Люцифер. Путь Падшего (СИ) - Магазинников Иван Владимирович

Да ладно? Серьезно?!

Я обернулся.

И облизнулся.

Ох и хороша, чертовка! Надо будет несколько суккуб себе слепить по образу и подобию.

Разумеется, это оказался никакой не офицер полиции, а стриптизерша. И весьма эффектная; так что я плюнул на подготавливаемую для своих нерадивых Всадников лекцию, сгреб девицу в охапку и потащил ее на ближайший диван. Пинком скинул с него безмятежного спящего Войну и проводил его одобрительным взглядом: на груди и спине парнишки вспучился черный Доспех, оберегая его от удара, а вдоль рук и позвоночника ощетинились длинные острые шипы-наросты.

Бдит, Война, пусть даже и в пьяном угаре!

— Иди-ка сюда, красавица!

Я притянул к себе «полицейскую», одним рывком сорвал с нее обтягивающие шикарные формы топ характерного голубого цвета, и впился губами в дерзко торчащий сосок. Силиконовая грудь упруго приняла меня в свои объятья, и девушка наигранно-автоматически застонала.

Тоже мне, актриса!

Ну ничего, посмотрим, как поменяется тональность, когда я возьмусь за тебя всерьез. Надо же проверить свой обновленный сосуд в деле?

И я проверил.

Четыре раза проверил, пока девица не запросила пощады и хоть немного отдохнуть. Уползла в сторону ванной и больше не вернулась, сучка. Впрочем, на этот раз я был предельно осторожен и даже ни разу ее не укусил и не поцарапал. И не оставил ни единого ожога. Так, с десяток обычных синяков…

Когда я активно укреплял в том подвале свою «Чешую демона», выяснилось, что из-за плотной шкуры сильно стесняются движения. Так что пришлось слегка нарастить мышечную массу и поднять плотность сухожилий, укрепить суставы и позвоночник. Мой сосуд потяжелел килограмм на пятнадцать, заметно раздался в плечах и даже стал немного повыше. И тут же начало барахлить сердце и появилась одышка — легкие тоже перестали справляться с возросшей нагрузкой.

Пришлось заняться и этими проблемами.

Так что за несколько дней бывший бродяга сильно изменился физически.

— Мастер, это вы?

Непонятно откуда объявившийся Голод тащил куда-то голую красотку.

— Надеюсь, ты не собираешься ее съесть? — указал я кивком на девушку.

— Не-а. Вы же запретили питаться людьми. И, кстати, мы все это время не покидали номер, как вы и велели — честно-честно! Эй! Всадники! Мастер вернулся! — рявкнул он.

— Иди в жопу, Юджин, и без тебя башка раскалывается… — раздался со стороны второй комнаты усталый женский голос, — И Мастер пусть твой в жопу идет…

И это была не наша Чума.

— Прошу прощения. Совсем уже шлюхи страх потеряли, — извинился Голод.

И ударил. Прямо через стену, вытянув тугой жгут темной силы, сотканный из тоски, отчаяния и безнадежности. Не очень мощным — до самоубийственной депрессии таким не довести — но достаточным, чтобы девушка на пару суток впала в апатию, лишившись сна и аппетита. А парнишка молодец, растет, осваивает новые фокусы.

— Эй-эй, придержи-ка коней, — я положил руку на плечо Голода, который уже скрутил пару «щупалец» посерьезнее.

— Мастер! Но она вас в жопу послала! — возмутился тот.

— Разве? А по-моему это было приглашение заняться жестким анальным сексом. Избавь девочку от головной боли и тащи ее сюда, а то моего сисястого копа что-то давно не видно.

Я бросил взгляд в сторону ванной. Судя по ауре, измотанная мною (и еще неизвестно кем д меня) стриптизерша просто уснула. Так что замена будет очень кстати: хотя бы на пару раундов. Если все пройдет, как задумано, то недолго мне осталось находиться среди людей. Так почему бы и не предаться старому доброму блуду?

Вакханалия, устроенная моими «птенцами» продолжалась еще часа три, после чего я выставил из номера трех проституток, двух стриптизерш, одну горничную и…

— Крис? — узнал я одного из музыкантов, — Ты-то здесь откуда? Разве вы не должны были уехать на гастроли?

— Уехали, — устало кивнул тот.

— А ты?

— А я — остался.

