Инквизиция перед судом Истории - неизвестен Автор

Дуарте да Паз являлся весьма характерным персонажем для Португалии того времени. Сын испанских иудеев, бежавших в Португалию, он был в детстве насильно отторгнут от своих родителей и крещен. Будучи внешне ревностным католиком, Паз сделал блестящую карьеру - стал судьей и даже рыцарем ордена Христа. Жоан III, питавший к нему большое доверие, послал его с тайной миссией в Африку, где он в одном из сражений с маврами был ранен и потерял глаз. Александре Эркулану характеризует его как хитрого, красноречивого, энергичного и неразборчивого в средствах авантюриста. Прибыв в Рим и получив охранную грамоту от папы римского, Дуарте да Паз развил в Вечном городе бурную деятельность. Перекупив нужных людей в римской курии, агент "новых христиан" добился 17 октября 1532 г. от Климента VII декрета, повелевавшего португальской инквизиции временно приостановить свою деятельность и назначавшего в Лиссабон нунция с поручением разобраться в ее действиях и доложить свои выводы папе для вынесения окончательного решения о судьбе "священного" трибунала в Португалии. Это было немаловажным успехом Дуарте да Паза.

Забегая несколько вперед, скажем, что Дуарте да Паз, столь блестяще проявивший себя по прибытии в Рим, некоторое время спустя предал "новых христиан" и перешел на службу к Жоану III, выполняя на протяжении последующих 10 лет своего пребывания в Риме по существу роль провокатора. "Новым христианам" оказалось не так легко отделаться от его "услуг". Их агенты пытались даже его убить, нанеся ему 14 ударов кинжалом в присутствии самого папы римского. Но предателю везло, и после покушения он остался жив. Покинув Рим, он продолжал свою провокаторскую деятельность в Венеции и других городах Италии. Преследуемый "новыми христианами", авантюрист бежал в Турцию, где принял ислам и закончил свои дни на службе турецкого султана.

Но если с Дуарте да Паз "новым христианам" не повезло, то другим их агентам удавалось во вражеском стане иногда кое-кого подкупить и заставить работать на себя. Наибольшего успеха они добились с Мигелем да Силвой, братом влиятельного придворного графа Порталегре. Мигел да Силва, епископ Визеу - богатейшей епархии Португалии, был одно время главой правительства, личным секретарем Жоана III. Назначенный послом Португалии при папском престоле еще при Льве X, Силва мечтал получить кардинальское звание. Этого ему удалось достичь вопреки желанию Жоана III. Войдя в конфликт с последним, Силва отказался вернуться на родину и остался в Риме, где, будучи членом кардинальской коллегии, весьма стойко отстаивал интересы "новых христиан", препятствуя учреждению инквизиции в Португалии. К чему приведет эта его деятельность, увидим несколько позже.

Мы прервали наш рассказ на том, что 17 октября 1532 г. Климент VII приостановил "работу" португальской инквизиции и назначил нунция в Лиссабон для расследования ее деятельности. Когда Жоан III стал чинить всякие препятствия для въезда нунция в страну, Климент VII опубликовал 7 апреля 1533 г. новую буллу "Sempiterno Regi", в которой обвинил португальского короля в том, что тот обманным путем, скрыв от папы факт насильственного обращения в христианство иудеев в конце XV в., добился учреждения инквизиции. "Те, кто был насильственно подвергнут обряду крещения,- заявлял папа,- не могут считаться членами христианской церкви и имеют полное право жаловаться на то, что их осуждают и наказывают как христиан в нарушение принципов законности и справедливости". В этой же булле папа приказал амнистировать и реабилитировать всех обвиненных инквизицией в иудаизме, узников выпустить на свободу, вернуть им имущество и соответствующие посты. Кроме того, папа создал кардинальскую комиссию, поручив ей подробно разобраться в действиях португальской инквизиции.

