Тайная каста Ассенизаторов - Андрей Стригин

— Что скажите? — осторожно спрашиваю я.

— Здесь есть некий подвох, — шевельнул философским пальцем Эдик.

— Он уверен, что мы обречены, видели как он пялился на нас, уже предвкушает вцепиться в наши шеи, — черты лица у Кати заострились, кожа побледнела, даже веснушки растворились, но глаза пылают как у дикой кошки, она едва сдерживает рвущуюся из неё ярость.

— Осман, посмотри, что делается за окном, — аварец понимающе смотрит на меня, копьём сдвигает штору, осторожно выглядывает в образовавшийся просвет, отшатывается.

— Через окно никак? — догадываюсь я.

— Определённо, весь двор забит потусторонними, а ещё … из чёрной волги вышли два священника.

— Что, люди? — удивляется Костя Сталкер.

У меня мороз прошёл по спине, уже знаю, кто это, сам бросаюсь к окну. Их моментально узнаю, это мои давние знакомые, как говорится, привет из седой старины, военная группа созданная святым Киветом для борьбы с драконами.

Мужчины мрачно озираются по сторонам, они в длинных пальто, головы непокрыты, снег мигом припорашивает их волосы на голове и окладистые бороды. Один из них держит знакомую мне магическую книгу. Остроухий упырь, взмахнув крыльями, нетактично зависает над ними, корчит рожу, плюётся, размахивает тощими руками. Один из священников стремительно выбрасывает руку с крестом сверкающим драгоценными камнями, миг ослепительной вспышки и снег смешивается с хлопьями испепелённого упыря. Потусторонние возмущённо взревели, но появляется Вита-с, взмахом руки гасит гнев, криво улыбаясь, спешит к ним, кланяется, жмёт им руки, быстро, что-то говорит, поглядывает на наше окно.

— Это уже не люди, Костя, — вздыхаю я. Смутно понимаю, справиться с ними будет сложно, даже в образе драконов.

— Может, попробуем уйти подземным ходом? — смертельно бледнея, предлагает Костя Сталкер.

— Нам не дадут этого сделать, — я вспоминаю некую тварь, ждущую в подвале.

— Мы будем драться! — с яростью пищит Катя.

— Их там целая армия, — содрогается Костя Сталкер, но рукоятку пистолета берёт удобнее.

У Османа вздуваются мышцы, с жалобным стоном отзывается стиснутое в руках копьё.

— Значит, будем воевать, — без энтузиазма говорю я. Мне понятно, шансов у нас никаких. Или есть?

Эдик погружён в мысли, глаза прикрыты, внезапно он словно очнулся от сна:- Кирилл, может, раков половим, обсудим наши действия в спокойной обстановке?

— Не понял? — и внезапно вспоминаю свою способность путешествовать по Реальностям. — А ведь, раки это хорошо! — радуюсь я, — но как мы туда попадём все вместе?

— А если за руки взяться, — изрекает Эдик прямо так гениальную идею.

— За руки, так просто?

— А чего выдумывать, — хмыкает Эдик.

— Это о чём вы сейчас говорите? — с надеждой спрашивает Костя Сталкер.

— Осман, бери старика, — воодушевляюсь я, пропуская вопрос Кости.

— Он умер, — глухо говорит аварец.

— Как плохо, — расстраиваюсь я, в то же время знал, он долго бы не прожил, почти всю кровь слили мерзкие кровососы.

— Они идут сюда, — Костя Сталкер отпрянул от окна.

С моих пальцев срывается синий огонь:- Быстрее хватаемся за руки!

Синий туман взметнулся вихрем, холодные кристаллы ломаются, рассыпаются на множество игл и взлетают ввысь. Бесчисленное количество юрких лент, сплетаются в клубки и моментально расцветают, словно сказочные астры, затем превращаются в молнии и с треском разрывают пространство.

Синий мир словно потрясён вторжением стольких людей, я и сам удивлён, что он принял всех нас, вот только куда идти, любой шаг может закончиться смертью. Вспоминаю Отстойник с ядовитой атмосферой, где могут существовать лишь драконы, да и то с трудом, но есть миры похожие на Землю, есть прошлое и будущее, есть параллельные миры, есть и не отличающиеся от настоящего, но идущего со сдвигом во времени как в одну сторону, так и в другую.

Реальностей бесчисленное множество, альтернатива есть, выбор огромный … вот только где он, тот единственный путь?

Словно подсказка, выплывает широкая лента, мерцает немыслимыми оттенками цветов, она словно подсказывает: "коснись меня". Желание её потрогать возникает у всех, протягиваем руки и … нас швыряет в воду, пена забивает рот, кругом клокочут водовороты, мы несёмся к ревущему водопаду, с воплями проваливаемся в него, душа летит в пятки, но, падаем вниз и выплываем на бурлящую поверхность, жадно хватая воздух.

Течением оттаскивает от стены из воды, отплёвываясь, плывём по чистой реке.

