Нечаянный обман - Джейн Кренц

— Олимпия, Мне необходимо поговорить с тобой!

— Мне некогда тратить время на пустые выяснения, кто в доме хозяин, мистер Чиллхерст. Мне нужно работать.

— Гром и молния, женщина, прекрати командовать, словно я прислуга!

Джаред в ярости схватился за ручку двери, втайне желая, чтобы она была заперта.

К его досаде, дверь была открыта.

Она распахнулась с силой, которая поразила самого Джареда, и с грохотом стукнулась о стену, отчего с громким вскриком Олимпия подскочила на стуле.

Жена метнула на Джареда убийственный взгляд:

— Я же сказала, сэр, что занята!

— Настолько занята, что не можешь поговорить со своим мужем? — Джаред закрыл дверь и с вызывающим видом — впрочем, скорее напускным — прошел в комнату.

Олимпия сдвинула брови, с трудом подавляя возмущение.

— В данный момент я не расположена беседовать с вами, милорд. Я до сих пор не могу прийти в себя, узнав, что вы скрыли от меня правду.

— Да гори эта правда синим пламенем, Олимпия! Долгие годы я от всех скрывал эту чушь о Гардиане.

Ее взгляд упал на черную бархатную повязку, и Олимпия сразу смягчилась:

— Наверное, звание Гардиана вызывает у тебя страшные воспоминания. Но это очень важный момент загадки. Гардиан может оказаться ключом ко всей головоломке.

— Ключом? Подумай сама, ну какой это ключ? Какой толк, что домашние называют меня Гардианом? Какое это может иметь отношение к дневнику и сокровищам? Глупо полагать, что предупреждение относится ко мне. Просто несерьезно.

Олимпию вдруг осенило:

— Так вот почему ты не сказал мне с самого начала! Ты испугался, что я могу превратно истолковать предупреждение о Гардиане. Ты боялся, что я подумаю о тебе бог знает что.

— Я не хотел, чтобы ты подозревала меня. Черт возьми, Олимпия, я не призрак Капитана Джека.

Олимпия задумчиво постукивала ручкой по листу бумаги. — А я никогда и не говорила так. Я не верю в привидения, милорд.

— Тогда каким образом я могу иметь отношение к загадке дневника? — удивился Джаред.

Олимпия задумалась:

— Это я и пытаюсь сейчас выяснить, милорд. Я должна проследить связь между предупреждением о Гардиане, Властелином Сирены и последними новостями. Пожалуйста, оставь меня. Тебе не интересна тайна сокровища, а я не могу сосредоточиться, когда ты ругаешься.

— А я вовсе не ругаюсь.

— Нет, ты даже кричишь Правда, Джаред, из-за твоей эмоциональности я не могу работать Я все понимаю, но вынуждена настаивать, чтобы ты покинул мою спальню Джаред чуть не поперхнулся от возмущения.

— Уж не хочешь ли ты прогнать меня из спальни моего собственного дома?

— Почему нет? — Она посмотрела на мужа. — Это моя спальня, и я прошу, чтобы ты ее покинул.

— Ты уверена? — Джаред набросился на нее как коршун и как пушинку поднял из кресла. — В таком случае мы отправимся в мою спальню!

— Мистер Чиллхерст, немедленно отпустите меня. — Олимпия ухватилась за чепец, съехавший на сторону. — Мне надо работать Он донес ее до широкой постели и бросил прямо на покрывало. Чепец упал, густая копна рыжих волос разметалась по подушке. Край платья поднялся выше колен, открыв восхитительную ножку в темном чулке.

— Сирена, — прошептал Джаред. Желание захлестнуло его мощной волной.

Он упал на Олимпию, прижав ее всей своей тяжестью к стеганому покрывалу. В его жилах зажегся огонь, тело охватило любовное томление.

Ее глаза широко распахнулись.

— Побойтесь Бога, мистер Чиллхерст! Сейчас же день.

— Позвольте сообщить вам, мадам, что в некоторых странах принято заниматься любовью в середине дня.

— В самом деле? — Изумление сменилось чувственной мечтательностью. — Прямо среди бела дня?

— Если бы такое услышали серые, ограниченные люди, чуждые светской жизни, они испытали бы шок. Но мы же совсем другие, Олимпия!

— Другие. — Ее улыбка была зовущей и нежной. Глаза манили к себе. — Мы с тобой совсем другие, сэр.

Он целовал ее шею, чувствуя, как она буквально тает под его губами. Она погладила его густую шевелюру, и ее тело упруго и страстно прогнулось под ним.

Жаркая, пульсирующая радость охватила его, радость, сводившая с ума! Она, Олимпия, всем существом откликалась на прикосновения, сметая плотину, сдерживающую его страсть.

Она принадлежит ему, ликовал он! Она не в силах сопротивляться ему, даже если сердится на него.

Она должна любить его.

Ей придется любить его.

Внезапно его пронзила догадка, что он давно уже ждет от нее этих главных слов. «Почему, почему она ни разу не сказала вслух о своей любви?»— недоумевал он.

Он не сомневался, что она любит его Страсть заглушила все его размышления. Олимпия улыбнулась улыбкой сирены, ее нога ласкающим движением скользнула по его колену.

— Нам несказанно повезло, что мы нашли друг друга, вы согласны со мной, милорд? Во всей вселенной нет другого мужчины, который подходил бы мне так, как ты.

— Я рад, что ты так считаешь. — Джаред жестом собственника обхватил ее нежную грудь. — Во всей вселенной существует лишь одна женщина, способная понять меня, и это — ты!

]]]

Спустя довольно продолжительное время Джаред лениво перекатился с Олимпии и расслабленно откинулся на подушки. Он подложил руку под голову и уставился в потолок с удовлетворенным и рассеянным видом.

Олимпия шевельнулась и вытянулась рядом.

— Заниматься любовью среди бела дня — это очень приятный обычай, да? Нам стоит попробовать еще раз чуть-чуть попозже?

— Непременно — Джаред крепко прижал ее к себе. — Надеюсь, ты больше не намерена прогонять меня из своей спальни — Я дважды подумаю, прежде чем сделать это, — совершенно серьезно ответила Олимпия.

Джаред вдруг нахмурился и продолжил:

— Но вернемся к нашему разговору, маленькая сирена.

Можешь очаровывать меня взглядами и улыбками, но, пожалуйста, не отдавай мне распоряжений, словно я твой лакей. Я буду вести мой дом так же, как я веду свои дела. И я буду властелином собственной жены. Понятно?

— Понятно. — Олимпия села на постели, не замечая своей наготы. Ее глаза, устремленные на Джареда, светились от возбуждения. — Властелин своей жены.

— Я рад, что вы согласны со мной, мадам. — Джаред не сводил взгляда с изумительных изящных очертаний ее обнаженной груди. — Иногда приходится выбирать. Порой возникает необходимость принимать твердые решения.

— Властелин собственной жены. Джаред, ты всегда называл меня сиреной.

— Называл. — Джаред кончиком пальца прикоснулся к ее левому соску — Ты и есть сирена.

— Ты ничего не понял, Властелин. — Олимпия встала возле него на колени среди сбившихся простыней. — Ты только что назвал себя хозяином сирены. Капитан Джек был Властелином сирены, и ты его наследник. Ты — новый Властелин сирены Джаред слишком поздно сообразил, куда она клонит. Он застонал.