Невеста против (СИ) - Вансловович Лика

— Хорошо, как скажешь, — снова вздыхает сестра, непрестанно поглаживая Стешку и пряча от меня грустный взгляд.

— Это не все! — в горле пересохло, но я боюсь, что если остановлюсь, то так и не смогу этого сказать. — Что бы ни происходило между мной и графом, я хочу, чтобы ты не вмешивалась! Если мы будем спорить, ты НЕ будешь лезть!

— Ри, ты меня пугаешь, почему ты говоришь об этом? — она тревожится и смотрит на меня.

— Я просто предупреждаю! Крайнов непростой человек, я тоже очень вспыльчива, и мы всякий раз ругаемся, но находим компромисс рано или поздно! — тихо говорю я.

— Просто знай, что на самом деле он не причинит мне вреда! — твердо говорю ей.

— Ты в этом уверена? — с сомнением спрашивает она.

— Да! — с некоторой поспешностью отвечаю на вопрос и отвожу взгляд.

— Я почему-то его боюсь, — призналась Алиса.

— Не бойся, у нас все будет хорошо! Лучше расскажи, как следует, что случилось в этой дурацкой конюшне и как ты туда попала?

Алиса мученически вздыхает, но начинает исповедь, точнее ее укороченную версию.

Мы заснули почти одновременно, прижавшись друг к другу, как в детстве. Я все время думала о завтрашнем дне: кажется, с этих пор я начинаю бояться встречать новый рассвет…потому что не знаю, чего от него ждать и как защитить ту, кого ценю больше жизни!

Я найду выход из этого положения! Я не могу играть по его правилам и становиться его добычей! Если бы я была такой… отец сломал бы меня еще в детстве!

Часть 3. Глава 8

Алиса не позволила мне уехать, не попрощавшись! Она остановила меня у выхода, вцепившись дрожащей рукой в манжет рубашки, и умоляюще произнесла:

— Эрик, прошу, не уезжайте так…

— О чем вы? — спокойно ответил ей, осторожно освобождая свою руку.

Она закусила губу, ее глаза блестели от слез, и я едва удерживал маску холодной отстраненности на лице.

— Я люблю вас, — тихо произнесла девушка, глядя мне в глаза.

— Алиса, — я даже не знал, что на это ответить, застигнутый врасплох столь откровенным признанием.

— Нет, молчите! Я знаю, что вы можете мне сказать на это, и не желаю слушать ваших объяснений и прочего! Вы считаете меня несмышленым ребенком и беспомощной, возможно, так и есть, возможно, такую полюбить нельзя! Но я буду учиться на своих ошибках!

— Сегодня вы были увлечены другим, завтра найдете новую жертву вашего обаяния и красоты, не забивайте голову этими мыслями! Просто будьте осмотрительней, раз вы так решительно настроены чему-то научиться, — сдержанно отвечаю ей.

— Сегодня я ревновала вас к другой и пыталась вызвать ревность и в вашем сердце. А Князь Белов получил крупицы моего доверия лишь потому, что именно вы привели его в этот дом!

Я почувствовал укол совести, потому что девчонка была права на этот раз.

— Я знаю это и признаю свою вину…

— Нет, прекратите! Простите… Если из-за меня вы чувствуете раскаяние, то я этого не хотела! Вы не вынуждали меня идти вслед за ним в неизвестном направлении! Я хотела сказать вам, что наши встречи действительно больше не приносят мне облегчения — лишь страдания, что мне следует держаться от вас подальше, не видеться, как и говорила моя сестра прежде! Я думала, что так я смогу разлюбить вас… Но правда в том, что вы единственный человек, который помогает мне одолевать свой страх, который способен заставить меня дышать, когда я не могу этого сделать, когда собственное сердце предает меня! Вы как-то обмолвились, что могли бы помочь мне, что знаете способ, как «избавить меня от этого недуга»! И я хочу спросить, готовы ли вы сделать это? Говорили ли вы тогда всерьез или ваши слова давно утратили актуальность? Я собираюсь стать сильнее, я хочу быть тем, на кого можно положиться, кого не нужно всякий раз защищать и спасать! Я ХОЧУ быть сильной!