— Катя, где ты? — кричу я.

— Здесь! — она плывёт по-собачьи, смешно загребая руками, но держится воде вполне прилично. Рядом, страхуя свою подругу, уверенным брассом плывёт Эдик. Чуть в отдалении, очумев от происшедшего, качаются на воде Осман и Костя Стлкер.

Мы плывём мимо безжизненных скалистых холмов, пристать к берегу невозможно, хорошо хоть вода тёплая и чистая. После грязного подземелья, тело наслаждается чистотой и свежестью, вода в реке невероятно мягкая и приятная. Не удерживаюсь, глотаю, испытываю головокружение от прилива сил. Мне кажется это первородная вода, не осквернённая деятельностью человека.

Однако, где бы пристать, с беспокойством кручу головой, вдруг скалистый берег тянется на многие километры. Но вот, берег идёт вниз и возникает настоящий дремучий лес. Огромные деревья, излучающие силу и здоровье, тесно примкнули к реке, пустив толстые, сытые корни в живительную влагу. На отмелях резвятся бурые медведи. Лось, враждебно глянув в их сторону, осторожно уткнулся в воду и пьёт, вздрагивая роскошными ветвистыми рогами, встревожено водя длинными ушами.

Проплываем мимо, видим лесную дорогу, выходящую прямо к реке, небольшой причал, сложенный из брёвен и привязанная лодка, плавно качающаяся в такт набегающих волн.

Из последних сил гребём к берегу, но течением упрямо сносит в сторону, беспокоюсь о Кате, она хоть и упрямая, но плавает ой как плохо, видно уже наглоталась воды. Её лицо цвета недозрелого помидора, губы пытается плотно сжимать, но в погоне за воздухом судорожно открывает их и вновь хлебает воду. Так долго продолжаться не может, поворачиваю к ней. Благо её поддерживает Эдик, Костя Сталкер с Османом крутятся рядом, так же узрели неприятную ситуацию.

— Катюша, как ты? — беспокоюсь я.

— Нормально! — Катя очередной раз глотает воду, лицо и вовсе зеленеет, тушь течёт, рыжие волосы торчат как испуганные сосульки.

— Осторожненько загребай к берегу!

Словно заработали лопасти колёсного парохода, передние руки Катюши лихорадочно загребли, вызывая белую пену, видно она считает, что развила невиданную скорость, но река неумолимо стягивает её на середину.

— Эй, дедушка, мы здесь, ау! — кричит Катя.

Боже, неужели тронулась умом?! В душе восклицаю и изрядно пугаюсь я, но по инерции бросаю взгляд на берег. В лодку лихорадочно взбирается старый бородатый человек, вот он садится за вёсла и стремительно приближается к нам. В несколько мощных гребков приближается к нам, хватает Катюшу за шиворот и вытягивает из воды как мокрого котёнка. Мы с трудом переваливаем через борт, падаем на дно лодки, шепчем слова благодарности.

— Ох, и чудные вы, — посмеивается старик. — Что в реке забыли? Вероятно, в водопад угодили? — он смотрит на нас добрыми глазами, но в их глубине таится настороженность и ожидание.

— Как вы вовремя появились, дедушка, — слабо улыбается Катя, рукавом утирая лицо и всё больше размазывая тушь. Её глаза поблёкли, но всё, же светятся зелёным огнём, вероятно у меня такие же, но старик спокойно смотрит нам в глаза, видимо много на своём веку повидал необычного, его сложно удивить.

— Где мы? — встрепенулся Костя Сталкер, пытается усесться удобнее, роняет пистолет, суетливо засовывает его в карман.

Старик неодобрительно хмурит брови, вероятно знаком с подобными вещицами.

— Как же вы не знаете где вы? Страна огромная. Или вы занесенные Потопом?

— Каким потопом? — вылупил глаза Костя Сталкер.

— Чудно, — хмыкает старик, правит лодку к причалу, нос тыкается в брёвна, он ловко кидает верёвку, подтягивает борт.

Выбираемся на причал, полной грудью вдыхаем аромат леса, он пьянит и в душе возникает некое ожидание чего-то необычного. Старик, бодро вышагивая, ведёт вглубь леса.

Под ногами приятно пружинит постилка из перепревших листьев; кое-где, у обочины, заманчиво блестят шляпки мокрых грибов; в ветвях шныряют озабоченные птицы; хитрая лисица осторожно показала острую мордочку и благоразумно исчезла в густых зарослях; пушистый соболь выскочил на ветку, просверлил глазками-бусинками, стремительно прыгнул на другое дерево и затерялся в зелёной листве; страшно прокричал лесной зверь, я догадался, это лось заявляет права на данную территорию.

Не терпится задать старику массу вопросов, но он идёт быстро, едва поспеваем. На вид ему едва за шестьдесят, но смутно догадываюсь, он неизмеримо старше, что-то в его облике есть невероятно древнее.