Тропою Силы (СИ) - Дес Евгений

— Аала, — представилась мама.

— Шейд, — «салютую» саластанцу.

— Стоун Харар’Атип. Я ждал вас, Мастер Аала, Мастер Шейд, — на такое приветствие мама ухмыльнулась и глянув на меня, подмигнула. — Вы одни?

— Как было оговорено.

— Тогда прошу за мной. Я провожу вас к кораблю, — засеменил салластанец, не забыв выключить компьютер и прихватив с собой коричневый небольшой чемоданчик.

Молча проследовав за ним, мы покинули кафе. Салластанец явно не горел желанием общаться. Так как он был ниже нас чуть ли не на полторы головы, очень комично смотрелась его быстрая походка.

— Стоун, мы куда-то спешим? — решила поинтересоваться мама.

— Нет-нет, просто это моя обычная манера движения. Здесь на Ноксе, все всегда куда-то спешат, таков ритм здешней жизни.

— Ага, я вижу, — кошусь на прохожих, которые вполне себе гуляли.

Больше мы расспрашивать нашего проводника не стали. Салластанец довел нас до одной из площадок, где нас уже ждал небольшой челнок для перевозки пассажиров на крупные суда, обычно остающиеся на орбите. Передав нас в новые руки, а вместе с нами и тот чемоданчик, Стоун тут же удалился.

— Трус, — процедил, словно сплевывая забрак, глядя в след салластану.

— Это его обычное поведение? — кошусь на капитана челнока.

— Молчать, бояться и делать что прикажут. Да, — забрак посмотрел на нас с матерью. — Идемте на борт, отправляемся.

— Эм… — я не стал спешить, как и мама. Мы как-то синхронно скривили лица и скептично осмотрели челнок оч-чень старой модели. Приплюснутый, вытянутый, одноэтажный, с крыльями по бортам, хвостом с вертикальным и горизонтальным стабилизатором. В принципе, если не приглядываться, это чудо мне напомнила «Белого лебедя» из моего прошлого мира название которого я уже и забыть успел.

— Да, я с тобой согласна. Идем, посмотрим, как летает эта старушка.

— Ну-ну.

Внутри челнок был почти пустым. Из двадцати мест, свободны были шестнадцать. Когда же мы взлетели, я с удивлением обнаружил, что несмотря на возраст и общий разбитый вид, челнок летел очень плавно и быстро набирал скорость.

— Ну надо же. Хорошо летим, — выглядываю в иллюминатор.

— А то. Шейд, все-таки тебе надо будет задать хоть какую-то техническую базу.

— М?

— Видишь машину на которой тебе предстоит ехать или лететь — сразу же прощупывай её в Силе. Многие Дже’Дайи погибли, элементарно ленясь проверить собственно транспортное средство на наличие поломок, или нежданных подарков. Я, конечно, далека от этой науки, но даже я могу отличить ту же взрывчатку, или проверить целостность наиболее подверженных износу деталей. Конечно, от чего-то серьезного это меня не спасет, например от того же вируса в системе корабля, но уже это облегчает жизнь. В конце концов — твоя же безопасность на кону.

— Угу.

Потянувшись за книгой для записей, открываю её где-то на последних страницах и вношу новую заметку.

— Что это?

— Перечень того, что мне надо разобрать, изучить, познать.

Взяв книгу, она отлистала пару страниц назад и только головой покачала.

— Н-да… ты определенно не мелочишься. Смотри не перегори.

— Не, у меня два предохранителя есть, — хмыкаю.

— Вот же жук, — меня толкнули локотком. — И в кого такой пошел?

— В тебя?

— Хм… — серьезно задумалась мама.

— Эм… так не отвечай. Ладно?

— Ха-ха-ха, хорошо, Шейд.

— Кстати, я вижу корабль, — глянув в иллюминатор, обращаю внимание на показавшийся Спящий Корабль. Хотя… там от оригинала почти ничего не осталось. Навешенного добра было столько, что это уже было другое судно с очень знакомыми очертаниями. Вытянутое, большое, состоящее из трех огромных секций, где одна крупнее предыдущей.

— Почти прилетели, — вздохнула мама. Услышав от нее легкий укол в эмоциях, я повернулся к ней и вскинул бровь.

— Мам?

— Да… не обращай внимания. Просто подумала о Далиене.

