Путин, Буш и война в Ираке - Леонид Млечин

Весь мир злорадно говорил о том, что задуманный в Вашингтоне блицкриг провалился, что коалиция готовится к долгой и упорной войне. И верно: за неделю силам коалиции не удалось захватить города Басра, Эн-Наджаф и Эн-Насирия. Поступали сообщения о партизанской войне в тылу войск коалиции, о том, что американцы приостанавливают наступление и вообще готовятся к обороне, что они в растерянности и не знают, как действовать дальше.

По распоряжению президента Буша деньги, которые лежали на замороженных с 1990 года счетах иракского правительства в американских банках, были конфискованы и переданы в американское казначейство. Это были почти два миллиарда долларов. Буш объявил, что они пойдут на восстановление Ирака.

Кроме того, американцы занялись поиском личных капиталов Саддама. Санкции ООН не мешали ему зарабатывать деньги на программе «Нефть в обмен на продовольствие».

Иракское правительство в течение семи лет продавало нефть и было обязано покупать продовольствие и медикаменты для собственного народа. Комитет ООН по санкциям устанавливал на иракскую нефть цену на полгода вперед по минимальной ставке. Реальная цена нефти была выше, нефтяные компании платили больше, но эта разница нигде не учитывалась — деньги или передавались иракским руководителям наличными, или уходили на номерные счета. Это приносило семейству Саддама Хусейна около двух миллиардов долларов в год.

31 МАРТА, ПОНЕДЕЛЬНИК, ДВЕНАДЦАТЫЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ. РЕСПУБЛИКАНСКАЯ ГВАРДИЯ — ПОСЛЕДНЯЯ НАДЕЖДА САДДАМА

Утром авиация коалиции разбомбила президентский дворец на западном берегу Тигра в Багдаде, где жил сын Саддама Кусай. Вечером иракское телевидение словно в ответ показало встречу Саддама и его сыновей с командованием армии.

Британская 3-я дивизия морской пехоты окончательно блокировала Басру, англичане перекрыли последний выход из города — мост Эз-Зубайр.

Американская 101-я воздушно-штурмовая дивизия (первое в мире соединение, полностью оснащенное вертолетами для переброски бойцов на поле боя) замкнула кольцо окружения вокруг Эн-Наджафа.

Американская 3-я механизированная дивизия вступила в бой за мост через Евфрат с одной из лучших частей Саддама дивизией республиканской гвардии «Навуходоносор».

Считалось, что гвардейцы фанатично преданы Саддаму, потому что обязаны ему своими привилегиями.

Республиканская гвардия Ирака (восемьдесят тысяч солдат и офицеров) состояла из двух корпусов: южного, предназначенного для обороны Багдада (пехотная дивизия «Навуходоносор», механизированная «Хамураппи», танковая «Аль-Нида»), и северного (механизированная дивизия «Аднан», танковая «Медина», пехотные — «Багдад» и «Аль-Абед»).

Общие потери коалиции: шестьдесят пять человек — сорок американцев и двадцать пять британцев.

Вице-премьер Ирака Тарик Азиз в интервью американским журналистам предупредил, что арабские герои-смертники будут бесстрашно жертвовать собой ради уничтожения врага и такие акции будут продолжаться. Так что американцам следует готовиться к долгой войне.

Но американцы уже готовились к тому, что им предстоит сделать после поражения Ирака.

Послевоенным устройством Ирака поручили заниматься отставному генерал-лейтенанту Джею Монтгомери Гарнеру. Это назначение состоялось до начала боевых действий. Он подбирал компетентных специалистов, способных заняться переустройством Ирака.

Джей Гарнер прослужил в армии тридцать восемь лет, дважды сражался во Вьетнаме. Во время первой войны в Персидском заливе командовал батареями зенитных ракет «Пэтриот», которые пытались перехватить иракские СКАДы.

После войны 1991 года он занимался оказанием гуманитарной помощи иракским курдам. Благодаря американцам они получили возможность жить совершенно автономно от правительства Ирака. Курды были благодарны генералу Гарнеру. Когда он уезжал, его на руках несли от резиденции до военного самолета. Никто и никогда не удостаивался у курдов таких почестей.

Джей Гарнер подчинялся непосредственно министру обороны Дику Чейни, который запомнил генерала как умелого и эффективного работника. В его назначении, вероятно, сыграл свою роль и тот факт, что он друг министра обороны Рамсфелда.

