Из Тьмы. Арка 3 (СИ) - "Добродел"

Как они смеют?! Я ради них рискую своей жизнью, рассудком и душой, а они!.. Р̫̮̝͢а̡͔̣з̢̙̪̰̣д̤͇͜а̢͓̖͚͍͇в͈͍͜и̘̟̯̱̥͜т̨̭̙ь͖̙̭͢, ̨̣̱͍̪ р̨͓͓̗͙а̮̫͕̱͢с̡̫̭̞т͉̮͎̞̥͜о̫̰͓͢п̧̩̳т̧̗͚а̢͚̝͉т̡̖̟͎ͅь̡̥̣̭, ̙͎̣͜ з̢̗͎а̢̱̭с͕̲͜т̬̲͢а̨̫͎̳̳ͅв̨͈̣̟и̢̭͔̙т̨̫͉͍̱̭ь̜̖͇͜ и͙̞͜ͅз̡̜̭͕͙ͅв̢̩̤̯и̢̙͍̰̰в̢̤̥̰а͉̤̜͢т͉̰̙͜ь̟̟̣͢с̱̪̣̙͢я̨̙̲̲ͅ о͎̦͢т̙̦͜ б̗͜ͅо̨̭͉л̨̞̝и̯̪̯͢ у̧͇͍̳ м̨͓͔͓̟͚о̨͓̯͇ͅͅи̢̬̜х̧̘̦ н̢͙̦͈о̧̖̠̞̠̫г̘͕͢ͅ и̧͉̥̝ у̙̙̝͔͢м̧̤̬о̨̥̟л͖̫͜я̡̜̪т͍̪͜ь̧̰͔ о̡͉̮̪̲ с̨͍͕̩̬н͓̰͍͉͢и̬̝͢с̡͓̬̲̥̪х̗̤͜о͖͓͈̩͢ж̧͚̳͎ͅд̧̖̮̞̣̳е̢͇̘͇̖н̨͓̱͉͓и̧̦̮̱̫и̭̘͢ и̢͈̤̝͚ п̡̫̗̫͓о̧̩̫̯̯̜щ̨͎̗͇̩а̧͚͚̫̭̱д͉̬͢е̲̬͈͢! ̣͚͜ — сущность тёмного артефакта, как всегда, в своём репертуаре. Пришлось выдать себе усовершенствованную версию ментальной оплеухи, которая в большей мере глушила навеянные артефактом эмоции, цепляя мои собственные лишь краешком.

Надо бы притормозить синхронизацию, а то после напряжённого поединка с Будо тейгу стал слишком активно давить на мозг. Хорошо хоть, что пока получается удерживать всё это внутри, а не фонить жаждой смерти и разрушения на всю округу. Но учитывая, что на задании придётся много общаться с не всегда приятными людьми, моей внутренней выдержки может и не хватить. Так что темпы синхронизации определённо лучше снизить.

Придя к этому выводу и притормозив разогнавшийся разум, продолжаю свой спич:

— Я такая же убийца, как ты, а не очередной говнюк-офицер, который орёт в ответ на вопросы. Неужели официальное назначение в инструкторы так изменило меня в твоих глазах?

— Прости, — сконфужено повторила Нами. — Ты в последнее время не в духе и всё время в делах. Я не хотела тебя отвлекать своими проблемами.

— Мало ли что не в духе, — ворчу недовольно. — Ничего бы со мной от пары вопросов по делу не случилось. Я, конечно, просила меня не дёргать, но к важным темам это не относится. И откуда у тебя вылезла эта дурная застенчивость?

— Это ты себя со стороны не видела, Куроме-чи, — влез со своей ремаркой Кей. — Кто обещал выпотрошить нашего Теодорчика, а потом превратить в послушную куклу, если он не перестанет пререкаться? Беднягу так напугало твоё КИ, что он теперь, наверно, и в туалет ходит строго по инструкции.

— Что ты несёшь, идиот?! — сжал кулаки покрасневший от гнева Тео. — Совсем мозги съехали?! Думаешь, я не смогу их вправить?!

— Ой-ой! Какой ты грозный на словах, — осклабился шутник.

— Заткнулись! — повысив голос, придавливаю затеявших очередную ссору парней духовным давлением и разрекламированным Кеем КИ.

Побуравив скандалистов и всех остальных злобным взглядом, на секунду закрываю глаза и с выдохом успокаиваюсь. Мало мне давления тейгу и других проблем, так ещё и в Отряде подкидывают поводов для «радости».

— Кей, если тебе есть что сказать, то говори. По делу, — повторяю, ещё раз надавив на балагура взглядом.

— А что говорить? В последнее время ты особенно злобная, сестрёнка. Если бы я не знал, что ты глубоко в душе добрая, мягкая и нежная…

— Кей… — посмотрев в глаза не понимающему намёков шутнику, концентрирую всё убийственное намерение только на нём.

— Кхм, — сокомандник запнулся, слегка бледнея. — Очень глубоко, — взлохматив волосы, всё же закончил он, и начал излагать по делу. — Ты в последнее время сильно поменялась, Куроме-чи. Появляешься только на время занятий. На офицеров смотришь как на равных, и главное, — для придания словам веса, парень взмахнул поднятым вверх указательным пальцем, — они это спускают! На тренировках глядишь, будто насквозь, после — сидишь, что-то читаешь или пишешь. Разгуливаешь с таким лицом, будто от тебя зависят судьбы мира, а тут под ногами копошатся всякие, отвлекают.