— А расскажи о нем?

— Раньше он был тихим нелюдимым парнем. Скрытный, замкнутый в себе, отдаленный от любых коллективов. Из-за этого у него образовалась слава чудака. Но несмотря на это он был очень добрым и обычно не отказывал в помощи, когда к нему обращались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А к нему кто-то обращался?

— М-м-м… такие же чудаки, скажем так. «Подобное притягивается к подобному», слышал когда-нибудь?

— Да.

— Вот так и тут. Он с самого начала чувствовал себя здесь как в чужой тарелке и частенько поглядывал на звезды, задаваясь вопросом о том, откуда мы прилетели. И как-то так получалось, что к нему тянулись такие же мечтатели и отщепенцы. Потом он встретил Сароса, и увидел в нем настоящий пример. Сарос ведь так же в какой-то степени был отщепенцем, следуя по собственному пути, который привел его в изгнание.

— А на тебе это как-то отразилось?

— Конечно. Но мне было все-равно, вплоть до того, что я сама была готова покинуть орден. Но члены ордена не собирались терять такого бойца как я, тем более что я придерживаюсь традиционных взглядов. Поэтому члены Совета смирились с нашими отношениями и закрывали глаза, когда Сарос посещал меня на Тайтоне. Но возвращаясь к Далиену, как я сказала, он увидел в Саросе настоящий пример. Твой отец вырастил внутри него стержень, который никто не мог сломить. Когда твоего отца изгнали, Далиен без колебаний последовал за ним и покинул орден. В этот же момент он отрекся от Силы считая её камнем преткновения и многих распрей как внутри ордена, так и за его пределами. Я помню, как они с Саросом прилетали на семейные посиделки, можно сказать, что он был членом семьи.

— Но что случилось потом?

— Сарос и Далиен были теми еще деятелями, они всегда что-то затевали, поэтому орден за ними в полглаза присматривал. Все изменилось, когда Далиен погиб… вернее, как мы знаем сейчас, разыграл свою смерть. Видимо, они хотели таким образом сбросить хотя бы с одного из них слежку, что и сделали.

— А как же Сила? Разве Дже’Дайи не почувствовали смерть? Или, наоборот, то, что он жив?

— Отреченного от Силы не так-то просто почувствовать, Шейд, — усмехнулась мама. — Это болезненный процесс для того, кто отрекается. Обрываются все связи, и он словно бы перестает существовать в Силе. Я не подумала об этом, хотя и усомнилась в словах Сароса о смерти его ученика, ведь тот не выглядел прям таким уж расстроенным…

На этих словах мы почувствовали легкий толчок, и шипение.

— Прилетели.

— Ага.

Встав с кресла, мы пошли к выходу из корабля. Первая гермодерь открылась, за ней опустилась вторая и нам открылся вид на обычный железный коридор, в котором находилась встречающая делегация.

Вот только, я как шел первым, так и замер, округлив глаза и бестактно вытаращившись на человека перед собой.

— Шейд, ты чего? — окликнула меня мама.

Я не ответил. Только сделал шаг в сторону, давая ей пройти. А все дело было в том, что передо мной стоял тот самый человек из видения перерубленный по диагонали вполне себе обычным мечом.

Мысли ужаленными хомячками заметались в голове, одна безумнее другой, но сбросив первый ступор, я смог с собой совладать. Перед нами стоял невысокий мужчина, ухоженный, в накинутом на плечи капитанском мундире, и зачесанными назад короткими волосами. На вид лет пятьдесят, если не больше. В отличие от правого, левый глаз был полностью белый. Еще бросался в глаза шрам на левой щеке, который постепенно уменьшался к губам.

А рядом с ним стояло четыре человека, двое из которых вполне себе обычные солдаты, а вот еще двое — бывшие Дже’Дайи, ныне изгнанники. Селкат и ситх недобро косились в нашу сторону, но молчали, как и вооруженные автоматами и закутанные по уши в закрытый доспехи солдаты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В отличие от своей охраны, капитан был спокоен как удав. Я вообще не слышал его эмоций, словно их нет. И вообще, в Силе на месте человека была пустота.

— Здраствуй Аала, — по-доброму, уверенным и поставленным голосом поздоровался с нами капитан корабля.

— Далиен, — процедила мама, нахмурившись. — А я до последнего надеялась, что ты мертв.