Зарождение тьмы - Дайан Дюваль

– Роланд, прекрати!  

Его раны, вероятно нанесенные Бастиеном, истекали кровью. При ее исцелении так необходимая ему, чтобы остановить кровотечение, энергия пойдет в другое русло, а он ослабнет. Судя по всему, страж уже настолько измотан, что рана, бывшая на ее голове, открылась у него и вытягивала последние силы.  

Сможет ли он защищаться?  

Как бы Сара не старалась, Роланд не сдвинул свои большие ладони.  

У нее ком встал в горле, а по щекам потекли слезы.  

– Роланд, не надо. Умоляю, перестань меня исцелять. Я в порядке, прекрати.  

Он нахмурился и поднял веки. Встретившись с его взглядом, Сара подавила рыдание. Теперь его глаза из янтарных стали карими, а зрачок одного из них сильно расширился.  

– Милый, довольно, – хрипло прошептала она, обхватывая его лицо дрожащими руками. – Ради меня, умоляю, остановись.  

Он отнял руки, и тепло исчезло.  

Сара вскрикнула, когда ее любимый покачнулся и упал на пол. Вскочив с кресла, она встала над ним на колени.  

– Роланд?  

– Я в порядке, – прошептал он еле слышно. В голосе звучала боль. Уперев руки в пол, он сел и прижался спиной к стене. – Я лишь на мгновение потерял равновесие.  

– Что ты наделал?  

– То, что необходимо. – Он погладил ее по щеке окровавленными пальцами. – Я не мог тебя потерять.  

Она накрыла его руку своими и прижала к лицу.  

– Но Бастиен подбирается. – Она слышала шаркающие шаги позади.  

Роланд посмотрел через ее плечо и помрачнел.  

– Помоги подняться.  

– Роланд…  

– Сара, помоги мне подняться.  

Мысленно ворча, она обняла его за талию и, чувствуя, как напрягаются мышцы, помогла ему подняться.  

Роланд прислонился к стене и раздраженно посмотрел на Бастиена.  

Сара переводила взгляд с одного на другого: оба выглядят слабыми, как котята. Хотя последний опыт показал, что, когда дело касается вампиров и бессмертных, внешность может быть обманчивой.  

– У нее из-за тебя перелом черепа, – к удивлению Сары яростно процедил Роланд.  

Неужели поэтому ее голова так жутко болела, а воспоминаний нет?  

Неудивительно, что у Роланда ушло столько сил, чтобы ее исцелить.  

– Я не собирался ее ронять, – огрызнулся Бастиен. – Я бежал, перекинув ее через плечо, когда она пырнула меня в зад.  

Сара потрясенно вскинула брови.  

Роланд поморщился и опустил взгляд на нее.  

– Ты его пырнула в зад?  

Сара пожала плечами.  

– Понятия не имею.  

Она не знала, зачем Бастиен пустился в объяснения. При этом, все еще одержимый мыслью убить Роланда, подбирался к тому неровной походкой.  

Сара подхватила сай стража, заслонила его собой и встала в боевую стойку.  

Бастиен покачал головой.  

– Отойди, это только между мной и Роландом.  

– Что это? Зачем ты это делаешь? – раздраженно спросила она.  

Бастиен повернул голову, сплюнул кровь и указал клинком на врага.  

– Он убил мою сестру.  

Сара потрясенно вздохнула.  

– Что? – переспросил Роланд позади нее.  

– Ты, чертов ублюдок, убил мою сестру!  

Собрав последние силы на подобие сверхъестественной скорости, Бастиен перешел в нападение. Роланд схватил оружие и отпихнул Сару. Клинки скрестились, и драка возобновилась, замедлившись почти до человеческой скорости из-за ран противников.  

Через несколько мгновений Бастиен осознал, что проиграет. Противник бил все сильнее, а сам он слабел и отступал. С каждым вздохом его грудь будто пронзал нож.  

– Она была прислужницей вампира? – спросил страж сквозь стиснутые зубы.  

– Она была невинной, – яростно ответил Бастиен.  

Сай столкнулся с мечом, от удара тот вылетел из руки Марстона, приземлившись со стуком в дальнем конце комнаты, где Сара тут же его подобрала.  

– Тогда я ее не убивал.  

То, что он отрицал свое участие в жуткой гибели Кэт, разъярило Бастиена. Не имея выбора, он стукнул кулаком по виску врага.  

Глаза Роланда снова стали блестящими и янтарными.  

Наверняка боль невыносимая – вдобавок к черепно-мозговой травме.  

Послышался крик Сары.  

Секундой спустя Бастиен ощутил жуткую резь в боку, а Роланд прижал его к стене с цепями в другой комнате. Один из кандалов впился в лопатку. Страж держал обезумевшего от горя за горло.  

– Это был не я! Я убил за свою жизнь только двух невинных: жену и брата.  

– Чепуха! – заорала Сара из другой комнаты. – Эта сука с твоим братцем были виновны. Они передали тебя тому вампиру, что обратил тебя. Черт побери, Роланд, перестань корить себя за это!  

Бастиен почувствовал изумление и потрясение своего противника, когда Сара направилась к ним. Затем на смену пришли любовь и веселье, но давнее чувство вины осталось.  

– Ладно, признаю, они не невинны, – протянул Роланд.  

Как только страж ослабил хватку, Бастиен несколько раз судорожно вздохнул в надежде, что сможет скопить силы на последний удар.  

– Моя сестра была невинна. Ничего не знала об этом мире, но ты все равно убил ее.  

– Это она? – спросила Сара, указывая на картину.  

Потрет Кэт с мужем Блейзом.  

– Да.  

Он ждал реакции Роланда на портрет, зная, что его дар покажет правду вне зависимости от произнесенной лжи.  

– Я ее не знаю.  

Бастиен нахмурился. Если только дар ему не изменил, Роланд действительно не помнил, что видел его сестру. А потом… искра узнавания в страже.  

– Ты лжешь, я чувствую, ты ее знаешь!  

Роланд помрачнел, уставившись на картину.  

– Я знаю мужчину, а не женщину. Кто он?  

– Ее муж. Был мне как брат. Ты его обратил после того, как вырвал ей горло и заставил смотреть, как она умирает.  

Роланд пристально уставился на Марстона:  

– Кто тебе такое сказал?  

– Он сам.  

– Он солгал. За девять с половиной веков я ни разу не обратил человека.  

Бастиен потрясенно уставился на стража, который, похоже, говорил правду.  

Он не обращал Блейза.  

А потом и смысл остальных слов дошел до мстителя.  

– Девять с половиной веков?  

– Да.  

– Это невозможно.  

– Возможно. Сейчас против твоих приспешников сражается тот, кто на тысячу лет меня старше. Бессмертные живут намного дольше вампиров.  

– Потому что вы их убиваете! – в ярости воскликнул Бастиен.  

– Не всех, – возразил страж с раздражающим спокойствием. – Мы не вездесущи. Вампиры всегда были намного многочисленнее, всякий раз находя убежища, где благоденствовали без забот. Однако даже в таком случае самый старый из известных мне вампиров дожил всего до семидесяти девяти.  

– А как же я? Меня обратили двести лет назад.