Нелюди Великой Реки. Полуэльф - Андрей Лавистов

— Так отвечай, голуба, кто «Крем» делает?

Если бы вампир мог смеяться, он бы расхохотался.

— Ты хоть представляешь, сколько я тут лежу? — спросил он, — Какой «Крем»? Я не знаю, кто сейчас в половине княжеств правит. Только и слышу, какой-то Владимир Краснилыч, Владимир Краснилыч!

— Кириллович, — автоматически поправил я умруна, удивляясь, — не годами же ты здесь лежишь? И почему у вас тут пахнет так?

— А ты под стол загляни! — вампир аж шипел от злости, паутина на его запястьях, ногах, шее, пояснице и груди опасно натянулась.

Я приподнял простыню, спускавшуюся почти до пола, посмотрел под днище стола и увидел стоящую прямо под столом парашу, к счастью пустую. Но запах-то, запах! В столе, соответственно, была вырезана дыра, чтобы умрун мог облегчаться лежа.

Вот это пытка! У меня аж волосы дыбом встали! Кто ж придумал такое! Да теперь мне умрун все тайны раскроет за самое великое изобретение человечества — рулон туалетной бумаги! Только где его взять-то?

Не успел я предложить нежити самую удачную в моей жизни сделку, даже видение короткое в голове промелькнуло, вот я бросаю рулон связанному вампиру на грудь, со словами «На, пользуйся!», как по лестнице быстрым ручейком зазвенели шаги, и в подвал ворвалась фэйри с пистолетом в руке.

— Зачем ты это? — указала она стволом на так и зажатый в моей ладони осиновый колышек, — Положи на место, не балуйся!

Прям заботливая мамаша, увидевшая гусеницу в кулачке у малыша, играющего в песочнице.

— Хотел вот жизни дать вашему дохлику!

— Бросай все, и идем к маркизу, пока тебя не хватились… Не усугубляй… — тон у фэйри был вполне беззаботным, даже сочувственным.

Хотелось бы посмотреть на нее в другом настроении…

— Скажешь, где Ашмаи искать, помогу! — обратился я к вампиру.

— Ашмаи тебя сам найдет, не беспокойся! — умрун осклабился, и мне захотелось сделать ему что-нибудь приятное. Точнее, не только ему.

Я с размаху ткнул вампира колышком под шею, так, чтобы он лежал на нем, как на подушке, показал фэйри пустые ладони и улыбнулся. Со стороны это должно было выглядеть так, будто я проткнул умруна. Надо же, сам меня найдет! Побыстрее бы, заждался уже…

Одним прыжком покрыть расстояние от лестницы до стола с пленником Конкруда мне бы не удалось. А вот фэйри легко преодолела это расстояние, изящно вписавшись между мной и вампиром. Выдернула колышек, посмотрела на меня укоризненно, заодно увернулась от дернувшего головой и клацнувшего зубами вампира, подставив ему под клыки деревяшку. Уж на что вялый был умрун, а взвыл во весь голос.

— Пойдем быстрее, шутник, — шуточка была так себе, но по взгляду фэйри я чувствовал, что понравилась…

Вино было разлито по чашам, но мажордома нигде, к счастью, не было.

— Впечатлен? А это не вся коллекция, между прочим! И еще оцени, Семен, если разбираешься! — маркиз прям предвкушал какое-то развлечение, развязывая завязки некого продолговатого футляра.

На меня маркиз не обращал никакого внимания, благо, мы с фэйри успели заскочить в комнату за секунду до возвращения «приятелей».

— Пусть эльф сыграет и споет, тогда оценишь! — заявил Конкруд, поглаживая кончиками пальцев деку старинной эльфийской лютни, настоящего шедевра мастеров прошлой эпохи.

— Он не совсем эльф, может, и играть не умеет, — высказал свое мнение Семен, которому едва ли пошла впрок пол-литровая чаша вина, выхлебанная залихватски, одним глотком. Речные долины, вроде той, где обосновался Конкруд, обладают своим микроклиматом. На южных склонах холмов здесь даже виноград вызревает, так что рислинг здесь свой. И он может быть достаточно коварным, а то что-то у Семена вид слишком залихватский, словно не вина выпил, а подвиг совершил…

— Он эльф! — маркиз был непререкаем. — Это вы, пришлые, верите всему, что вам наплетут. Потому что вы на этой земле без году неделя! Вот и заладили, полуэльф, полуэльф! Он эльф-полукровка, а это еще гаже, чем если бы он был настоящим чистокровным эльфом! Только и умеет, что вино лакать, из лука стрелять да песни горланить! И всякими гадостями заниматься! И смотреть на него надо не как на человека с пятьюдесятью процентами эльфячей крови, а как на эльфа!

Что на такое ответить? Маркиз лицемерит, как всегда, ему и нужно-то, чтобы я настроил лютню и сыграл для того только, чтобы инструмент дольше сохранялся. Известно, если долго не играть на инструменте, то он портится начинает. Так что никакой романтики, голый прагматизм. Но про «гадости» он мощно задвинул! Я лишь покачал ушами — сперва правым, потом левым… Конкруд аж сплюнул. Семена такой поворот беседы заставил задуматься, но думал он недолго.

— А пусть споет! Спой нам что-нибудь трогательное, Петя! Что-нибудь заветное, чтоб за душу брало!

«Меня схватили за бока два здоровенных паренька, / Играй, паскуда, пой, пока не удавили!» Было искушение пропеть им всю эту песню старого людского поэта, но настроения веселиться никакого…

— Обойдетесь…

Виталя был в черной мантии и смешной шляпе, с квадратным плоским верхом, выходящим за ее края. Типа поля шляпы пришили не к ее основанию, а наоборот, к верху шляпы, еще и кисточку на один из уголков квадрата привесили. Где-то я такие шляпы видел, не помню где… Кисточка все время падала Витале на лицо, и он сдувал ее в сторону, но она, согласно всем законам физики, всегда возвращалась на место.

— А теперь, тьфу-тьфу дамы и господа, тьфу-тьфу (это он так кисточку сдувает), с приветственным словом нашему новому, тьфу-тьфу почетному профессору Его Светлости маркизу Конкруду Арсайлскому выступит Член Совета тьфу-тьфу Попечителей Петр Андреевич Корнеев!

Вот это да! Когда это я членом совета попечителей стал? Поднялся, огляделся кругом. Конференц-зал Тверской Академии был полон, первые ряды слепили глаза шитьем парадных мундиров и бриллиантовыми украшениями дам, дальше располагались скромные костюмы преподавателей. Студенты сидели на галерее, их было довольно плохо видно из-за мощных прожекторов, бьющих на сцену.

— Когда я увидел маркиза Конкруда в первый раз, — начал я выстраивать риторический период, — я подумал, что имею дело со спятившим старикашкой…

Галерка грохнула от хохота, «начальство» на первых рядах застыло в недоумении, даже привычное «тьфу-тьфу» перестало раздаваться под правым ухом.

— Когда маркиз потребовал, чтобы я сдал кровь для его научных опытов по составлению эликсира молодости, — продолжил я, подняв руку, чтобы утихомирить беснующихся студиозов, — мне показалось, что шансы на успех его исследований крайне малы, а сам он ничем не отличается от вампира, которого постоянно препарирует в своем подвале, все в тех же благородных целях…