После первой войны в Персидском заливе Гарнер командовал космическими войсками, а в 1998 году вышел в отставку. Один из журналистов спросил его, что он захотел бы изменить, если бы мог начать жизнь заново.

— Много всего, — задумчиво ответил отставной генерал. — Но я женился бы на той же самой женщине и вновь поступил на военную службу.

Перед Гарнером поставили задачу возглавить гражданскую администрацию в Ираке, то есть руководить всем — от распределения продовольствия до проведения политической реформы в стране. Официальное название — директор бюро реконструкции и гуманитарной помощи Ираку при министерстве обороны США.

7 мая президент Буш назначил главой временной администрации Ирака Пола Бремера, карьерного дипломата, который при Рейгане был руководителем отдела госдепартамента по борьбе с терроризмом, а затем ушел в бизнес. У Пола Бремера репутация менеджера, способного справиться с любым кризисом. Джей Гарнер стал его заместителем. В Вашингтоне сложилось мнение, что генерал не справляется и надо послать в Ирак более умелого человека.

Послевоенную американскую политику в Ираке разрабатывал Дуглас Фейт, заместитель министра обороны по политическим вопросам, специалист по Ближнему Востоку, сторонник тесного сотрудничества с Турцией и Израилем.

Фейт, выпускник Гарвардского университета и юридического института в Джорджстауне, работал в администрации еще при Рейгане. Он считался одним из самых блестящих умов администрации. Министр обороны доверял ему полностью, хотя военные не горели желанием подчиняться высоколобому штатскому политологу.

Фейт считал, что устранение режима Саддама Хусейна открывает возможность переустроить жизнь этой страны на демократический лад и вообще изменить климат на Ближнем Востоке.

Именно такие цели декларировала американская дипломатия. Государственный секретарь Колин Пауэлл публично предостерег Сирию и Иран от продолжения их нынешней политики.

— Сирия стоит перед критически важным выбором, — говорил Пауэлл. — Дамаск может продолжать прямую поддержку террористических групп и агонизирующего режима Саддама Хусейна или же выбрать путь мира. В обоих случаях Сирия ощутит последствия сделанного ей выбора.

В начале мая 2003 года Колин Пауэлл прилетел в Дамаск, пытаясь приобщить нового сирийского президента Башара Асада к поискам мира на Ближнем Востоке. Пауэлл предложил сирийцам закрыть представительства террористических организаций «Хамас» и «Исламский джихад» в Дамаске и вывести боевиков «Хезболла» с юга Ливана.

— Если Сирия будет продолжать выполнять роль перевалочного пункта для оружия, направляемого для «Хезболла», — сказал государственный секретарь, — то она не сможет встать на путь улучшения отношений с Соединенными Штатами, а это не будет отвечать ее интересам.

Столь же жестко Пауэлл обратился к Тегерану:

— Иран должен прекратить поддерживать террористов и не стремиться к обладанию оружием массового уничтожения.

Слова государственного секретаря произвели впечатление. Иранцы арестовали несколько боевиков «Аль-Кайды». Палестинские боевики в Дамаске перестали подавать признаки жизни.

Арабы хотят понять, какие перемены ждут Ближний Восток после падения Саддама Хусейна? Продолжат ли американцы операции по экспорту демократии или удовлетворятся Ираком?

Занервничали даже Египет и Саудовская Аравия, которые считаются союзниками Америки. Они боятся, что Соединенные Штаты потребуют от них демократизации и соблюдения прав человека. В Каире власти разрешили «братьям-мусульманам» проводить демонстрации против Америки с условием воздерживаться от критики президента Хосни Мубарака.

Многие востоковеды говорят о том, что победа Америки в Ираке — удар прежде всего для арабской молодежи, которая ищет утешения в радикальном исламе даже в таких светских странах, как Сирия и Египет. Наиболее радикально настроенные арабы объявили Соединенным Штатам экономический джихад — отказались покупать американские товары. Ожидались рост фундаменталистских настроений, появление новых террористических организаций. Впрочем, любой теракт можно назвать ответом на войну в Ираке.

ЮРИСТЫ И СПИСОК ЦЕЛЕЙ, ПОДЛЕЖАЩИХ УНИЧТОЖЕНИЮ

В России в интервью газете «Известия» директор Государственного Эрмитажа член-корреспондент Академии наук Михаил Пиотровский рассказал о том, какой непоправимый ущерб война в Ираке может нанести мировой культуре, потому что американцы не знают ни истории, ни культуры:

— Я ни разу не слышал сообщений о том, что американские военные, планирующие военные действия, как-то учитывают местонахождение памятников…