ДИАБЛЕРО, (не) герой нашего времени - Евгений Панкратов

как надо, то можно будет попытаться создать из старой подгорелой одежды новую укороченную на размер. От «огненного шарика» я отказался, всё-таки получил психологический блок, видя, как заживо сгорал безымянный арестант; мне не хотелось обрекать кого бы то ни было на подобные мучения. «Хроматический заряд» выглядел интересно, не шибко полезно, но завлекательно — рандом всегда привлекателен, делает жизнь острее и отгоняет скуку.

В итоге я поменял «дружбу» на «новую одежду», а «зачарованный ледяной снаряд» на «хроматический выстрел», и получил следующий список актуальных заговоров:

+

1) Оковы Духов [Fetters of spirits]

2) Краткая деформация [Short Warp]

3) Призыв щита [Conjure Shield]

4) Незначительный шаг [Minor Step]

5) Проводник [Conduct]

6) Меткий удар [True strike]

7) Раскат грома [Thunderclap]

8) Погребальный звон [Toll the dead]

9) Обморожение [Frostbite]

10) Водный снаряд [Water bolt]

11) Хроматический заряд [Chromocharge]**

12) Ледяные иглы [Ice needles]

13) Волшебная десница [Magic Right Hand]*

14) Волшебная шуйца [Magic Left Hand]*

15) Ядовитые брызги [Poison spray]*

16) Фокусы [Prestidigitation]

17) Новая одежда [New clothes]**

О пережитом Сири говорить не спешила, а я и не настаивал. Вероятно, для нее это было шоком, когда наступило понимание что она хоть и мертва, но всё еще смертна, и что любой риск — это риск не только моей жизнью, но и ее. Когда будет готова сама выговорится. Очень надеюсь, что ее запал не пропадет от этого печального инцидента, ведь без нее я точно никогда не решусь ни на что похожее на пережитую авантюру. Сири стала для меня чем-то вроде «голоса Вселенной», которому я говорю «да», если он перестанет звучать, то я опять всему начну говорить «нет»…

* * *

Заснул я на удивление быстро, даже сон какой-то начал сниться, что-то происходило, затягивало в сюжет, а потом в этом сне бесцеремонно появилась голая Сири и сообщила, что пора вставать — в дверь стучат. Я проснулся открыл глаза и вправду услышал стук. Сири добавила, что телефон тоже звонил, уже четыре раза, но она не стала меня будить из-за такой мелочи.

— Кто там? — громко, но хрипло спросил я.

— Иван? Вы у себя? — после небольшой заминки довольно непоследовательно уточнил незнакомый голос.

— Черт, а где мне еще быть? — чертыхнулся я, поднимаясь с кровати и открывая дверь.

Видимо моя заспанная похмельная физиономия выглядела вполне натурально, так что большинство очевидных вопросов у визитёра отпали сами собой.

— Вы почему не проследовали в зону эвакуации? — всё же уточнил исполнительный военный.

— Дьявол, кадет, что за пургу ты несешь? — удивился я, заходя в уборную.

— Ночью была объявлена военная тревога, неужели вы не слышали? — с плохо скрываемым недоверием сообщил гость.

— Прикалываешься? — я высунулся из ванной с зубной щеткой во рту и обвиняющее посмотрел на визитера.

Он был молод, моего возраста или чуть старше, в форме со странной нашивкой в виде какого-то замка, без оружия.

— Отнюдь.

— Хм, ну тогда, видимо, не слышал, проспал, — заключил я, продолжив утренние процедуры. — Прибухнул я вчера малец, понимаешь. Так у меня же сегодня насыщенное расписание… было. Ну я-то понятно, напился, с меня станется, но вы-то трезвые, какого черта не разбудили?

— Вам звонили, но вы не брали трубку, — слегка обижено парировал солдафон, а затем с толикой злорадства добавил: — Теперь понятно почему. Что до расписания, то в связи с ночным происшествием его сдвинули. Разрешите воспользоваться вашим телефоном?

— Пользуйся на здоровье, там на столе лежит, — разрешил я и уточнил: — А что за ночное происшествие?

— Я имел ввиду не сотовый, а стационарный аппарат. По происшествию пока нет официального заявления. Предварительная версия гласит, что на базе опытно-научного института режимного типа «Доротея-101» в блоке предварительного содержания был совершен теракт.

— Да уж, дела… теракт на военной базе… О темпора, о морес!

— Он здесь. Да. Спал. Х-мм… пьяным. Так точно! — произнес в трубку адъютант, а потом мне: — Иван, собирайтесь и пойдёмте со мной, я провожу вас в отдел кадров.

Одежда не высохла, колдовать над ней и экспериментировать с новым портняжим заговором в присутствии стороннего наблюдателя я не решился. Поэтому накинул на себя иллюзорную форму собственной одежды и пошел с адъютантом в одних трусах. Было прохладно и неуютно, я-то знал, что король голый…

Еще всплыл интересный момент, дело в том, что точки иллюзорного образа-личины, привязывались к определенным точкам моего тела, поэтому при движении одежда вела себя правдоподобно, искажалась, мялась, растягивалась. Но если воздействие будет сторонним, порыв ветра, капли дождя, пролитый чай, то личина на него не отреагирует, и всем вокруг станет ясно что она иллюзорная, ненастоящая.

Сири нашла определенный выход, своеобразное синергетическое решение. Будучи вселенной в меня, она могла напрямую управлять наложенной личиной, изменять ее в пределах установленного образа. То есть она могла вручную задать реакцию на порыв ветра или капнувший кетчуп, так что определить иллюзорность нашей внешности теперь можно будет только физическим касанием.

Так же Сири заметила, что это наше совместное свойство, синергия — читерная, и позволяет обходить некоторые предустановки заклинания «маскировка». Например, запрет на количество конечностей и анатомических фрагментов, которые по протоколу должны совпадать с моей истинной формой. Через синергию Сири вполне могла создавать личины многоруких, многоногих, многоголовых, крылатых, хвостатых, тентаклевых и прочих монстров и, вселившись в меня, управлять всеми дополнительным отростками напрямую.

После ночного происшествия Сири предпочитала всё свободное время проводить во мне, а не бродить повсюду, как поступала раньше. С одной стороны это было приятно и полезно с точки зрения получаемой о мире информации — ее поток и удобство восприятия увеличивались неимоверно, с другой стороны было грустно — всё-таки полученная рана, походу, переросла в фобию.

В отдел кадров по моему категоричному настоянию мы пошли через столовку, где я оприходовал тройную порцию завтрака и кучу сдобы. Адъютант, вынужденный оставаться в моей кампании, не особо ей тяготился и даже начал пространный разговор. Уточнил, например, не на медицинском ли я учусь? На что я ответил: латынь — это второй язык любого уважающего себя судомеханика. Перекинулись парой слов о ночном происшествии и о моем сегодняшнем расписании. Я попробовал разузнать не второй ли однояйцевый пытался ночью из каземата освободить брательника, на что служивый прямо не ответил, но поделился инфой что такие сплетни действительно циркулируют среди персонала санатория. Также адъютант,