На последних словах Кей не удержался от смешка:

— Ха-ха, натуральная командирша! Вида офицерского, особо злобного. Вот наши робкие души и стесняются к тебе подходить: вдруг в карцер отправишь? Ха-ха-ха, не все у нас такие умные и решительные, как великолепный я!

— Не все такие полудурки, как дурацкий ты! — пихнула его Акира. И уже ко мне:

— Не обижайся на моего дурака, Куроме. У него язык болтает отдельно от головы.

— Угу, — отвечаю я, не слушая дальнейших реплик рыжей.

Кей, конечно, засранец и ещё получит своё в тренировочном бою, но в чём-то он прав. Погрузившись в дела, тренировки с Будо, исследования и переживания на счёт сестры, одна незадачливая некроманси стала вести себя с товарищами… не то чтобы холодно, но слишком сухо. Со стороны моё поведение и впрямь могло вызвать неприятные ассоциации с командирами, с которыми (в лице Маркуса) я, наоборот, сблизилась. Так-то значительная часть моих действий сосредоточенна на том, чтобы сделать жизнь товарищей лучше и безопаснее, но со стороны всё могло выглядеть совершенно не так, как на самом деле.

М-да… кое-кто, увлёкшись делами, исследованиями и саморазвитием, снова провалил социальные взаимодействия. Хорошо, что Сена, Нами и Кей обратили на это внимание одной слишком увлекающейся некроманси. И дважды хорошо, что это произошло сейчас, а не, скажем, после миссии, когда неправильное отношение к моей персоне закрепится в головах излишне мнительных особ. А пока ещё можно относительно легко исправить свои ошибки.

Мне не слишком нравилось прилюдно каяться, тем более там, где я не чувствую за собой большой вины, но пришлось переступить через собственный характер. Ради своих я бы и куда большим поступилась!

— Кей верно подметил, — потерев щёку, начинаю свою речь. — Я излишне глубоко нырнула в свои дела и проблемы, и, возможно, вела себя… не очень правильно. Но если кто-то решил, что у меня головокружение от успехов и я зазвездилась, то он неправ. Мы вместе выросли и почти как семья. И несмотря ни на что, вы все значите для меня гораздо больше, чем расположение начальства или какие-то там преференции. Да, я получила офицерское звание. Но это не значит, что я больше не одна из вас, что стану вести себя, как другие офицеры! Наоборот: теперь со всеми проблемами, от которых раньше отмахивались командиры, вы можете подойти ко мне. Я постараюсь помочь. Ведь именно для этого я так стремилась выделиться и пролезть наверх.

По ходу речи подкрепляю слова толикой деэмпатии. Так-то я стараюсь избегать влияния на своих, но сейчас дополнить слова искренним эмоциональным посылом будет нелишне. Обычные человеческие средства коммуникации несовершенны: говорящий втискивает свои чувства в прокрустово ложе слов, чтобы слушатель пропустил их сквозь фильтр уже своего восприятия. Иногда это двойное искажение превращает изначальную мысль чуть ли не в свою противоположность, а я и так чуть не вляпалась на пустом месте из-за взаимного недопонимания с Отрядом.

— Ну, что ты! Никто не думал о тебе дурного, — ненатурально засмеялась Нами. — Мы все очень тебе благодарны. Правда!

Рюто, командир её группы, молча кивнул в поддержку подчинённой.

«У-у, тоже мне, командир! Мог бы и сам подойти, если сокомандница впала в мнительность от собственноручно выдуманных страхов».

— Всё в порядке, — улыбнулся Хан и, приблизившись, аккуратно сжал мне плечо.

— Не слушай этого фигляра Кей Ли, Куроме, — неожиданно выступил Тео, когда Хан отступил, возвращаясь к своей группе.

— Мы в тебя верим, — поддержал своего подчинённого Джун.

Означенный же фигляр напоказ протирал уголки глаз, показывая, как он расчувствовался. Он даже сделал вид, что сморкается в воображаемый платочек. Правильно Акира его полудурком называет! Хотя стоит признать, что его пояснение ситуации оказалось полезным, пусть и раздражающим по форме. Есть, за что похвалить своего заместителя… если забыть о том, что на него возложена обязанность загодя решать такие моменты — или, на худой конец, доносить их до меня.

Обязанность, которой он пренебрёг.

— Обнимемся! — воскликнула Сена и, схватив одной рукой меня, второй притянула Нами. После к нам присоединилась Анна, Акира и другие девчонки.

— Я тоже хочу! — раскинув руки в стороны, воскликнул Кей. — Сестрёнки, обнимите своего любимого братика! Можете даже полапать, я разрешаю!

Однако порыв шутника, возжелавшего почувствовать себя гаремовладельцем, быстро срубила его половинка, прописав «братику» тумаков. А парни на сомнительные предложения крепких мужских обнимашек со смешками послали Кея к Стайлишу и его «красавчикам», явление коих все хорошо запомнили. Шутник, впрочем, не обиделся, а, наоборот, разразился потоком шуточек разной степени пошлости и остроумия, за что вновь был отстукан смутившейся за двоих Акирой.