Лишние дети - Дайни Костелоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вечером у девочек был час свободного времени, когда им можно было поболтать или поиграть в настольную игру. Рита не болтала с другими и не играла, она читала. На полке в гостиной стояло несколько книг. Еще каждый вечер перед сном она что-то писала в своем дневнике. Ей нравилось записывать все, что произошло за день. Она писала о школе, о ферме, о девочках, что жили с ней в коттедже, и о воспитательницах. А еще она писала о Рози, так ей легче было пережить боль потери.
Иногда Рита придумывала истории и тоже их записывала. Она часто вспоминала мальчика по имени Пол Доусон, с которым познакомилась на корабле. Интересно, он по-прежнему любит сочинять? Тогда она сумела уговорить его, и мальчик дал ей почитать то, что пишет. И теперь Рита пыталась немного подражать ему. Получалось не так уж хорошо и складно, но ей было приятно дать волю фантазии, вернуться в знакомые с детства места или, наоборот, побродить по незнакомым, созданным ее воображением городам. Сочиняя, она словно вырывалась из скучной серой жизни, однообразной рутины. Придумывать, сочинять, подбирать точные слова — вот истинное счастье. Она грызла кончик карандаша, исписывая страницу за страницей.
В школе Рита довольно быстро освоилась. Ей нравилось заниматься в классе и бегать во дворе во время уроков физкультуры, хотя она, в отличие от Дейзи, не увлекалась физическими упражнениями. Миссис Карсон, школьная учительница, быстро заметила, что Рита — умная девочка, и это открытие очень ее обрадовало. Она поощряла ее любовь к чтению и часто приносила ей что-нибудь почитать. Учительница поощряла Риту не только в чтении, но и в сочинительстве. После первого сочинения, которое Рита написала о своем морском путешествии, миссис Карсон поняла, что у девочки талант.
Миссис Уотсон тоже заметила Ритины таланты, но решила никак не выделять ее из остальных. Она догадывалась, как сильно девочка скучает по младшей сестренке, но что тут можно было поделать?! Рози удочерили, и чем скорей Рита свыкнется с этой мыслью, тем лучше.
Однажды вечером, через несколько недель после того, как Рита и Дейзи переехали в «Лиственницу», на кухню, где гладила Рита, вошла миссис Уотсон.
— Рита, — позвала она, — мне нужно еще кое-что погладить. Пойдем со мной.
Рита совсем не обрадовалась этой новости. Она считала, что в корзине и так хватает белья для глажки, но спорить с воспитательницей было бесполезно. Девочка послушно отставила утюг и побрела следом за ней. Они дошли до комнаты миссис Уотсон. и Рита с удивлением заметила, что вместо того, чтобы дать ей одежду для глажки, воспитательница пропустила ее внутрь и закрыла дверь.
— Хочу тебе кое-что показать, — сказала она, — но нельзя, чтобы другие об этом узнали. — Она пристально посмотрела на девочку. — Обещаешь никому ничего не рассказывать?
Рита кивнула:
— Да, миссис Уотсон.
— Даже Дейзи.
Рита задумалась. Они с Дейзи и раньше были подруги не разлей вода, но после того, как Дейзи вытащила Риту из подвала, а Рози забрали какие-то незнакомые люди, Дейзи стала для Риты самым близким человеком. У нее не было секретов от подруги. А Дейзи казалось, что наконец-то у нее появилась сестра, о которой она так давно мечтала.
— Прости, Рита, но по-другому не получится, — снова заговорила миссис Уотсон. — Ты должна мне обещать, что не покажешь Дейзи то, что я тебе сейчас дам.
— Хорошо, — согласилась Рита, тайком скрестив за спиной пальцы.
— Что ж, я верю тебе, — сказала воспитательница. — Вот, держи.
И она протянула Рите письмо.
Письмо пришло утром в тот же день. Миссис Уотсон собиралась в Каррабунну, чтобы купить почтовую бумагу и марки, и, когда она шла к воротам, заведующая крикнула ей, чтобы она проверила на почте, нет ли писем на адрес фермы. На почте миссис Уотсон купила марки и поинтересовалась, нет ли писем для фермы «Нежная забота». Мисс Дрю повернулась на стуле и вытащила из ячейки пачку писем.
— Вот, — сказала она. — Не густо, но там есть письмо из Англии для ваших питомцев. Наверняка дети обрадуются, когда получат его.
— Конечно, — согласилась миссис Уотсон, хотя в душе сомневалась, что кто-то позволит им прочесть письмо.
Она поблагодарила мисс Дрю и забрала у нее небольшую пачку писем. В основном это оказались счета, адресованные миссис Мэнтон, и только на одном письме воспитательница увидела другие имена: «Рите и Рози Стивенс».
Какое-то время Миссис Уотсон с удивлением разглядывала конверт, а потом сунула его в сумку. Она купила все, что ей было нужно, и теперь медленно шла обратно на ферму. «Письмо для Риты и Рози, — размышляла воспитательница. — Рози здесь больше не живет, но Рита… она может его получить. Кто же мог ей написать? И откуда у него адрес Каррабунны?»
Она знала, что мисс Ванстоун строго следит за тем, чтобы адрес фермы не разглашался. Когда ребенок попадал в «Нежную заботу», будь то ферма или дом в Англии, все контакты с его родственниками обрывались, никто не имел право ни навещать, ни писать ему. Такое правило очень раздражало Дэлию Уотсон, оно казалось бесчеловечным. Она считала, что многим детям лучше в их приюте, чем в родной семье, но все равно было слишком жестоко лишать их всякой связи с прошлым, со своими корнями. А теперь вдруг это письмо для Риты.
«Адрес написан правильно, — думала она, — значит, мисс Ванстоун позволила отправить письмо».
Миссис Уотсон снова достала письмо из сумки и внимательно осмотрела его. Имена «Рите и Рози Стивенс» выведены очень аккуратно, а адрес внизу явно написан кем-то другим, криво и неряшливо. По почтовому штемпелю на конверте можно было понять, что письмо отправлено из Лондона шесть недель назад.
Миссис Уотсон давно наблюдала за Ритой и уже довольно хорошо ее знала. Она восхитилась этой маленькой мужественной девочкой, на долю которой выпало столько горя Рита рассказала ей о своей семье, о маме, новом мамином муже и маленьком братике. Она что-то говорила и о бабушке. Так кто же написал ей? Может быть, мать решила подать о себе весточку. Как же скрыть такое от девочки?
«Что мне делать?» — размышляла воспитательница, но в глубине души уже знала, как поступить.
— Адрес правильный, — произнесла она вслух, словно пыталась уговорить саму себя, — кто еще, кроме Эмили Ванстоун, мог знать