Глаза девушки пылали огнем, она ждала ответа, решительно сжав руки в кулачки и расправив плечи, гордо вздернула подбородок, как это любила делать ее сестра.

— И все эти высокопарные слова лишь для того, чтобы снова встретиться со мной? — с легкой усмешкой спрашиваю я.

Взгляд Алисы меняется, в нем появляется злость и досада, она делает шаг ко мне и встает на цыпочки. Ее глаза смотрят в мою душу, ее дыхание касается моих губ, а слова вдруг обжигают оголенные нервы странными и смешанными чувствами, что вызывает во мне это юное создание.

— Трус! — выдыхает Алиса. — Я смогу забыть вас, потому что вы этого заслуживаете и потому что я справлюсь со всем и без вас, во что бы то ни стало справлюсь!

Она разворачивается и уходит.

— Госпожа, я нашла ваш шарф! — слишком громкий восклик вбежавшей в светлицу горничной заставил ее вздрогнуть и замереть. Она обернулась, скользнув взглядом мимо меня, и виновато улыбнулась крестьянке.

— Благодарю тебя, Мира!

Тонкая белая ручка подхватила принесенный шарф, а я зацепился взглядом за темные синяки, проступающие на нежной коже, снова возвращая меня в тот момент, где я увидел испуганную, заплаканную, побледневшую, с обескровленными губами девушку в руках другого. Тогда я отчетливо понимал, что хочу убить Белова, причинить ему боль за каждый сорванный с ее губ вскрик, за каждую пролитую слезинки и за каждый украденный у нее глоток воздуха… Она действительно безразлична мне или уже нет…?

Я смог уйти, не проронив больше ни единого слова. Горькое и едкое раздражение будоражило мой разум, раз за разом напоминая мне о прошедшем вечере, о том, какими мягкими и податливыми были ее губы и какими чистыми казались ее необыкновенно красивые голубые глаза, которые больше никогда не посмотрят на меня так.

После этого мысль о предстоящей встрече с дядей, который сегодня должен был вернуться в город, уже не пугала, а дурацкое приглашение на свадьбу не жгло руку. Я скажу ему все как есть, и пусть сами разбираются в творящемся вокруг фарсе! К черту все!

Часть 3. Глава 9

Утро не принесло мне ничего хорошего. Впрочем… я и не ждала от него лучшего!

Я не могла заставить себя поговорить с Алисой о поступлении в пансион, пока не определюсь с выбором и не приду к осознанию, что так действительно надо, что так безопаснее и что она справится!

Еще я получила записку от графа Крайнова, который «обрадовал» сообщением о том, что к обеду будет в поместье в компании моего «родственничка», видимо, подразумевая сына Богданова!

Но больше всего меня добило короткое послание от герцога Богарне, который тоже желал встречи и даже настаивал на том, чтобы она состоялась, как можно скорее! Светлый лист бумаги дрожал в моих руках. Я не была уверена, стоит ли мне идти на этот шаг, но… почти знала, чувствовала, что все равно решусь…

Я попросила Алису не беспокоить меня, ссылаясь на важную деловую встречу, и, когда слуги сообщили о появлении экипажа, тревожно комкала платок в руках, все еще надеясь, что слова Крайнова окажутся фикцией.

В доме был портрет графского сына, который я давно приказала снять со стены и убрать на чердак. Поэтому, увидев молодого человека, я сразу узнала его. Слуги смотрели на мужчину широко распахнутыми глазами, как на ожившего мертвеца, а Демьян даже перекрестился при виде своего барина.

Олег Бориславович был мужчиной около тридцати лет, не высок, несколько худощав, с злобным и неприятным прищуром. Глубоко посаженные глаза смотрели на меня с пренебрежением и наглой насмешкой, губы кривились в подобии улыбки, которая все больше напоминала оскал.

Константин представил нас друг другу и на торжественной ноте сообщил «ничего не подозревающей» мне, что сын моего покойного супруга чудесным образом выжил и вернулся в Россию сразу, как только «поправил свое здоровье», дабы побывать на могиле отца и вступить в права наследования.

— Очаровательное создание, Господин Крайнов! — произнес он, когда официальная часть этого «представления» была завершена.

— Я рада нашему знакомству! — вежливо отозвалась я.