Мир, полный демонов: Наука — как свеча во тьме - Карл Саган

• Проблема научного образования в том, что перестают чтить Бога.

• Фундаменталисты считают, что наука «от человека» и не доверяют ей, потому и разучились понимать науку. Религия боится скептицизма, который лежит в основе науки. Школьникам заранее промывают мозги, чтобы к колледжу они уже не могли принять научный подход.

• Наука себя дискредитировала. Она служит политикам: создает оружие, врет про «вред» от марихуаны, умалчивает о разрушительности «эйджент оранж»[126] и т.д.

• Государственные школы никуда не годятся. Закройте их. Пусть будут только частные.

• Мы позволили поклонникам, адептам вседозволенности, расплывчатого мышления и воинствующего социализма уничтожить великую систему образования.

• У школьной системы достаточно денег. Беда в том, что белые мужчины, в основном из тренеров, которые состоят в директорах, никогда (подчеркиваю: никогда) не возьмут на работу настоящего интеллектуала… Им дороже победы на футбольном поле, чем стоящее образование, а преподавать они поставят роботов. Интеллект ниже среднего, зато патриоты и набожные. Какие люди выйдут из школ, где логическое мышление отвергают, подавляют и даже карают?

• Избавьте школы от оков АСШ [Американский союз гражданских свобод], NEA [Национальная ассоциация образования] и прочих организаций, разрушающих дисциплину и знания.

• Боюсь, вы совершенно не понимаете страну, в которой живете. Здесь люди до крайности невежественны и запуганы. Нетерпимы к новым идеям… Неужели не видите? Система выживает лишь благодаря невежественным и богобоязненным массам. Потому-то множество [образованных людей] остается без работы.

• Иногда меня приглашают разъяснять технологические вопросы служащим конгресса. Поверьте, в этой стране с научным образованием беда.

Нет единого решения проблемы безграмотности общества в точных науках, а также в математике, истории, родном языке, географии и в прочих знаниях, которые так нужны стране. Ответственность распределяется чересчур широко: виноваты родители, избиратели, местные школьные советы, СМИ, учителя, администрация, власти всех уровней — федеральные, штата и местные — да и сами ученики. Учителя средней школы утверждают, что проблемы закладываются в начальных классах, а учителя младшеклассников вполне обоснованно задаются вопросом, как учить детей, страдающих от недоедания, никогда не видевших в доме книгу, подвергающихся насилию и агрессии и уже поэтому не имеющих возможности спокойно подумать.

По собственному опыту я знаю, как много может ребенок получить от родителей, которые обладают пусть небольшими знаниями, — лишь бы они стремились их передать. Самые незначительные сдвиги в уровне образования, навыках обучения, желании учиться в следующем поколении дадут уже куда более заметный результат. Я думаю об этом каждый раз, когда слышу жалобы на снижение школьных и университетских «стандартов», на то, что диплом бакалавра уже не имеет прежнего «веса».

Дороти Рич, учитель-новатор из Йонкерса (штат Нью-Йорк), считает наиболее важной задачей не усвоение академических знаний, а оттачивание основных навыков: «уверенности, упорства, внимания к людям, командной работы, здравого смысла, нацеленности на решение задач». Я бы еще добавил скептическое мышление и способность удивляться.

В то же время особая помощь нужна одаренным детям. Они — достояние нации. Продвинутые программы для «талантов» порой осуждают за «элитарность». А что постоянные тренировки футболистов, баскетболистов, бейсболистов, командные состязания между школами более демократичны? Ведь и тут отбираются самые способные. Двойные стандарты не принесут обществу ни малейшей пользы.

Проблемы недостаточного школьного образования в области естественных наук и других предметов коренятся столь глубоко, что впору отчаяться и решить, что с ними никак не сладить. Однако и в больших, и в малых городах найдутся учреждения, возвращающие нам надежду. Места, где может вновь вспыхнуть искра, пробудится дремлющая любознательность, где в каждом оживает исследователь.

• Перед вами огромный металлический метеорит, весь в дырках, словно швейцарский сыр. Вы осторожно протягиваете руку пощупать. Он гладкий и холодный. Частица иного мира. Как он попал на Землю? Что случилось с ним в космосе, почему он так побит?..

