Порхай как бабочка, жаль как пчела - Юлия Флёри

Её голос, манера поведения, умение себя держать… я снова чувствовала себя какой-то ущербной, уязвимой, особенно наблюдая, как этот лютый зверь, Дмитрий Трунёв, чуть ли не пресмыкается перед ней.

– Честно говоря, да. – С виноватой улыбкой подтвердил он, опять же, не глядя на меня.

– Ничего, я в Москве ещё пару дней, увидимся, дорогой.

Это я слышала уже стоя к ним спиной. Я проиграла, я неудачница, а ведь готова была снова поверить… Не дожидаясь повторного пинка под зад, шагнула в сторону лифта, а Дима и эта… Карина Валентиновна, конечно, ни какая-то там Алеся… звезда полесья! И фамилия у неё наверняка соответствующая. Чёрт! Ненавижу, их обоих ненавижу, как я могла быть такой дурой?!

Уже на стоянке, заводя машину, я снова увидела её. «Роскошная и незабываемая. Девушка вамп. Мечта любого мужчины». Именно такие ассоциации всплывали в мозгу, глядя на неё. Гордая осанка, грудь, ровно выступающая вперёд, машина, кстати, с водителем. По стоимости, моей, может, и не уступает, но у меня такое чувство, что я сижу в москвиче. Взглядом проводила её автомобиль, выезжающий со стоянки, оценила, с каким лицом ей улыбнулся охранник. Ненавижу!

От мыслей оторвал звонок моего телефона. Я вздрогнула, глянула на дисплей – Дима. Тут же тронулась с места, на запредельной скорости. Ехала недолго, буквально на следующем перекрёстке свернула на обочину и взвыла. Он растоптал, разорвал душу в клочья, у меня больше нет желание любить и влюбляться. Он выжег изнутри, оставляя на месте лишь пепел. Никогда не думала, что я вот так вот смогу убиваться по мужчине, сразу вспомнилась моя жизнь с первым мужем. Я была независимой, сильной, неуязвимой, а сейчас… я превратилась в безвольное существо, которое только и может, что подготавливать уши для очередной лапши. Он манит пальчиком и я бегу, он говорит, что любит, и я верю, он топчет меня ногами, а я поднимаюсь в надежде, что он снова придёт. Глупо, наивно, по-детски. И это моя жизнь. Я успокоилась через несколько минут, выплакав поток своей горечи и обиды. Было пусто, одиноко, но уже не больно. Я не хочу больше жить в этом городе, в этой стране. Я хочу уехать, сбежать – что угодно, только бы забыть всё, что произошло, бежать туда, где меня никто не знает. Где женщина предоставлена сама себе и ни от кого не зависит. Только вот, есть ли оно, такое место?

Квартира меня встретила тишиной и серостью. Привычной, спокойной обстановкой, которая теперь раздражала. Не теряя времени даром, я достала из шкафа пару чемоданов, без разбора наполняя их вещами. Через несколько минут услышала, как щёлкнул дверной замок. И морально уже готовилась сообщить сыну, что мы уезжаем, и что в нашей жизни больше никогда не будет Димы, как господин Трунёв собственной персоной, рассвирепелый, появился передо мной, выходя из темноты прихожей. Медленным взглядом провёл по воцарившемуся бедламу и только тогда глянул на меня. От такого взгляда я дёрнулась, с опаской делая пару шагов назад и чуть не упала, когда он буквально прорычал:

– Какого хрена здесь происходит?!

Мне бы сейчас упасть замертво и больше не вставать, но неведомые силы дали шанс на противостояние.

– Откуда у тебя ключи?

– Взял у Антона.

– Где он?

– Он? Он ждёт в машине, пока мы с тобой поговорим. – Его глаза сверкали, зубы сжаты, а на скулах желваки. Жуткое зрелище, но я, видимо, морально уже к этому готова.

– Я уезжаю. И это весь мой разговор.

– Да что ты? А мне показалось, мы только-только начали понимать друг друга.

Запыхавшийся от злости, растерянности и нервного перенапряжения Дима – это что-то.

– Даже не знаю, с чего ты это взял?

– Слушай, Алесь, – буквально взвыл Димочка, было бы за что, пожалела бы, негодяй, – давай спокойно поговорим. Всё равно ты отсюда не выйдешь, пока я лично тебя не выпущу, а не выпущу я тебя никогда, так что разговаривать придётся. Вопросы есть?

– Что у тебя с ней?

– Что?

Похоже, Дима такого вопроса не ожидал, так как его встречный вопрос был задан буквально на последнем издыхании, а потом непонимание в глазах, застывшая физиономия и знак вопроса, который прямо на лбу и светился (образно, конечно). Но, так как мне не до шуток и всё это демагогия для отвода глаз, а на самом деле мне уже совсем не весело и я вообще поникла, короче вопрос задала уже тихо, мирно, но до Димы так и не дошло.

– Что у тебя с ней?

– С кем?

Я взглянула на него снизу вверх с полной уверенностью, что Дима издевается.

