Полвека на флоте (со страницами) - Юрий Пантелеев

Как-то я зашел в каюту операторов взглянуть на большую карту обстановки. Операторы майор Д.Г. Днепров и капитан-лейтенант И. А. Ананьин пометили участки, где при спаде воды показались мины. За несколько дней их было обнаружено и уничтожено больше десятка. Удача! А с другой стороны, спад воды мешал нам: многие места так обмелели, что тральщики там пройти не могли. Что делать? Как всегда в таких случаях, выручила матросская смекалка. Моряки раздевались и, взявшись за руки, строем фронта проходили по мелкому месту, ногами ощупывая песчаное дно. Довольно оригинальный способ траления, не правда ли? Все это делалось с шутками-прибаутками, будто ребята вели хоровод. Теоретически мина не могла взорваться, если даже на нее наступить, ибо тело человека не обладает магнитным полем, но все же это была мина, а не арбуз или дыня. А вдруг она контактная, взрывающаяся при малейшем прикосновении? И смотреть на такое «траление» было весьма тревожно. Но я гнал мрачные мысли, любуясь здоровыми, загорелыми телами веселых, никогда не унывающих матросов. К счастью, ни одного несчастного случая но произошло, а мин мы разыскали порядочно.

В начале июля началась Курская битва. Отбив немецкое наступление, наши войска нанесли мощный удар. 5 августа был освобожден Орел. На всех кораблях слушали по радио грохот первого за время войны победного салюта. Мы были счастливы: в этой победе была и наша скромная лепта. В июле мы перевыполнили план, перевезли более миллиона тонн нефтепродуктов!

Сотни наших тральщиков продолжали траление открытых меженных фарватеров. Моряки сознавали важность своего труда. Без топлива, которое мы перевозили, не по-

[255]

шел бы в атаку ни один танк, не взлетел ни один самолет, в море не вышли бы наши подводные лодки…

В эти дни на флотилию вновь прибыли Нарком ВМФ Кузнецов и Нарком речного флота Шашков. На этот раз они не услышали претензий ни флотилии к речникам, ни речников к военным морякам. Теперь мы работали дружно, во всем помогали друг другу. Ознакомившись с ходом выполнения заданий правительства, оба наркома предупредили, чтобы мы не успокаивались и не теряли бдительности.

В конце августа поступил приказ: часть наших кораблей передать во вновь формирующуюся Днепровскую военную флотилию. Грузим катера на платформы. Руководит этим делом В. В. Григорьев: наш начальник штаба назначен командующим новой флотилией, а его место занял капитан 1 ранга Н. Д. Сергеев — бывший командир 3-й бригады. Будучи хорошим строевым офицером, Николай Дмитриевич оказался и отличным штабным специалистом. Правда, у него была большая школа — работал в Главном морском штабе. И здесь, на Волге, во всей широте проявился его талант. Работать с ним было легко. (После войны Н. Д. Сергеев стал адмиралом флота, начальником Главного морского штаба.)

Наступила осень. Понижение уровня воды затрудняло действия тральщиков. Нередко на мелководье они повреждали гребные винты. Доков у нас не было. Все приходилось делать на плаву. Исключительную изобретательность проявил флагманский механик флотилии инженер-капитан 2 ранга С. Г. Ионов. Он затапливал нос корабля, тем самым поднимал корму и оголял винт. Теперь его можно было снять и выправить…

Под ударами наших войск враг откатывался на запад. Ему было уже не до Волги. А ведь еще совсем недавно фашистский дипломат Риббентроп заявлял: «Как только будет установлено наше господство над главной коммуникационной артерией страны — над Волгой, нашему опаснейшему противнику будет нанесен такой удар, от которого он больше не оправится».

[256]

Фашисты понимали значение Волги для нашей страны. Но не суждено было сбыться их разбойничьим планам. Они потерпели разгром в Сталинграде, провалилась и их ставка на минную войну. До наступления зимы мы уничтожили 751 немецкую мину. Навигация продолжалась полным ходом. По реке прошло 8 тысяч судов. Они перевезли 7 миллионов тонн нефтепродуктов.

Это был финал битвы за Волгу.

Советский народ высоко оценил действия Волжской военной флотилии, подвиг всех, кто сражался и трудился в ту пору на великой русской реке, выполняя свой долг воина и гражданина.

[257]

АРКТИКА

Жизнь моряка кочевая, беспокойная. А военного моряка — тем более. Как в песне поется: «По морям, по волнам, нынче здесь, завтра там». Прожив на флоте и с флотом большую жизнь, могу сказать, что есть в этом своя прелесть, своя романтика. Видишь новые места, новых людей, познаешь многое и вместе с тем мужаешь, накапливая знания и опыт.

Ездил я немало. Вот и на этот раз, едва на Волге закончилась боевая страда, я после вторичной недолгой службы в Главном морском штабе был назначен командующим Беломорской флотилией и, получив приказ наркома, поспешил в Архангельск.

Беломорская флотилия была одной из крупнейших по числу кораблей и по масштабам боевой деятельности. Она играла особую роль в обороне наших арктических коммуникаций, но организационно входила в состав Северного флота, и потому дела ее «растворились» в общем потоке боевых свершений североморцев.

…В Архангельске на вокзале меня встретил начальник штаба флотилии контр-адмирал В. П. Боголепов — весьма колоритная и широко известная на флоте личность. Мы когда-то служили на Черноморье, воевали на Балтике и вот теперь вновь встретились. Я был этому рад, зная, что Виктор Платонович высокообразованный человек с гибким умом и широким кругозором. Работать с такими людьми — всегда удовольствие.

— Война, кажется, на исходе, — сказал он, — впору думать о плане боевой подготовки применительно к условиям мирного времени.

— Не торопитесь! — заметил я. — Думаю, что нам еще боевых дел хватит…

[258]

Мы направились в город. Мост через Северную Двину тогда еще не построили. Путь был один — по воде. Мы взошли на штабной катер. Во внешнем виде и поведении команды, как в зеркале, всегда отражается воинская организация. Я сразу обратил внимание на чистоту катера, на опрятную одежду матросов, любовался их безукоризненно четкими движениями. Похоже, тут повсюду прочно утвердился морской порядок. Вскоре я убедился, что флотилия, несмотря на молодость (ее сформировали в августе 1941 года), следовала лучшим традициям советского флота.

Мой предшественник вице-адмирал С. Г. Кучеров и член Военного совета контр-адмирал В. Е. Ананьич — оба опытные, боевые руководители — много сделали для поддержания образцового воинского порядка. Командовать такой флотилией я считал для себя большой честью.

Штаб флотилии помещался в центре города, в красивом двухэтажном особняке на набережной Северной Двины. Недалеко от штаба, тоже на самом берегу реки, в небольшой уютной гавани находился надежно укрытый командный пункт с современными средствами связи, рабочими и жилыми помещениями, кухней и столовой. В ту пору такому командному пункту мог позавидовать любой флот.