Ничейная магия - Ирина Ростова

ближайшее время нас будет очень интересовать архитектура, — хмыкнул парень. — Ты давай, не ленись. Домой хочу.

— Дорога твой дом, — с деланной мрачностью отозвалась Мист и, поминутно сверяясь с книгой, которую держал перед ней Торрен, стала воспроизводить процедуру ритуала.

Никаких спецэффектов она так и не дождалась. Немного зрелищнее стало, только когда она использовала средство для формования камня и оставила отпечаток своей ладони на стене, но в этом не было ничего сверхъестественного, с жидким камнем дворфов такое тоже вполне можно было проделать.

— Хрустова башня, — сказала Мист, отнимая руку и назначая Таласси новое имя.

— И что, все? — осведомился Торрен, разглядывая новый отпечаток ладони, ниже и левее первого, разбитого. — А где демоны, чтобы нас тащить в поля пепла навсегда за применение злого волшебства?

— Демоны так обрадовались, что перепились и не придут, — Мист отряхнула руки и вытерла их о себя.

— Но это все? Теперь все должно работать? — продолжил допытываться Торрен.

— Да, только тот, внешний телепорт все еще син-Таласси, а этот должен быть Хрустова башня.

— Хрустова, — с удовольствием повторил Торрен. — Но он такой чести не заслужил.

— Потому и Хрустова, а не Жустова, — Мист забрала у Торрена книгу, запихнула ее на уже привычное место за спиной, затянув ремень.

— Следующую, какую найдем, назовешь в мою честь.

— Да хочешь — любую переименуем.

— Нет, хочу новую, — упрямо сказал Торрен. — Будем пробовать?

Мист протянула ему руку и, когда он взялся за нее, с некоторым трепетом поднесла левую к новому знаку. Рука засветилась, и волнение несколько улеглось.

— Атайн, — сказала она четко, сразу ощутив, как камень исчезает у нее под рукой. Все получилось — осознавать это было странно и чуждо, потому что это была магия, волшебство, давно забытое, давно признанное ересью, давно уничтоженное Святым Амайрилом. Но оно работало: и не древнее, принесенное из глубин веков, а новое, вот ими двумя, обормотами, сотворенное.

— Великолепно. Значит, ты теперь из любого места сможешь такие штуки делать?

— Да, но только если там будет нужный камень. Это не просто какой-то булыжник.

— Да? А похоже.

— А ты похож а мародера с большой дороги, и дальше что?

— Так, Мист…я и есть мародер с большой дороги.

— Вот уж нежданный сюрприз, — проворчала Мист.

…мерзко и прескверно, и лишь один юнец, только принявший службу Эйна, противился злым чарам, говорил против гнильцова мага и пленников уводил прочь. Имя ему было Фофей. Встретив святого, упал Фофей на колени и взмолился о помощи, о бесчинствах рассказывая. Долго думал святой Амайрил как быть, ибо силен был гнильцов маг, но оставить без помощи людей не мог. Знал он, что демоны защищают злобного мага, знал и о помощниках его и стражниках, и перед лицом опасности дрогнуло сердце святого. И словно…

Житие святого Амайрила, 16

… вой и вопль, верещала ведьма и билась ногами, царапалась когтями, но кончилась ее власть, а настала власть ар-Маэрэ. Взмолилась о пощаде тогда злая ведьма, и сказал ей маг, будучи милостив иногда, но не всегда:

“Поди прочь”, — молвил он. — “Изыди и более не тронь ни меня, ни деревни этой, ни тех, кто за мной и со мной”.

И была его победа, и много других прочих тогда и позже.

И стал он велик так и горд, что вздумал, будто…

Интере ас ар-Маэрэ, 16

Возвращаться Мист боялась до такой степени, что Торрену пришлось идти первым и разведывать ситуацию, пока подруга пыхтела в душной Сторожке, шкерясь за ящиками и прислушиваясь ко всем шорохам. Впрочем, парень вернулся насвистывая, весьма довольный, и с огромным свежим караваем, завернутым в тряпицу, под мышкой.

— Эгей, сеструха, — крикнул он снизу, даже не дав себе труда подняться вверх по лестнице. — Глядь, опасность миновала. Слезай с насеста!

Мист слезла.

Судя по довольному лицу Торрена, грызущего хлеб, все в самом деле было в порядке.

— Всего-то один и приезжал серый, — тут же выдал Торрен, делясь с ней краюхой. — Поспрашивал тут и там, на Акринну нарвался, она его заморочила и услала на пепел.

— А кто был-то? — с подозрением уточнила Мист, присаживаясь рядом с ним и запуская зубы в хлеб.

— Какой-то … Эларен?.. Эламер?

Девушка нахмурилась, но такого имени не вспомнила. Кто-то, вероятно, совсем неизвестный и не имеющий значения. Это было хорошо — и успокаивало. Может, пронесло?..

— Рожа что-то у тебя больно довольная, — прокомментировала Мист, немного расслабляясь. — А лимона под рукой нет.

— Это зачем еще лимон? — с подозрением уточнил Торрен.

— Чтобы ты сожрал, и морда покислела. Чем бы заменить? А! Ты обещал учиться! Перед лицом неминуемой смерти обещал!

— Изыди, — попросил парень непередаваемо печальным голосом.

Впрочем, и сама Мист в итоге в учебе колупалась крайне безинициативно: полистала немного из начала в конец и из конца в начало свою работу, лениво переписала одну страничку, практически полностью потеряв интерес к теме и внезапно решила временно сменить профиль исследований, подняв некоторые старые архивные документы, касающиеся самого Университета. Именно за ними и поймала неуемную исследовательницу лэри Акринна, которой библиотекарь сообщил об археологических раскопках ее ученицы.

— Откуда же внезапный, не побоюсь этого слова, исследовательский порыв к истории Университета? — поинтересовалась суровая преподавательница, церемонно усаживаясь рядом с Мист в ее излюбленном углу.

— Возник вопрос, связанный с темой моей работы, — бодро отрапортовала Мист.

— И какое же отношение имеют драконы к нашему Университету?

— Я подумала, что если в этой области было зафиксировано хотя бы одно явление дракона, и я бы это нашла, это добавило бы определенный лоск моей работе, — уверенно соврала Мист, делая самое честное на свете лицо.

— Нет, — сказала лэри Акринна, с самым строгим видом укладывая на раскрытый договор основателей свою точеную тонкую руку. — Просто, нет, Ле Илант.

Мист нахмурилась, испытующе глядя на своего профессора, словно впервые оглядывая ее светлое лицо с мелкими, хищными чертами, со шрамом, рассекающим губной желобок и поддергивающим вверх верхнюю губу в центре. Эти “кошачьи губы” в сочетании с раскосыми крупными глазами служили основанием для ее прозвища и причиной заугольных насмешек, а также, как прекрасно понимала сейчас Мист, обогащенная новым опытом — прекрасно отвлекали внимание от остальных черт и особенностей. Да, лэри двигалась, как человек — но человеком не была.

— А “Акринна” это эльфийское имя? — невинно спросила девушка.

— Вы мне ответьте, студент Ле Илант, — спокойно ответила женщина, и ее изуродованная губа немного дернулась.

– “Акрэ” и “ринн”. Страсть и сила. Вполне по-эльфийски, — сказала Мист, с интересом наблюдая за реакцией преподавательницы.

— Людские имена имеют самое