– С Кариной Валентиновной. – Спокойно, с едва сдерживаемыми слезами уточнила я и наслаждалась физиономией собеседника, которая за секунды изменилась от полного офигевания, до полного обалдевания.

– Пчёлка, так ты меня ревнуешь, что ли? – Усмехнулся Дима, не веря своему счастью, и сложил руки на груди. Рано радуется, моё спокойствие дело временное, особенно с ним.

– Я задала тебе вопрос! – И твёрдость в голосе моём появилась и уверенность.

– Ты прекрасна в гневе. – Дима прямо-таки засиял. – А с Кариной Валентиновной у меня деловые отношения. И дружеские. Скажем так, когда мне было трудно, она выручила, одолжила денег, благодаря чему, в некоторой степени, мы с тобой и встретились в тот день в кафе. Не было бы Карины – не было бы моего бизнеса, того ужина в кафе и нас здесь, – он показательно обвёл взглядом квартиру, – не было бы.

– Может, мне ей ещё и спасибо сказать?

– На твоё усмотрение. – Ухмыльнулся он, а меня прямо передёрнуло всю. Знаю я, какие они там друзья.

– Поговорили? До свидания.

Улыбка с лица Димы стёрлась мгновенно, а мнимая победа была так близко… Короче говоря, теперь он снова свиреп как бык.

– Алесь, скажи честно, ты меня довести решила? Чего тебе не хватает? Я бегаю за тобой по всему городу, в ногах валяюсь, что ещё?

– Может к этому гремучему коктейлю добавит немножко честности?

– Что ты хочешь услышать?

– Честно? Ничего. Я тебя столько слушала, что погибель от углеводов мне просто обеспечена.

– От каких ещё углеводов? – Вздохнул Дима и буквально рухнул на диван.

– От лапшичных, знаешь такие… которые на уши вешают.

– Да мать же твою! – Снова вскочил он, вот теперь точно в бешенстве и буквально впился в мои запястья своими лапищами. – Ты какого от меня тогда ушла?! – Вопил он не своим голосом. – Чего тебе тогда не хватало?! Я всё для тебя делал, всё. Я жизнь свою в корне поменял и после всего даже не заслужил объяснений? Ты просто сбежала, потому что тебе было так удобно, да? Трудно было сказать, что жизни красивой захотелось, столичной? Что не хочешь ты меня и посылаешь ко всем чертям? Или просто, что не твой формат? Что, скажи?!

Дима со всей своей злостью бросил меня на диван, куда сам же потом и потянулся, добивая меня. Схватил пальцами одной руки за лицо, сотрясая, пока я не ударила по этой самой руке со всей дури.

– Да потому что иначе я просто не смогла бы уйти! – Прокричала я в ответ и залилась слезами. – Потому что я не смогла бы сказать этого, глядя тебе в глаза… – Добавила уже тише и сквозь слёзы.

– Что значит, не смогла бы?

– Да потому что я себя не помнила, когда на тебя смотрела. Не существовало больше меня для меня, я была только для тебя! В угоду тебе, чтобы ты остался доволен! Мы ели то, что любил ты, пили то, что любил ты. Слушали твою музыку и смотрели твои фильмы. А самое ужасное то, что меня всё это устраивало! Меня устраивало, потому что я смотрела на тебя, раскрыв рот, потому что не знала, как это теперь, без тебя!

– А то, что я отдавал тебе столько же, ты не замечала?! Ты не замечала того, что мне тоже сложно, потому что я, в отличие от тебя, не знал, каково это, жить в семье. Я ребёнка твоего полюбил, себя вам отдавал, потому что это было важно, а ты, значит, своей свободой дорожила так? – Он скривился от отвращения, глядя на меня. – Мне было сложно, Алеся, потому что в один раз я стал главой семьи. Своей семьи, и нужно было находить подход не только к тебе, но и к ребёнку, а я попросту не знал, как это делать. Но я делал это, и мне было плевать на трудности. На то, что я всю жизнь жил только для себя и не думал, что когда-нибудь смогу оказаться в подобном положении, потому что дети, семья… всё это было не для меня, я так думал. Я выполнял любые твои прихоти: квартиру хочешь – пожалуйста, машину – не стоит благодарности, мы сегодня капризные – давай сходим в ресторан, пообщаемся с твоей мамой. Что ещё? Чего ты ещё хотела от меня?

– Я хотела, чтобы ты меня не использовал! – Билась в истерике я, потому что не понимала, как модно так искусно врать про любовь.

– Я тебя использовал? Ты ничего не путаешь, милая? Который раз ты меня в этом обвиняешь? Да что мне с тебя взять-то, а? Что с тебя взять? Нет, мне даже интересно, – нервно усмехнулся он и заставил меня смотреть в глаза, – ты вышла замуж за морального урода, который готов был тебя продать, второй раз ты вышла замуж за крутого бизнесмена, который готов был тебя купить. А в результате я, который в принципе от тебя ничего не требовал, тебя использую? Я ничего не упустил? Какого хрена ты меня вечно в чём-то подозреваешь?!