Инферно – вперёд! - Роман Кузьма

не покидать лагерь, независимо от времени суток. Впрочем, их прижали уже почти к самому берегу океана – порой сюда даже доносился неумолчный шелест волн – и отрезали от подвоза продовольствия. Силы Златоликого Короля постоянно прибывали, и, если Лорд Стеклянный Глаз хотел выждать благоприятный момент для нанесения внезапного удара, в чём он считался непревзойдённым мастером, то, по общему мнению, время для такого удара миновало. Очень скоро их начнёт мучить голод, а враг, становившийся всё сильнее с каждой ночью, в конце концов, добьётся такого превосходства, что сможет взять их небольшую крепость приступом. Так или иначе, сегодняшний шабаш следовало полагать верной приметой того, что Златоликий Король наутро даст бой. Если они не выйдут из лагеря, войско фоморов попросту окружит их и пойдёт на штурм.

Невесёлые раздумья Норса прервало зрелище ранее неизвестных ему летающих существ – ростом несколько уступая человеку, они перепархивали с места на место при помощи взмахов широких перепончатых крыльев. Душу его наполнило тяжёлое предчувствие: что сулит им столкновение с этим новым врагом? Он решил сразу же после смены доложить о новом виде демонов своему квинкдуазкоммандеру94 Глайнису, даже если того придётся оторвать от самых сладких в мире снов.

Внезапно какое-то движение, пересекавшее поле, привлекло внимание Норса. Присмотревшись, он разглядел несколько фигур в чёрном, бегущих в его направлении; преследуемые троллями, они мчались так быстро, словно могли обогнать ветер. С удивительным чутьём, которое отличает лишь искусных колдунов, их вожак обходил все хитроумные ловушки; однако и противник, готовый вот-вот настигнуть своих жертв, не отставал ни на шаг. Норс уже видел, как крылья, несущие огромных нетопырей, приближают их к маленькой группке беглецов.

Понимая, что должен предпринять хоть что-нибудь ради спасения людей, он вспомнил о сигнальном роге, висящем сейчас на его шее. Пользоваться им полагалось лишь в самом крайнем случае; поколебавшись секунду, Норс что есть силы дунул в рог. На его рёв немедленно отозвались многие дюжины заспанных голосов; крики младших командиров, строивших своих подчинённых, перекрывали даже звуки рога.

Норс схватил щит и покрепче сжал копьё. Находясь за пределами палисада, он неизбежно схватится с нетопырями, когда те достигнут ограды. Предчувствие опасности и лёгкий привкус страха возбудили в нём решимость сражаться; ударив древком копья о щит, он прокричал воинственный клич. Судя по всему, люди в чёрной одежде услышали его и чуть скорректировали свой курс, направляясь прямиком к Норсу. За его спиной находилось то, что заменяло калитку – проём в частоколе, из которого извлекли пару брёвен – как раз достаточно для того, чтобы мог протиснуться один человек.

Норс сбежал вниз и, взобравшись на вал, протянул руку первому из беглецов – светловолосому, ловкому на вид и неожиданно сильному парню, за которым последовали остальные. Предпоследний, единственный старик среди них, несколько отстал, и замыкающий был вынужден схватиться с налетевшими нетопырями. Из-за стены в них метали копья и стреляли из арбалетов, но, похоже, безрезультатно; Норс мог лишь восхищаться отвагой этого человека, которого остальные называли Рене.

Потянув старика за руку, он вытащил того на гребень вала. На миг их взгляды встретились, и Норс увидел в чертах, испещрённых глубокими морщинами, нечто странно знакомое. Впрочем, ему было не до того: оставался ещё Рене, в одиночку отчаянно сражавшийся с несколькими крылатыми тварями; вблизи их обнажённые человекообразные фигуры вызывали отвращение, усугублявшееся доносившимся даже до Норса терпким, мускусным запахом; он с трудом преодолел попытку собственного желудка избавиться от съеденного на ужин.

Решив зайти Рене в тыл, одна из тварей отлетела в сторону и попыталась обогнуть место схватки. Однако подобным манёвром она, сама того не ведая, накликала на себя погибель: вспыхнул яркий белый свет, пронизанный россыпью бордовых и сапфировых искр, в котором это ужасное существо исчезло без следа – то сработала одна из ловушек, расставленных на подступах к лагерю! Сородичи нетопыря, пронзительно запищав – было странно услышать столь тонкий голос из их уст, – отпрянули в спасительную тьму.

Заметив, что Рене шатается, словно деревце на ветру, Норс отбросил щит и копьё, чтобы прийти на помощь человеку, оказавшемуся в столь тяжёлой беде. Подставив плечо стонущему и готовому вот-вот упасть мужчине, он помог тому пересечь ров и взобраться на вал.

Уже препоручая Рене заботам солдат, собравшихся по ту сторону стены, он вдруг заметил, как глаза их испуганно расширились. Немедленно поняв, что это значит, Норс попытался обернуться, желая встретить опасность лицом к лицу, но в это самое мгновение свет перед его глазами померк. Ещё пребывая в сознании, он ощущал, как его ослабевшее тело медленно заваливается на спину и катится вниз. Последним, что он почувствовал, стало прикосновение цепких, усеянных когтями, рук тролля.

Глава

XXXV

Ансгер, сын Колла, сына Дитнола, не раз слышал о горделивом Лорде Стеклянный Глаз, однако почти никогда – хорошее. Согласно наиболее популярной версии, тот являлся бароном, некогда владевшим землями в Эйре, или даже графом – представителем Златоликого Короля на этом большом острове. Среди причин, по которым Стеклянный Глаз поднял мятеж и бросил вызов своему законному сюзерену, назывались самые разные – от ревности, связанной с тем, что Златоликий Король совратил его жену, до стремления восстановить старые порядки и вернуть людям их врождённые права.

Ансгер, читавший старинные учебники истории и даже некоторые научно-популярные статьи на данную тему, отлично знал: война – это конфликт двух систем, организованных при помощи вертикалей власти, а значит, причиной её всегда является власть. Один хищник претендует на ареал обитания другого, и их смертельное столкновение разрешает все возникшие между ними противоречия, независимо от того, что послужило первоначальным поводом. Впрочем, в условиях, когда страна и проживающий на её территории народ всецело зависят от воли монарха, любые государственные дела, особенно война, носят глубокий отпечаток личных страстей правителей. По этой причине Ансгер никогда не верил ни одной из услышанных им в трактире версий до конца, хотя никогда и не оспаривал их. Благоразумие вынуждало его более слушать и размышлять, нежели говорить. Благоразумие и холодный рассудок, с детства отличавшие Ансгера, и стали главной причиной, по которой Ночные Посланцы пришли за ним лишь на склоне лет.

Лорд Стеклянный Глаз, очевидно, ждал их прибытия, так как, несмотря на ночное время, Хенгисту и его спутникам было велено пройти к его шатру. Поддерживая за руки Рене, который уже не мог передвигаться самостоятельно и держался на ногах лишь благодаря титаническому усилию воли, они пересекли весь лагерь в сопровождении двух дюжин солдат. Те, не зная толком, чего следует ожидать от