Члены кардинальской комиссии подписали документ, с предельной точностью разоблачавший преступления португальской инквизиции. В нем говорилось: "Схватив, иногда на основе ложных показаний, любого из этих несчастных, за избавление которых умер Христос, инквизиторы бросают его в темницу, где ему заказан свет дневной и запрещена встреча с родными, которые могли бы оказать ему помощь. Обвиняют его тайные свидетели, и ему не указывают ни место, ни время инкриминируемых ему проступков. Если он в состоянии отгадать имя своего обвинителя, то тогда показания последнего не принимаются во внимание. Полезнее уж быть обвиняемому кудесником, чем христианином. Потом назначают ему адвоката, который чаще всего вместо того, чтобы защищать, помогает затащить его на эшафот. Если обвиняемый станет утверждать, что он подлинный христианин, и будет отрицать предъявленные ему обвинения, его, как упорствующего еретика, предадут огню, а имущество конфискуют. Если же он признает те или другие прегрешения, но будет объяснять это тем, что делал это без злого умысла, его накажут тем же способом, под предлогом, что его признание не искренне. Если он по простоте душевной признает себя во всем виновным, его превратят в нищего и осудят на пожизненное заключение. И это называется относиться к преступникам со снисхождением! А тот, кто доказывает вне всякого сомнения свою невиновность, наказывается хотя бы штрафом, чтобы не говорили, что его напрасно держали в заключении. И нечего говорить о том, что заключенные принуждаются при помощи всякого рода пыток признаваться в любом преступлении, в котором их обвиняют. Многие гибнут в тюрьмах, но даже те, кто выходит на волю, оказываются вместе со своими близкими опороченными клеймом вечного бесчестия. В итоге злоупотребления инквизиторов таковы, что любой, имеющий хоть какое-либо понятие о том, чем является христианство, сможет понять, что они министры сатаны, а вовсе не Христа".

Кардиналы лучше не могли определить действий португальской инквизиции, в которых, впрочем, ничего оригинального не было. Ведь португальская инквизиция всего лишь поступала так, как это делали ее "сестры" во всех других странах христианского мира. Кардиналы прекрасно знали это. И если они осудили в данном случае только португальскую, то на это у них были весьма веские, так сказать "материальные", причины - золото, которым их щедро снабжал Дуарте да Паз. "Известные истории документы,- указывает А. Ж. Сарайва,- неопровержимо подтверждают, что золото новых христиан и в Португалии, и в Риме было тем горючим, которое держало этот вопрос открытым столь длительное время". Но процитированный нами выше документ представляет интерес еще и в том отношении, что опровергает один из излюбленных клерикальных доводов в пользу инквизиции, методы которой соответствовали-де "духу времени" и ни у кого, за исключением, разумеется, ее жертв, не вызывали возмущения. Даже папа и кардиналы должны были признать преступный характер португальского "священного" трибунала.

Однако противники португальской инквизиции в Риме вскоре были вынуждены сдать свои позиции. В 1534 г. умер Климент VII и его место занял Павел III, которого немедленно атаковал португальский король с просьбами восстановить инквизицию. Новый папа и кардиналы опять ответили отказом и потребовали выпустить узников инквизиции, что португальские власти и вынуждены были сделать в 1535 г. Представитель лиссабонского двора в Риме рвал и метал от возмущения, советуя своему королю по примеру Англии порвать с папой. В одном из своих сообщений в Лиссабон он писал о кардиналах, что "они не князья и вообще ничтожества; они - торгаши и обманщики, не стоящие и трех медяков, они невежды, на них действует или страх, или мирской интерес, дела же духовные их не интересуют".

Решающее слово в этом споре сказал император Карл V, неутомимый поборник инквизиции, перед которым в то время трепетал сам наместник божий на земле. В 1536 r. войска Карла пятого заняли Рим. Под нажимом испанского короля Павел III согласился восстановить инквизицию в Лиссабоне. Правда, и на этот раз папа не дал полного удовлетворения португальскому королю. Буллой от 23 мая 1536 г. Павел III назначил трех инквизиторов в Португалию в лице епископов Коимбры, Ламегу и Сеуты, разрешив королю назначить четвертого. Кроме того, было запрещено инквизиции в течение 10 лет конфисковывать имущество ее жертв, в течение трех лет ей следовало придерживаться норм светского законодательства, наконец, осужденным давалось право апелляции в верховный совет инквизиции, назначаемый генеральным инквизитором (инквизитор-мор), на пост которого папа утвердил сторонника умеренных действий епископа Сеуты Диогу да Силву, того самого, который четыре года тому назад отказался от этого поста.

ТОРГ С ПАПСКИМ ПРЕСТОЛОМ

22 октября 1536 г. папская булла, учреждавшая инквизицию, была торжественно оглашена в Эворе, где пребывал королевский двор, и инквизиция вновь приступила к своей деятельности. Был опубликован соответствующий эдикт, призывавший население доносить на иудействующих, протестантов и ведьм, гадалок и прочих "прислужниц дьявола". Доносчикам обещались разного рода награды, духовные и мирские.