Проводник - Николай Степанов

Поимка вместе с Ксуалом еще и Ширада стала для следопыта неожиданным подарком. Вдобавок к исполнению основного заказа Груаб доставлял правителям Адебгии объявленного ими главного заговорщика, так что теперь любые подозрения обитателей королевского дворца должны были исчезнуть. Больше всего маг-оружейник опасался схватки Хиунга с подданными Ярланда. При любом исходе этой драчки страдали интересы шунгусца: если погибнет герцог, исполнитель может остаться без оплаты заказа, если же победу одержит наниматель, сорвется сделка, на которую так недвусмысленно намекала Еневра.

Когда отряд выбрался из леса на главную дорогу, почти сразу наткнулся на указатель в виде стрелки. Рядом с ней был нарисован кинжал с зигзагообразным лезвием.

«Не тот ли это ножичек? – Наемнику вспомнился клинок герцога с красным рубином. – И зачем здесь этот знак?»

Многочисленные следы конских подков свидетельствовали о том, что не так давно здесь проехала группа всадников. Новость несколько подпортила настроение волшебника – ему не хотелось ни с кем встречаться вплоть до графского замка. Чрезвычайно ценный груз охранялся довольно малочисленным отрядом, и если потерять его во второй раз, то – прощай репутация.

В отличие от Ксуала, с узкоглазым чародеем пришлось немного повозиться. Когда наставник принца узнал, куда они едут, с ним началась настоящая истерика. Учитель сулил золотые горы буквально каждому, а Груабу даже обещал открыть великую тайну. Пришлось заткнуть магу рот и для верности стукнуть, чтобы не мычал.

– Как тебя угораздило попасть в лапы этого слюнтяя? – Наемник подъехал к лошади, на которую посадили обоих пленников.

– После схватки с рахнидом я до сих пор ощущаю себя получеловеком, – нехотя ответил Гамуд.

– Нашел с кем силами мериться. Других дел, что ли, нет?

– Кабы я сам на паука наткнулся, было бы не так обидно. Этого монстра узкоглазый чародей на хвосте притащил.

– Сидел бы тихо в Разахарде за решеткой – и тебе спокойней, и мне проблем меньше.

– Там сыро, темно и ужасные сквозняки, – усмехнулся Ксуал, – а я люблю много света, тепла и ясное небо над головой.

– Своим побегом ты усложнил жизнь многим людям. И прежде всего – собственному сыну.

– Уже знаешь?

– А ты надеялся, я поверю твоим россказням?

– Не особо. Только вот жизнь парню я осложнил намного раньше: когда оставил его в Разахарде. Ума не приложу, как герцог на него вышел?

– А тебе известно, зачем он это сделал?

– Сегодня узнал, – ответил пленник. – В этом и состоит та самая большая тайна, которую тебе порывался поведать узкоглазый.

– Меня чужие тайны не интересуют – своих девать некуда.

– Да я и не собирался болтать, мне и с Хиунгом проблем хватает. – Отец Руама решил, что слишком близко подошел к опасной теме и постарался ее сменить. – Я смотрю, ты до сих пор таскаешь с собой мой меч. Зачем? Он же неподвластен чарам.

– Хорошее оружие на дороге не валяется, а этот клинок ковал знатный мастер. Я, к примеру, за свою жизнь ни разу не встречал двухслойной рунописи и многое бы отдал за возможность увидеть первый слой.

– А второй тебя не интересует?

– Второй прочитать легче, специалиста можно отыскать везде. Там, как правило, обычные охранные заклятия, которыми настоящий мастер надежно скрывает главную тайну оружия.

Услышанное заставило пленника задуматься – он-то как раз видел два вида магических знаков на каждой стороне лезвия.

– Неужели ради этих рун ты готов на все?

– Ничего подобного я не говорил. Многое – еще не все. Например, нет силы, которая может заставить меня нарушить условия заключенной сделки.

– То есть меня ты не отпустишь ни при каких обстоятельствах?

– Точно.

– Жаль. А я уже собрался рассказать сказку о том, что знаю человека, который одним глазом видит верхний, зависший над металлом слой, а другим – нижний, расположенный прямо на лезвии.

– Откуда тебе известны такие тонкости? – насторожился маг-оружейник.

– Ничего мне не известно! А когда попаду к Хиунгу, скорее всего, забуду и эту небылицу.

Как только отряд добрался до поворота на замок Изалка, разведка доложила:

– На дороге люди!

Всадники приблизились, и по рядам пронесся недоуменный шепот:

«Неужели его высочество? Но почему с ним всего три бойца?» Двух женщин и не отличимую от мальчика принцессу они к свите принца не причислили.

Груаб и командир отряда выдвинулись вперед и спешились в десяти шагах от наследника. Остальной путь, согласно этикету, они проделали пешком.

– Рад приветствовать вас, ваше высочество, – поклонился наемник. – Груаб из Шунгуса. Действую по прямому поручению правителя Адебгии Ярланда и направляюсь в замок здешнего графа.

Свой титул следопыт, как обычно, называть не стал, хотя в данной ситуации это было явным нарушением этикета. Ведь сейчас перед ним находился не обычный вельможа. По рангу Тарин превосходил даже нынешних правителей Адебгии.

– Странно, я вас другим представлял, – задумчиво произнес сын Глошара, чем привел наемника в замешательство. – Вынужден огорчить вас, господа, но с сегодняшнего дня все указы регента приостанавливаются.

– Почему? – удивился шунгусец.

– Из-за внутриполитических осложнений, которые я не намерен обсуждать с иностранцами. К тому же пренебрегающим правилами этикета нашей страны, – наследник не простил оплошность чужестранцу. – Офицер, переходите под мое начало и будете сопровождать меня и моих людей к Разахарду.

Гвардеец растерялся. С одной стороны, он не имел права нарушать приказ правителя, а с другой – не хотелось идти против воли истинного наследника, который вот-вот сядет на трон.

– Ваше высочество, виконт Груаб приносит свои извинения. – Наемник предпринял попытку исправить ситуацию. – А не могли бы мы заехать к графу Изалку, где сейчас находятся правители Адебгии, и там разрешить все внутриполитические разногласия?

– Нет, не могли. Дело требует незамедлительного вмешательства магистра.

– Тогда позвольте мне забрать своих пленников и самому доставить их в замок.

– Их я тоже беру с собой. Они являются важными свидетелями дела, – на ходу придумал Тарин.

– Я поклялся честью дворянина и должен доставить этих двоих. – Груаб пошел ва-банк.

Теперь в затруднительном положении оказался принц. Среди вельмож Адебгии, Марлона и Шунгуса любой мог заявить о своем исключительном праве при решении спорных вопросов. В данном случае указ регента и отмена его наследником имели равную силу, попадая в категорию спорных.

– Желаете сражаться за истинное право? – спросил целитель.

– Можете назначить любого бойца, ваше высочество. – В окружении наследника наемник не видел достойных соперников.