• На дисплее — карта Лондона XVIII в., показывающая распространение страшной эпидемии холеры. Соседи заражались друг от друга. Проследив в обратном направлении распространение инфекции, вы увидите, откуда она происходит. Похоже на детективное расследование. Найдя источник, вы видите, что это то самое место, где сточные канавы ничем не прикрыты, и понимаете: современная система канализации — для города вопрос жизни и смерти. Вы мысленно перебираете те города и деревни в разных уголках мира, где нормальной канализации нет до сих пор. И задумываетесь: нет ли более простого и дешевого способа решить проблему…

• Вы ползете по длинному, темному тоннелю. Внезапные повороты, подъемы и спуски. Наощупь касаетесь каких-то перьев, бусин, больших кругов. Начинаете осознавать, что значит быть слепым. Убеждаетесь, как мало в обыденной жизни мы полагаемся на осязание. Здесь, в темноте и тишине, вы остаетесь наедине со своими мыслями. И ощущение, как ни странно, бодрящее.

• Вы рассматриваете детальную реконструкцию церемониальной процессии, поднимавшейся на огромный зиккурат Шумера, или великолепно раскрашенную пирамиду из египетской Долины фараонов, или модель древнеримского дома, или макет целой улицы маленького американского городка на рубеже XIX и XX вв. Представляете себе далекие времена и цивилизации: как бы вы жили, родись вы там и в то время, и все бы тогдашнее казалось вам естественным, а наш мир, если бы вы могли о нем что-то узнать, — странным до нелепости…

• Нажимаете на пипетку, и на предметное стекло микроскопа падает капля воды из пруда. Эта капля полна живых существ — они плавают, ползают, сталкиваются друг с другом. Разыгрываются напряженные сюжеты погони и бегства, торжества и трагедии. Мир, населенный куда более экзотическими существами, чем любой научно-фантастический фильм…

• Вы сидите в театре и вдруг переноситесь в сознание одиннадцатилетнего мальчика. Видите мир его глазами, переживаете ежедневные драмы его жизни: школьные враги, авторитарные взрослые, безответные влюбленности. Вы слышите его внутренний голос, ощущаете неврологическую и гормональную реакцию на социальную среду. И задумываетесь над тем, как же устроены вы сами…

• Повинуясь несложным инструкциям, вы забиваете в компьютер ряд команд. Как будет в скором времени выглядеть Земля, если мы продолжим жечь уголь, нефть и газ, пока содержание углекислого газа в атмосфере не удвоится? Насколько жарче сделается климат? Какая часть полярных льдов растает? До какого уровня поднимется мировой океан? И почему обязательно выбрасывать столько углекислого газа в атмосферу?

А если его станет в пять раз больше? И каким образом прогнозируются изменения климата? Опять-таки есть над чем подумать…

В детстве меня водили в Американский музей естественной истории в Нью-Йорке. Я не мог оторваться от диорам — «настоящих» картин животных в их местах обитания по всему миру: пингвины на тускло подсвеченном льду Антарктики; окапи в солнечном африканском вельде; семейство горилл в тенистой роще, самец гордо бьет себя в грудь; американский медведь-гризли ростом три с половиной метра, стоя на задних ногах, таращился на меня в упор. Трехмерные мгновенные снимки, созданные неведомым гением. Кажется, гризли пошевелился? Горилла сморгнула? Сейчас этот гений вернется, снимет заклятие, и все эти поразительные существа вновь заживут своей жизнью — прямо у меня на глазах. И я все это увижу?..

Детям обязательно нужно все потрогать. В те времена из всех указаний чаще всего в музее звучал приказ «Не трогать». Тогда, много десятилетий назад, в научных музеях или музеях естественной истории ничего нельзя было изучать реально, не было даже искусственного прудика, из которого можно было бы вытащить краба и разглядеть повнимательнее. Самым «интерактивным» экспонатом были весы в планетарии Хейдена, указывавшие твой вес для каждой планеты. Намеришь земной пуд и утешаешься мыслью, что на Юпитере ты бы весил 40 кг. А на Луне и трех не было бы — на Луне ты, можно сказать, исчезнешь.

Ныне детям разрешается трогать, тыкать, прогонять на компьютере цепочку вопросов и получать ответы, воспроизводить странные шумы и любоваться звуковыми волнами. Даже те, кому научная выставка неинтересна, кому вся эта наука ни к чему, хоть чему-то да радуются. Зайдите в такой музей, и вы увидите широко раскрытые в изумлении глаза, увидите детей, носящихся от экспоната к экспонату, их счастливые улыбки первооткрывателей. Эти выставки и мероприятия пользуются большой популярностью. На них ходит почти столько же народа, сколько на профессиональные матчи по бейсболу, баскетболу и футболу вместе взятые.