Заставь меня жить - Your Personal Boggart

Гермиона шикает на меня, а Рон, слегка раскрасневшийся от волнения, вновь отрывается от десерта и шепчет с чувством крайнего возмущения:

- Я же сказал вам, что все аппарации отслеживаются в Министерстве. Проще трансгрессировать в Хэллоуин, когда помимо нас будет ещё несколько десятков волшебников, желающих попасть в Хогвартс.

- Это всё понятно, - кривится Гермиона. - Но как мы попадём обратно, если аппарация в замок уже будет перекрыта?

Воцаряется напряжённая пауза. До слуха тут же долетает щебетание десятков голосов учеников, звон вилок и ложек. Подперев подбородок кулаком, я кошусь на свечи, парящие высоко в воздухе. Их тёплый свет заливает просторное помещение, завораживая и немного успокаивая.

- Полагаться на Хогсмид слишком рискованно.

Взгляд трёх пар глаз замирает на моём лице. Обводя кончиком пальца ободок стакана, заканчиваю мысль:

- Рон прав, проверить мы не можем. Поэтому пока остановимся на нашем плане, а про обратный путь ещё подумаем.

- Осталось четыре дня, Гарри, - тихо вздыхает Гермиона, и это так контрастирует с её утренней уверенностью в своих силах.

Осторожно оглянувшись на преподавательский стол, сокрушённо качаю головой:

- Я знаю, но мы что-нибудь придумаем. Обязательно.

* * *

Я не зря обращаю внимание на преподавательский стол. Ещё одно чувство из списка тех, что с недавних пор преследуют меня, вновь посещает меня во время ужина. Чувство, что кто-то внимательно следит за мной. Его невозможно охарактеризовать определёнными словами, но странный дискомфорт и жжение где-то между лопаток нельзя игнорировать, потому что на меня теперь часто смотрят. Только на этот раз я стал предметом внимания не для какого-либо ученика, а для профессора Снейпа.

В принципе, это неудивительно, так как наша четвёрка, отсевшая от общей массы Гриффиндорцев, занятая явно не поглощением пищи, а разговором на грани спора - поистине подозрительная картина.

Мой энтузиазм поговорить с профессором после ужина тает на глазах, особенно когда тот провожает меня долгим взглядом до самых дверей. Однако я сталкиваюсь с проблемой: попытка расспросить Снейпа опасна тем, что мне ни в коем случае нельзя раскалываться. Никто, кроме нас четверых, не должен знать о плане, но смотреть ему в глаза и при этом врать… Это нереально. Поведение выдаёт меня с головой даже перед друзьями, что уж говорить о Снейпе…

Но я пообещал, что поговорю с ним.

- Не переживай, Гарри. Не расскажет, что поделать… - заявляет Рон нарочито-бодрым тоном, абсолютно противоположным его выражению лица.

Отпускаю немного галстук, который вдруг стал душить, долго и целенаправленно вожу пальцами по голове, стараясь успокоиться. Мерлин, что я вправду, как девушка перед первым свиданием?

Вмиг одёргиваю себя. Кивнув в знак прощания, проскальзываю в открывающийся проём. До занятий по Астрономии у меня есть полтора часа.

Только удача вновь отворачивается от меня. Смешно, но я не нашёл Снейпа. Ни в классе Зельеварения, ни в его личном кабинете: профессор словно испарился. Есть, конечно, вариант, что он где-то в замке, но найти его в бесконечных коридорах не представляется возможным. Остаётся кусать губы от безысходности и вспоминать Карту Мародёров. Будь она у меня, я бы в два счёта отыскал Снейпа, а так…

Пробегая мимо Большого Зала, я сталкиваюсь нос к носу с директором. Тот едва заметно улыбается в пушистую бороду и добродушно произносит:

- Гарри, я как раз собирался послать к тебе домового эльфа с просьбой зайти в мой кабинет.

- Неужели? - удивлённо выдаю, но тут же смутившись, исправляюсь. - Извините, сэр, просто это весьма неожиданно.

Старик окидывает меня загадочным взором и, опустив ладонь на моё плечо, ведёт меня в сторону своего кабинета.

- Я давно собираюсь побеседовать с тобой.

- О чём же? - кошусь на директора, а он ухмыляется и отвечает:

- Поверь, тем для разговоров набралось предостаточно.

Когда я уже сижу за высоким дубовым столом, украдкой бросая взгляды на небо за окном, а Дамблдор занимает своё массивное кресло с резными подлокотниками, я в одну секунду теряюсь, абсолютно не зная, как вести себя с директором. Это не Люпин или даже не Снейп: я провёл достаточно времени в общении с ними, здесь же кардинально противоположная ситуация. В памяти сразу всплывает эпизод в доме Сириуса, когда я, вконец потеряв голову, позволил себе повысить голос в разговоре с Дамблдором. И по какому поводу: решил, что Снейп, являясь Пожирателем Смерти, сможет предать мою семью, выдать Тайну Волдеморту. Мерлин, какой я был дурак…

Становится стыдно настолько, что я не нахожу в себе сил поднять взгляд на сидящего напротив директора. Видимо, он замечает моё смятение и, бросив два кубика сахара в кружку с чаем, пододвигает её ко мне и интересуется миролюбивым тоном:

- Ты чем-то опечален, Гарри?

Почему-то дёргаюсь, тру шрам, мысленно ругая себя за это действие, хватаю ложку с блюдца и начинаю размешивать сахар. Наконец, собравшись с мыслями, встречаю прямой, но вовсе не тяжёлый взгляд волшебника и отвечаю:

- Нет, сэр, просто вспоминаю свои прошлые ошибки.

Дамблдор понимающе кивает, помешивает ложкой в своей кружке, а я задаюсь вопросом: интересно, он со всеми учениками, кому довелось побывать в этом кабинете, ведёт себя настолько непринуждённо?

С долей удивления обнаруживаю, как напряжены мои плечи. Пытаюсь расслабиться, немного оседая в удобном кресле.

- Знаешь, Гарри, всем нам свойственно ошибаться. Вопрос лишь в том, сможет ли человек сделать соответствующие выводы, чтобы впредь не совершать тех же ошибок.

- А если эти ошибки повлекли за собой… необратимые последствия? - запинаюсь на последних словах, и Дамблдор, похоже, догадывается, что именно я имею в виду.

- Ты не виновен в смерти родителей.

Качаю головой, сжимая пальцы вокруг фарфоровой кружки.

- Прошу прощения, сэр, но я думаю, что вы не правы. Всё дело в Пророчестве, и я, к сожалению, оказался тем самым человеком, который должен противостоять Волдеморту. Не мои родители… Я должен был погибнуть, не они…

Замолкаю, занимая себя чаем, прячу взгляд на дне кружки, лишь бы только не продолжать говорить.

Директор облокачивается на стол и тихо отвечает:

- Раз уж ты затронул эту тему, то я скажу вот что: ни я, ни ты, ни твои родители, ни кто-либо другой не знал, про кого говорилось в Пророчестве. Я стремился защитить каждого, кто подходил под описание, хотел сохранить их жизни, и заклятие Фиделиус - лучшее средство защиты. Здесь дело в другом: вопрос доверия. Люди выбирают Хранителем Тайны того, кому действительно доверяют.

Сделав паузу, директор поднимается и, медленно кружа по своему кабинету, продолжает громче, чем раньше. Речь его звучит настолько убедительно, что я не решаюсь прервать её, а сижу, продолжая греть ладони о тонкие стенки кружки, и неотрывно смотрю на высокую фигуру волшебника.