Гонщик - Вадим Филоненко

…А час спустя мы прячемся в крохотной генераторной. Сотрудники отдела контрразведки вытаскивают связанного, полураздетого Тимми и волокут к бочкам с ракетным топливом. Я знаю, Тимми обязательно заговорит - не сейчас, так несколькими днями позже. Он может выдержать физическую боль, но психотропные средства допроса не выдержать никому… кроме нас, маоли. Мы не поддаемся гипнозу, на нас не действует "сыворотка правды" и "чип подчинения". Но Тимми, к сожалению, просто человек.

Смотрю на Грига. Он понимает меня без слов.

– Я сам.

Григ вскидывает штурмовой автомат и ловит в оптический прицел Тимми. А тот на мгновение поворачивает к нам лицо и его губы шепчут: "Стреляй!"

Григ опускает автомат.

– Мы вытащим его.

– Ты охренел! - рычу я. - До спуска капсулы всего двадцать секунд!

– Не жди нас, Стин, уходи, - говорит Григ. - Мы свою задачу выполнили, а дальше ты и один справишься.

Я, прищурившись, смотрю на него, а он указывает на мой рукав, где спрятан накопитель, и повторяет:

– Уходи, Стин. Эта штука должна попасть по назначению, ты же знаешь.

Я каменею лицом, вскидываю автомат на плечо и выхожу из генераторной. Григ прав, я должен, просто обязан улететь. Полминуты спустя я в зависшей на двадцатиметровой высоте капсуле. Смотрю вниз, на занимающих позиции ребят Грига. Что ж, молодцы, работают очень грамотно, хотя шансы на удачный исход у них невелики. Вот если бы чем-то отвлечь противника… Взрывом, например… Открываю люк в полу капсулы и прицеливаюсь из гранатомета в оружейный склад…

Пару минут спустя Григ с ребятами внутри капсулы. Тимми без сознания, но жив. Капсула начинает подниматься вверх, на орбиту к "шашке".

– Дело сделано, Стин, - говорит мне Григ.

– Да не совсем, - возражаю я. - Осталось еще самое важное. Но сначала… Григ, я хочу кое-что тебе предложить…

– Что? - Он прекрасно знает, что именно я собираюсь сказать, но такое предложение маоли всегда делают друг другу вслух.

– Григ, давай поменяемся душами, - серьезно говорю я ему…

– Брайан… - слышу встревоженный голос Лонга и открываю глаза. - Очухался?

– Да.

Сажусь и оглядываюсь. Я на полу в той же самой камере. Виктор прикован к стене наручниками, а Лонг держит у моего носа пузырек с нашатырем. Отвожу его руку в сторону и пытаюсь встать.

– Ты погоди, - останавливает меня Лонг. - Полежи немного, а я введу тебе легкий стимулятор.

– Нет, нельзя, я и так уже на стимуляторах. Пару часов назад мне сделали две инъекции.

– А каких точно, не помнишь?

– Нет. Но один укол был в вену, а другой в мышцу.

– Два укола одновременно, говоришь… Похоже на аксидиин, - бормочет Лонг. - Это очень нехороший препарат. Мы пользовались таким только в самых крайних случаях. Он поначалу помогает, а потом вырубает напрочь. Знаешь что, тебе надо как можно больше пить, чуть ли не по литру в час. - Он протягивает мне флягу и требует: - До дна. Похоже, тебе действительно ввели аксидиин, а он вызвал очень сильное обезвоживание, ты потому и отключился.

Залпом осушаю емкость и спрашиваю:

– А долго я провалялся?

– Минуту, может, две, - отвечает Лонг. - Тебе бы в больницу.

– Завтра, Лонг. Все завтра, а сейчас…

– Хочешь продолжить допрос? - спрашивает Лонг.

Отрицательно качаю головой. Последнее видение выбило меня из колеи. Да и слова Виктора о Билле болезненной занозой засели в сердце. Конечно, может быть, Виктор врет. Мне надо все хорошенько обдумать и проанализировать. Узнать, что там накопал на Грига Мартин. Задать пару вопросов Лонгу. И, кстати, выслушать три предложения. Смотрю на часы. Скоро десять. Пора двигать к Эрику.

– Тебе нетрудно будет еще чуток посторожить Тойера? - прошу я Лонга.

– Запросто, - откликается он.

– Тогда я побежал, постараюсь вернуться утром.

– Не забывай, как можно больше пить, - напутствует меня Лонг.

Выхожу из камеры, поднимаюсь на крышу и сажусь в свой цирус. Набираю код Эрика.

– Где встретимся? - без предисловий спрашиваю я. Он диктует адрес. Ввожу его в бортовой компьютер мобиля и включаю автоматический режим движения, а сам откидываюсь на спинку сиденья и закрываю глаза.

Григ в видении называл меня Стином. Имя очень знакомое, вот только где я его слышал, никак не вспомню. И, похоже, этот Стин тоже маоли. Маоли Стин… Ага, вспомнил! Стин это друг детства Грига. Они вместе летели на праздник Растущей Луны. И на празднике Стин сказал Григу, что его приняли во Внешний Патруль, а Григ еще очень переживал, что не может вступить туда вместе с ним. Григ собирался стать горняком, но видимо не стал, а оказался в армии. А через много лет Григ и Стин встретились вновь - когда Стин очень вовремя вытащил остатки отряда Грига из-под ударов пиратской крепости.

Но что же получается? Я на самом деле это Стин? Друг Грига, с которым он "поменялся душами", бывший внешний патрульный и спец по каким-то тайным операциям? Если да, то я все-таки должен принадлежать к расе маоли, но Рабиш категорично утверждал, что это не так, и у меня нет оснований в этом вопросе не доверять ему. Так все-таки Стин я или нет?

И еще кое-что. Некто по прозвищу Паук. Насколько я понял, он-то как раз не маоли, а обыкновенный человек, коллега Стина и тоже спец по каким-то тайным делам. В моем сознании вдруг появляется какой-то странный болезненный отклик, будто часть меня остро реагирует на это имя - Паук. Внезапно мне начинает казаться, что… так некогда звали меня!!!

Чувствую, как быстро и испуганно колотится сердце, а по лицу бегут едкие ручейки пота. Мне становится страшно. Мне вдруг кажется, что внутри меня и в самом деле сидит мерзкий паук. И плетет, плетет свою паутину, в качестве приманки используя душу Брайана Макдилла - мою душу! А добычей должен стать очень близкий и дорогой для меня человек. Например, Григ… Или Мартин…

Григ или Мартин…

А кто же я? Стин, Брайан или Паук? Кто?!

Все смешалось, запуталось в моей голове. Еле удерживаюсь, чтобы не закричать. Вытираю с лица обильный пот и торопливо проговариваю код Грига… тьфу ты… Мартина в надежде, что он уже купил себе новый коммуникатор и перенес на него прежние настройки со своего домашнего визор-фона. Так и есть. Старый код срабатывает, я слышу такой знакомый, такой спокойный голос Мартина, и тут же все встает на свои места: я - никто иной, как Брайан, обычный человек, гонщик, против которого ведется какая-то сложная и непонятная игра.

– Брайан? Ну, как там дела? - спрашивает Мартин.

– Нормально. - Мне удается полностью справиться с собой. И хотя сердце все еще колотится как бешеное, мой голос звучит вполне спокойно. - А как у вас?