Тринадцать - Стив Кавана
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо, Арнольд. Послушай, я знаю, сколько тебе приходится работать. Давай-ка все-таки чуток отдохни, а потом, как сможешь, подгребай в суд.
Он поблагодарил меня, и я завершил звонок. Поставил будильник в телефоне, чтобы он просигналил ровно через тридцать минут. Можно будет тоже маленько вздремнуть, а потом нормально собраться и поспеть в офис ФБР к шести.
У меня было чувство, что сегодняшний день тоже будет долгим.
Четверг
Глава 49
Когда с противоположной стороны от «Грейдис-инн» поднялось солнце, Кейн уже успел принять душ и переодеться в футболку. Лежал на кровати, позволив себе погрузиться в сон. Рана на ноге вроде была чистой, не кровоточила, несмотря на все ночные усилия. Тщательно осмотрев ее, он сменил повязку. Никаких признаков инфекции. Антибиотики Кейн принял чисто для подстраховки. Измерил температуру. Полный порядок.
Решил, что охранник начнет созывать присяжных на завтрак лишь через час-полтора. Расслабил мышцы. Сделал два глубоких вдоха и позволил своему разуму отлететь в царство полусна, где за всем следит подсознание.
Кейн был доволен своей ночной работой.
Вскоре охранник начнет стучать в двери. А потом колотить что есть силы. После чего поднимутся крики. И женский визг.
* * *
АДВОКАТСКОЕ БЮРО КАРПА
––
Пом. 421, Конде-Наст-билдинг, Таймс-сквер, 4, Нью-Йорк
Строго конфиденциально
Охраняется привилегией адвокатской тайны в отношении клиента
СПРАВКА НА ПРИСЯЖНОГО ЗАСЕДАТЕЛЯ
Дело: «Государство против Роберта Соломона»
Уголовный суд Манхэттена
Дэниел Клэй
Возраст: 49
Безработный. Живет на пособие. Холост. Ни родителей, ни семьи, ни друзей. Финансовое положение – хуже некуда. Увлечения: соцсети и научно-фантастическая литература. Газет не читает, новостные ленты в интернете тоже. Поклонник Элвиса Пресли. Судимости и приводы в полицию отсутствуют. Интересуется сайентологией, но к церкви еще не присоединился – в основном по причине недостатка финансов.
Вероятность голосования за невиновность клиента: 25 %
Арнольд Л. Новоселич
Глава 50
Говорите что угодно про Федеральное бюро расследований. Про его методы. Про его тайные политические цели. Про коррупцию. Про скрытое наблюдение за каждым из граждан Америки. Про ошибки. Про загубленные им жизни.
Однако в пять минут седьмого утра в четверг лично у меня не было к ФБР никаких претензий. Пока мне продолжали подливать кофе, я был готов сохранять временное перемирие.
Также говорила в их пользу быстрота, с которой они оборудовали штабную комнату по делу Долларового Билла. У Дилейни нашлось достаточно веских аргументов, чтобы заставить начальство тряхнуть мошной. Меня проводили в большую комнату без окон – хорошо освещенную и уставленную письменными столами. В роли обычной в таких случаях белой доски выступала высокая стеклянная перегородка, делящая помещение пополам. Фото жертв с их краткими биографиями были сгруппированы вокруг портретов людей, осужденных за их убийства. По стеклу в разные стороны тянулись стрелки, нарисованные толстым маркером.
– У нас появилась еще одна жертва, – произнесла Дилейни у меня из-за спины.
Выступив вперед, она прикрепила к стеклу фото девушки с жесткими курчавыми черными волосами, в кожаной байкерской куртке. Бледная кожа. Широченная белозубая улыбка. Ей было чуть больше двадцати. Рядом с ней появилась фотография высокого пожилого мужчины с усами. Полицейский снимок.
– В убийстве официантки в Северной Каролине обвинили университетского преподавателя английской литературы, – объяснила Дилейни.
– Когда? – спросил я.
– В две тысячи четырнадцатом. Этот профессор только что продал свой дебютный роман одному крупному нью-йоркскому издательству. Когда его осудили, они тут же разорвали договор.
На противоположной стороне комнаты, на задней стене была нанесена хронологическая шкала, показывающая время совершения убийств и судебных разбирательств, на которых были осуждены подозреваемые в них. Начиналась она с тысяча девятьсот девяносто восьмого года, с убийства молодых женщин, в которых обвинили Пену, и тянулась до самого недавнего дела – того профессора в две тысячи четырнадцатом.
– Шестнадцать лет, – негромко произнес я.
– Наверное, – отозвалась Дилейни. – У нас по-прежнему не хватает нескольких штатов. А именно Нью-Джерси, Вирджинии и Род-Айленда. Шкала может быть и длиннее, но, думаю, ненамного. Хотя с этим бы пока разобраться.
Я поймал себя на том, что мне трудно сосредоточиться на жертвах – этих мужчинах и женщинах, смотрящих на меня со стеклянной стены. Жизнь каждого была беспощадно и жестоко оборвана. У них были родители, друзья, у некоторых даже дети. Масштаб нанесенных убийцей опустошений просто не укладывался в голове. Я уселся за свободный стол. Комната уже гудела от федералов. Даже просто мимолетного взгляда на всю ту боль, которую причинил этот человек, было слишком много, чтобы безболезненно поглотить ее в себе без остатка – она была как пожар, пылающий где-то на горизонте. Лица его жертв словно тлели, раскаленные докрасна. Казалось, что, если я подойду слишком близко или слишком пристально всмотрюсь в одно из этих лиц, этот огонь поглотит меня целиком, и гореть мне в нем до скончания моих дней.
Дилейни отличалась будничной отстраненностью правоохранителя. На лица жертв она смотрела клиническим взором.
– Как вам это удается? – спросил я.
– Что?
– Спокойно смотреть на все это. Как будто это вас ничуть не трогает.
– О, еще как трогает! – отозвалась она. – Вы уж мне поверьте. Видеть перед собой все эти мертвые тела, сознавать весь масштаб происходящего – чудовищная мука, и можно просто угодить в дурдом, если хоть немного дать слабину. Так что смотрю я не на это. Рассматривая такие фото, я изучаю не жертву – я изучаю убийцу. Пытаюсь понять, что им движет, или приметить характерную «подпись», или отыскать какого-то рода след. Нужно абстрагироваться от всех этих ужасов и постараться разглядеть монстра, скрывающегося за ними.
Мы на какое-то время погрузились в молчание. Я все думал про всех этих людей.
– Итак, он еще не сказал тебе, как собирается прищучить этого гада? – услышал я голос Харпер.
Я и не заметил, как она подошла. В руках у нее был бумажный стакан купленного навынос кофе размером с небольшое ведерко – даже руки ей оттягивал. Харпер поставила его на стол, присела рядом со мной.
– Пока что нет, – ответила Дилейни.
По правде говоря, я был далеко не уверен, что все это выгорит. Шансы были крайне невысоки, хотя, проведя ночь над размышлениями про Долларового Билла, я почти не сомневался, что понял