— Погоди… А как же концерт?

— Этот обдолбыш на нашу Тамарку запал, — пояснил Голод, — Песни ей орал под окном и на гитаре хрипел.

— Та-а-ак. А сама она где, кстати?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Только теперь я вдруг понял, что Чумы нет в номере, да и вообще в гостинице.

Мои Всадники переглянулись и опустили головы.

— Та-а-ак. Повторил я, — Что у вас случилось?

— Ну… она… в общем это…

— В церковь поехала, — Голод сплюнул на пол, — Замаливать грехи и спасать свою душу.

— Та-а-ак…

Что ж, так даже лучше. Все равно я именно туда и собирался. Лучшее место, чтобы связаться с Богом, к которому у меня за эти недели накопилось очень много вопросов и претензий. А заодно и сил, чтобы задать эти вопросы правильно.

— Собирайтесь. Едем за ней.

— Мы не знаем, куда именно, — опустил взгляд в пол Война.

— Зато я знаю. Приводите себя в порядок. Я расплачусь за номер и жду вас внизу…

Лишних вопросов Всадники задавать не стали, хорошие ребятки. Но не Крис.

— А можно с вами? — поднял он руку.

— Нет. Но если тебе действительно нравится Чума… то есть Тамара, то я могу устроить вам романтическое свидание. Но при одном условии.

— Каком?

— Через три часа у тебя концерт. И ты не должен его пропустить. Любой ценой!

Лишние души мне не помешают, а без басиста «Взадники» вполне могут и отменить выступление.

— У меня нет денег, — развел тот руками.

Я сунул ему часть наличных, полученных от режиссера.

— Держи. Если нужно нанять частный самолет: нанимай. Этого должно хватить. Успей на концерт! — подкрепил я свою просьбу дьявольским внушением.

Таким же способом уладил возникшие, было, проблемы с администрацией отеля. Не понравился ли им, видите ли, устроенный моими ребятками беспорядок! Но «Дьявольски убедительная просьба» и деньги помогли решить все разногласия.

Оказавшись на улице, активировал поиск «Метки», установленной на моих Всадников. Ага. Вот Война и Голод, а в восточной части города одиноко светится «маячок» Чумы. Стоит на месте. Махнул рукой, подзывая ближайшего таксиста, и сунул ему под нос пятисотенную купюру:

— Поедем, куда скажу.

— Поедем, — кивнул индус, довольно улыбаясь.

— Живой прыгайте назад, — махнул я Всадникам и, дождавшись, когда они займут места, скомандовал водителю, — Давай в центр, в сторону Аллеи Славы, а дальше скажу на месте…

— Поедем, — снова кивнул индус, продолжая улыбаться.

Пришибленный он, что ли? Впрочем, изучение его характеристик никаких психологических отклонений и болезней не показало, так что я махнул на все эти странности рукой. Кто их поймет, этих кришнаитов или кто он там?

К счастью, Тамара оказалась самой обычной христианкой, и для покаяния выбрала католическую церковь, что было мне лишь на руку.

Я бросил быстрый взгляд на Всадников: не отступят ли? Не испугаются ли в последний момент? Впрочем, сил у меня более чем достаточно, чтобы обойтись и без их помощи.

Голод вытянул палец в сторону приятеля, и из-под ногтя вампира вытянулась черная тонкая игла, вонзившаяся в плечо Войны. Точнее, в тут же возникший на ее пути багряно-черный наплечник, усеянный короткими шипами. Похоже, Майк даже и не заметил случившегося, увлеченно разглядывая проносящиеся за окном улицы.

Однако, ребятки мои возмужали, заматерели.

Нет. Эти — не подведут. Они и слишком человечны и достаточно искажены одновременно.

Подумаешь, еще одна кровавая бойня, устроенная их обожаемым Мастером…

Церквушку для покаяния Чума выбрала не самую приметную и пафосную, но отстроенную на совесть и задорого. Видать, местная община расстаралась. Домики-то вокруг явно говорят о приличном достатке, а тугие коконы темных нитей, оплетающих души — об их источниках. Поджидавшая нас внутри картина не слишком отличалась от увиденного снаружи. Три десятка прихожан да с десяток священников, один другого чернее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Впрочем, были и исключения, неприятные моему глазу.

— Мастер, вы уверены? — Голод поежился, косясь на украшенные крестами ворота.