, давали ей повод жить дальше, столько было в ней решимости следить за тем, как протекает их жизнь, и дождаться правнуков, которые мало-помалу наконец-то начали появляться.)

И она разговаривала с Питером. Каждый вечер примерно в девять звонила ему, и несколько минут они болтали. Никогда не дольше этого, поскольку вообще-то сказать им было мало что. Парадоксально, что сын, которому сказать ей было менее всего, был тем, с кем говорить ей было нужнее всего. Но так оно сложилось в эти семь лет, как не стало Джеффри. С тех пор Мэри говорила с Питером почти каждый день. “Просто хочу слышать твой голос”, – говорила она ему, а затем они болтали о том, что видели в новостях или в какой-нибудь телевикторине, какие оба они любили смотреть. Сегодня обсуждали обращение Бориса Джонсона к народу, и Мэри пожаловалась, что Питер теперь не одну неделю подряд не сможет повидаться с ней, и сделалась угрюмой, спросила, что если умрет в это время, заберет ли Питер Чарли к себе и присмотрит ли за ним, и Питер ответил, конечно, заберет и присмотрит, да и вообще о чем беспокоиться, ты с нами еще много лет проживешь, и все будет хорошо.

5. 1) Лицо, ответственное за предпринимательскую деятельность, не указанную в Части третьей Распорядка 2 и связанную с предоставлением товаров на продажу или внаем в торговом помещении, или за оказание библиотечных услуг, обязано в период чрезвычайного положения:

а) прекратить осуществление таковой деятельности или оказание таковых услуг, за исключением доставки или иного способа оказания услуги в соответствии с заказами, полученными:

i) через веб-сайт или иной канал связи онлайн,

ii) по телефону, в том числе посредством текстовых сообщений, или

iii) по почте;

б) закрыть любые помещения, не требующиеся для того, чтобы осуществлять предпринимательскую деятельность или оказывать услуги в порядке, указанном в п. (а);

в) прекратить допуск в эти помещения других лиц, если их присутствие не требуется для осуществления предпринимательской деятельности или оказания услуг в порядке, указанном в п. (а).

– Вот, значит, как, – проговорил Джек, в последний раз запирая автосалон и скорбно прощаясь с рядами “порше”, “мустангов” и “альфа-ромео”, по-прежнему казавшихся ему прекрасней любой выставки в любой художественной галерее. – Тридцать лет это место было открытым, если не считать банковских выходных, а теперь будет закрыто бог весть сколько. И все потому, что какой-то мужик в Китае съел летучую мышь, которую купил на загаженном рынке.

– В голове не укладывается, что Борис творит такое с нами, – сказала Энджела. – Буквально запирает по домам. Мы так на месяцы застрять можем. – Она посмотрела из окна верхней лестничной площадки, поверх лужаек, бассейна, крытой тростником крыши гостевых апартаментов над гаражом, взгляд ее устремился аж до самого сада, откуда только-только начал уходить последний солнечный свет. – Ну то есть мы чуть ли не в тоталитарном государстве живем, а?

2) В целях, указанных в п. 1, уважительная причина представляет собой потребность:

а) в приобретении предметов первой необходимости, в том числе продуктов питания и лекарственных препаратов, для лиц, ведущих совместное хозяйство, а также домашних животных в данном хозяйстве либо для лиц, относящихся к социально уязвимым группам, а также товаров, необходимых для ухода и технического обеспечения домашнего хозяйства лиц, проживающих вместе, либо домашнего хозяйства лица, относящегося к социально уязвимым группам, либо с целью получения денег, в том числе от любых видов предпринимательской деятельности, перечисленных в Части третьей Распорядка 2;

б) заниматься физическими упражнениями в одиночку либо с другими лицами, относящимися к тому же хозяйству.

Дом Питера в Кью был крошечный – всего две спальни, – но имелся на задах маленький прямоугольник пространства под открытым небом (садом это назвать, в общем, не получилось бы), и в последующие несколько недель Питер был за него пылко благодарен. Более того, хотя то и дело чувствовал за это острые угрызения либеральной совести, он себе признавался, что локдаун ему очень нравится.

Что правда, то правда – финансовое положение у Питера было так себе. Зарплата в оркестре и в лучшие-то времена оставалась скромной, а теперь платить будут лишь часть ее, и, конечно, все концерты отменились на неопределенный срок. Но в основном локдаун Питера устраивал. Помимо того, что он извинял малоподвижные радости Питера – читать, смотреть кино, слушать музыку, – локдаун вдохновил Питера заниматься физкультурой даже больше прежнего. День за днем при идеальной погоде он