Я иду искать - Макс Фрай

Советам леди Сотофы Ханемер я стараюсь следовать, даже когда они кажутся совершенно невыполнимыми – как, например, сейчас. Поэтому обдумывал я в основном, как это устроить технически. В смысле, кому чего соврать, чтобы не получить на свою голову двести дюжин отборных проклятий за дезертирство. Потому что с продавцом охранных амулетов с Сумеречного Рынка Мелифаро меня так и не свёл, а теперь уже поздно просить: он, если что, будет проклинать меня первым. И, в общем, поделом.

«Ишка нашлась!»

Голос Таниты раздался в моей голове столь внезапно и был так похож на звонкий крик прямо в ухо, что я даже споткнулся от неожиданности. И мрачно подумал: ну и как, интересно, я собираюсь забить на дела, если они в любой момент могут ворваться в мою голову сами?

Теоретически, существует способ оградить себя от Безмолвной речи непроницаемым барьером, так что потенциальному собеседнику покажется, будто ты мёртв, или на Тёмной Стороне, или в Холоми, или в любом другом месте, где магии по какой-то причине нет, и связь с тобой невозможна. Я даже как-то попытался этому учиться, но совершенно безуспешно. Тот редкий случай, когда сдаться – наиболее разумный вариант.

Ладно, что теперь делать.

«И где нашлась твоя ишка?» – спросил я.

Был совершенно уверен, что сейчас Танита начнёт каяться. Объяснять, что на самом деле перевезла инструмент в дом своего возлюбленного, сунула в какой-нибудь дальний сундук и забыла. А сегодня с перепугу не сообразила сперва поискать ишку дома, сразу подняла переполох. Я даже заранее решил на неё не сердиться, потому что и сам периодически что-нибудь такое устраиваю, не являясь при этом ни гением, ни даже просто вечно пьяной богемой. А уж с девочки какой спрос.

Но Танита сказала:

«Я Карвена спросила. Очень нервничала, не смогла утерпеть. Оказалось, он её взял».

«Надо же. А зачем?»

«Специально оттуда унёс. Подумал, что рано или поздно все дома на подозрительном участке обыщут, и по ишке догадаются, что я как-то замешана в этом деле. Как минимум, незаконно жила в чужом доме. Остальные вещи как вещи, понатасканы в дом из разных мест, и одежда у меня там осталась старая, с чужого плеча, а инструмент приметный, куча народу меня с этой ишкой видела. Я с ней по трактирам ходила сразу после приезда, когда ещё надеялась заработать игрой. В общем, Карвен решил меня защитить. Специально ради этого напросился патрулировать улицу Мрачных Дверей, потихоньку зашёл в особняк, вынес ишку, перепрятал – я так и не поняла, где, но неважно, он обещал, что отдаст, как только освободится. Только вы, пожалуйста, меня не выдавайте! Карвен страшно огорчится, если узнает, что я всё вам сама рассказала. Получается, он напрасно старался. И так рисковал! Его же, наверное, с работы могут выгнать, если узнают, чем он занимался вместо патрулирования?»

«По идее, могут. Но всё-таки вряд ли до этого дойдёт. Сэр Скалдуар в Доме у Моста человек влиятельный. И любимого ассистента в обиду не даст».

«Всё равно, если можно, не рассказывайте ему, какая я дура. И извините, что отняла у вас столько времени. Кто же знал, что на самом деле всё хорошо».

«Ничего страшного, – утешил её я. – Время ты мне скорее сэкономила. По крайней мере, теперь не придётся выяснять, кто живёт в жёлтом доме, уже неплохо. Сама видела, какое у тебя там неразговорчивое барахло – никаких тайн открывать не хочет».

«Я прямо каким-то древним магистром себя почувствовала, когда поняла, что у вас ничего не получается! Как будто это я сама всё вокруг заколдовала, чтобы никто не узнал моих секретов. Хотела бы я на самом деле так уметь!»

«Зачем тебе?»

«Ну как же! А от поклонников прятаться? Вы меня насмерть перепугали этой историей про Екки Балбалао. Теперь даже сомневаюсь: может быть нам лучше не становиться знаменитыми? А играть потихоньку, тайком, для своих?»

«Хорошая идея, – одобрил я. – Такая секретность может оказаться кратчайшим путём к успеху. Как только поползут слухи о концертах, на которые никого не пускают, к вам начнёт ломиться даже публика, у которой от музыки только головная боль. Тот же принцип, что с куманскими борделями, куда пускают только по рекомендациям, и поэтому всем лишённым этого счастья до слёз хочется продажной любви».

«Не всем! – заверила меня Танита. – Я в Капутте, когда играла на рынке, подружилась с продавцом рекомендаций, да не каких-нибудь поддельных, а настоящих, в самый респектабельный городской бордель. Отличный оказался старик, на моего деда немножко похож. Так он иногда эти рекомендации мне дарил – расплачивался за музыку. Денег ему было жалко, а этих бумажек – нет, закончатся, ещё напишет: в юности он пять лет проработал носильщиком в одном из домов тогдашнего агальфагулы Капутты, и с тех пор его подпись имеет в городе большой вес. И что вы думаете, у меня до сих пор где-то полдюжины лежит! Так и не продала, даже за четверть настоящей цены. На словах все интересуются, а как до дела доходит, никому вроде бы и не надо. А хотите я их вам подарю?»

«Спасибо, – вежливо поблагодарил я. – Выглядит как типичная взятка должностному лицу. По-моему, мне ещё никто никогда не предлагал взяток, ты первая. И сразу не какую-нибудь ерунду, а пропуски в настоящий куманский бордель! Чувствую себя без пяти минут коррумпированным столичным чиновником, а это пожалуй покруче, чем властелин Мира. Я и не мечтал».

За болтовнёй я сам не заметил, как ноги принесли меня практически к началу улицы Медных Горшков. Встроенный в меня автопилот явно желал отправиться в Дом у Моста и исступлённо предаться там свальному греху работы, запретному на ближайшие пару часов, а потому неописуемо соблазнительному.

Но я строго сказал себе: «Нет», – и повернул в сторону Мохнатого Дома. Подумал: вряд ли Базилио откажется сыграть со мной в Злик-и-злак. Если стану проигрывать, взбешусь, если выиграю, начну переживать, что огорчаю ребёнка. В любом случае, отлично проведу время. А если кто-нибудь из коллег не вовремя пришлёт зов, совру, что сижу в засаде. В конце концов, я ученик сэра Джуффина Халли. Надо бы почаще об этом вспоминать.

Однако прежде, чем окончательно отречься от суеты, я всё-таки послал зов Кофе. И спросил: «Как вы думаете, этот собачий порошок, который унюхал Нумминорих, очень сложно добыть?»

«Да не особо. Наверняка он есть у доброй половины окрестных фермеров. И на Сумеречном рынке крутится пара-тройка торговцев, у которых всегда найдётся «Шиффинский шлафф». А он тебе понадобился? Тогда нет проблем, в кладовых Городской Полиции до сих пор хранятся остатки запасов, которые когда-то делал я сам».

«В кладовых Городской Полиции? Слушайте, ну тогда совсем просто».