Бесплодные земли - Стивен Кинг

Одна рука вырвалась из стены, волоча за собою браслет сгнившей электропроводки, схватила диван и отшвырнула его в сторону, оставив на темной его обивке призрачно белые отпечатки. Пальцы согнулись — сетка под штукатуркой опять затрещала, и на кончиках белых пальцев выросли длинные острые когти в расщепляющихся изломах. Теперь лицо уже полностью отделилось от вывернутой внутрь стены. Единственный деревянный глаз уставился прямо на Джейка. Прямо над глазом, жуткой татуировкой точно по центру лба все еще корчился в диком танце обойный эльф. С рвущимся треском тварь, отделившаяся от стены, начала продвигаться вперед. Дверь в коридор сорвалась с петель и превратилась в сгорбленное плечо. Единственная рука одноглазого чудища волочилась по полу, царапая доски паркета и разбрасывая фонтаны стеклянных осколков упавшей люстры.

Джейк стряхнул с себя оцепенение. Развернувшись, он выскочил через двустворчатую дверь во второй коридор и побежал по нему сломя голову, пытаясь нащупать в кармане ключ. Ранец бился о спину. Сердце бешено колотилось в груди, словно вышедший из-под контроля мотор. За спиной у него бесновалось, рыча, чудовище, отрывающееся от стены Особняка. И хотя в его рыке не было слов, Джейк понял и так, что оно тщится ему сказать: чтобы он остановился, что бежать все равно бесполезно, что он никуда от него не уйдет. Весь дом, казалось, ожил. Все наполнилось эхом ломающихся перегородок и балок. Дребезжащий безумный голос невидимого привратника был как будто повсюду.

Наконец Джейк нащупал в кармане ключ. Но когда он его вынимал, ключ зацепился бороздкой за ткань подкладки и выскользнул из влажных от пота пальцев.

Ключ упал на пол, подпрыгнул и исчез в щели между двумя покоробившимися досками.

— У парня, похоже, проблемы! — услышала Сюзанна крик Эдди, но голос его донесся как будто издалека. У нее у самой были сейчас проблемы… но она уже не сомневалась, что сумеет управиться с ними, несмотря ни на что.

«Уж я растоплю эту твою сосульку, мой зайчик, — пообещала она демону. — Я ее растоплю, и что ты тогда будешь делать?»

Растопить этот холод ей не удалось, но кое-что изменить она все же сумела. Да, эта гадость, ее пронзающая, не доставляла ей ни малейшего удовольствия, но жуткая боль прошла. И холод тоже пропал. Демон попался в капкан и не мог уже освободиться. И держала она его вовсе не телом. Роланд сказал ей, что пол — это оружие демона в круге, но и слабое место тоже, и он, как всегда, оказался прав. Да, демон ей овладел, но и она овладела им. Сюзанне это все напоминало те зловредные китайские трубочки, куда суешь палец, а вытащить потом не можешь. Причем, чем сильнее ты дергаешь, тем крепче он застревает, палец.

Она цеплялась за эту мысль, как утопающий — за соломинку. Ничего другого ей просто не оставалось. Все ее мысли как будто смело, а ведь ей нужно было удерживать это рыдающее, перепуганное, злобное существо в тисках его же свирепой, и все же беспомощной похоти. Оно металось, рвалось и дрожало внутри ее тела, умоляя ее отпустить его, и в то же время оно использовало ее плоть с отчаянной и неистовой жадностью и напором. И она его не отпускала. Не могла отпустить.

«А что будет, когда я все-таки отпущу его? — промелькнула отчаянная, жуткая мысль. — Когда я его отпущу, чем он отплатит мне? Чем?»

Она не знала.

Дождь лил сплошной пеленой, угрожая превратить земляную площадку внутри говорящего круга в море грязюки.

— Натяните чего-нибудь над моей дверью! — закричал Эдди. — Иначе дождь ее просто смоет!

Поглядев на Сюзанну, Роланд увидел, что она все еще борется с демоном. Глаза ее были полузакрыты, губы стиснуты в жесткой гримасе. Роланд не видел демона и не слышал его, но ощущал его яростные и испуганные метания.

Эдди в сердцах повернулся к нему.

— Ты что, глухой? — Лицо его было залито дождем. — Накрой чем-нибудь эту чертову дверь и ПОЖИВЕЕ, пока не поздно!

Роланд вытащил из сумки первую попавшуюся шкуру и взялся обеими руками за края. Расставив руки как можно шире, он склонился над Эдди, соорудив над ним этакий импровизированный навес. На заостренный конец палки в руках у Эдди налипла грязь. Он вытер ее о рукав, оставив на нем полосу цвета горького шоколада, и снова склонился над своим рисунком. Нарисованная им дверь по размерам была поменьше, чем дверь на той стороне барьера — там, где был Джейк, — в соотношении примерно три к четырем, но все же Джейк смог бы пройти сквозь нее… если только ключи подойдут.

«Ты, наверное, хотел сказать, если у него есть ключ, — осадил себя Эдди. — Допустим, он его потеряет, уронит куда-нибудь… или дом его к этому принудит, что тогда?»

Под кружком, изображавшим дверную ручку, он нарисовал пластину, потом помедлил немного, как будто в раздумье, и вывел по центру пластины знакомые очертания замочной скважины.

Тут он снова задумался. Ему нужно еще что-то сделать… но что? Он никак не мог сосредоточиться. Ощущение было такое, что у него в голове бушевал ураган, только вместо сараев, летних уборных и крыш курятников этот вихрь рвал и гнал прочь его мысли.

— Ну давай же, мой сладкий, давай! — кричала Сюзанна у него за спиной. — Что-то быстро ты выдохся! Что случилось? А я-то подумала, ты у нас вроде как племенной жеребец. Слабо тебе, мальчик?

Мальчик. Вот оно!

Крепко сжав в руке палку, Эдди тщательно вывел на верхней панели двери одно слово: «МАЛЬЧИК». Едва он закончил последнюю букву, рисунок вдруг изменился. Круг, нарисованный на потемневшей от влаги земле, потемнел еще больше… и поднялся над землей, превратившись в блестящую черным дверную ручку. А из нарисованной замочной скважины — в том месте, где только что все было бурой грязью — пролился блеклый свет.

Сзади Сюзанна опять закричала на демона, чтобы он не отлынивал и наяривал круче, но судя по голосу, сама она тоже уже выдыхалась. Скоро силы оставят ее. Очень скоро.

Стоя на коленях, Эдди склонился к земле, точно истовый мусульманин, воздающий хвалу Аллаху, заглянул в замочную скважину, которую сам же и нарисовал, и увидел свой мир и тот страшный дом, посмотреть на который они приходили с Генри в мае 1977-го, не зная (хотя даже тогда Эдди что-то такое почувствовал), что за ними следит мальчишка из другой части города.

Он увидел коридор. И Джейка. Джейк стоял на четвереньках, отчаянно дергая половицу. И что-то к нему приближалось… что-то ужасное. Эдди видел его и не видел… как будто какая-то часть сознания не желала воспринимать увиденное, потому что один только вид этого страшного существа привел бы его неминуемо к пониманию, а понимание — к безумию.