Авалон-2314 - Евгений Гаркушев

Сократ, Платон и Аристотель… Пифагор и Демокрит. Может быть, когда они будут воскрешены, наконец-то удастся понять, почему произошло «греческое чудо», сказочное развитие философии, логики, математики в небольшой стране в сравнительно короткий период времени?

А как мудрецы прошлого будут ощущать себя здесь? В мире, который в корне отличается от привычного им? Где трава не такая зеленая, но вина всегда вдоволь, где бесконечный океан можно пересечь за пару часов, а на светлый Олимп подняться в фуникулере, где реальность превзошла самые яркие мифы?

Возможно, греки смогут выделить достаточно обширные пространства для реконструкции древних эллинских государств. Смогут ли античные философы жить в башнях из металла, бетона и стекла? Разве что Диоген и другие циники… Или чистота восприятия мира у греческих мудрецов была такой, что они примут все как есть? И нужно ли им учиться – или сами они постигнут мир даже полнее, чем мы?

– Вы задумались, Даниил? – спросил мудрец.

– Да. Вы один, лектор, или вас в Лицее много?

– Лектор – не более чем функция программы «Лицей». Что касается нашего общения, то, если вы дадите на это согласие, все логи будут записываться, и каждое ваше обращение к программе начнется так, будто мы расстались вчера. В памяти «Лицея» будут храниться ваши прежние вопросы и ответы на них.

– Спасибо, давайте так и поступим.

– Желаете ли побеседовать в саду, в библиотеке, или в большом зале, у фонтана? А может, выйдем на берег моря или спустимся в пещеру?

– Куда ближе идти и где не занято? – спросил я и тут же понял, что задал глупый вопрос. В любое место вирта можно перенестись в одно мгновение, а программа, которая изображает мудреца, наверное, беседует сейчас с миллионом таких, как я, – и в библиотеке, и у фонтана, и в подвале, и даже на крыше храма, а то и свесив ноги с резной капители, – почему нет? Но если я не захочу, то не увижу никого. А встреченные в здешних коридорах взыскатели знаний будут всего лишь спокойными, молчаливыми, умиротворяющими ботами – обучающиеся не должны мешать друг другу.

Лектор и бровью не повел. Доброжелательность, спокойствие и еще раз доброжелательность.

– Мы можем занять любое помещение и нигде не станем лишними. Путь к знаниям тернист, но прям.

– Тогда побеседуем в библиотеке.

Несколько шагов по коридору, тяжелая дубовая дверь – и мы оказались в помещении, заставленном стеллажами. На них громоздились толстые тома из пергамента и бумаги, лежали свитки, стояли системные блоки компьютеров, лежали диски, кристаллы и устройства, назначения которых я не знал. Пахло в библиотеке морской свежестью и хорошо выделанной кожей, а не пыльными книгами.

– Уютно, – констатировал я.

– Мы старались, – ответил лектор, присаживаясь на широкую деревянную скамью. – Слушаю тебя, о взыскатель знаний.

– Можно ли мне изъясняться не высоким слогом, подстраиваясь под вашу речь, а просто? – спросил я. – Даже сама обстановка располагает к высокому слогу, я с трудом удерживаюсь от того, чтобы заговорить пятистопным ямбом.

– Без вопросов. – Мудрец подмигнул мне: – Я и прикид могу сменить на современный. А, чувак?

– Нет, обойдемся без крайностей. Мне бы хотелось поддерживать разговор в обычном стиле. Так сказать, оставаться в рамках университетских стандартов.

– Так ведь, батенька, в разные времена существовали разные стандарты, – усмехнулся лектор. – Вы из какого века? Двадцатого? Двадцать первого? Когда обучались?

– Как раз на рубеже.

– Понятно. Постараюсь соответствовать.

– Если вас не затруднит.

– Чего уж там. Спрашивайте, любезный. Отвечу как на духу.

Нет, одно дело читать книгу или статью, а другое – беседовать с человеком, который выглядит совсем как живой.

– Вызывает ли вирт привыкание? – спросил я, присаживаясь на скамью у книжных полок.

Лектор устроился за невесть откуда взявшейся кафедрой и, похоже, собирался разговаривать со мной оттуда.

– Интересный вопрос. В той степени, как наркотики или флешбэк, вирт привыкания не вызывает. Но психологическая зависимость от вирта очень сильна. Некоторые люди готовы променять личную жизнь на существование в вирте, поэтому режим свободного пребывания в кибернетическом пространстве для детей ограничен до четырех часов в течение половины дня, а рабочий день в вирте не может превышать десяти часов в день, с двумя обязательными выходными. По решению специальных комиссий или суда время доступа для конкретного человека может быть увеличено или уменьшено, если это не ущемляет его прав и прав других лиц. Кстати, полезная деятельность в вирте – такая, например, как наша с вами беседа, – не засчитывается как время свободного пребывания и считается работой.

– А когда был создан вирт?

– Начало его развитию положило создание компьютерной сети Интернет, или «Всемирной паутины» в конце двадцатого века. Совершенствовались способы доступа, коды, программное обеспечение. Говорить о какой-то конкретной дате создания вирта как такового нельзя. Можно датировать лишь создание определенных сегментов киберпространства. Скажем, программа «Лицей» существует сорок девять лет. За это время было сделано двадцать девять генеральных обновлений. Вы работаете с последней версией, которая была выпущена 10 декабря 2309 года. По желанию вы можете воспользоваться и предыдущими версиями программы, если их интерфейс кажется вам более дружелюбным. Я использую не слишком сложную терминологию?

– Нет, все в порядке. И версия меня вполне устраивает. Поговорим о воскрешении.

– Поговорим, – легко согласился лектор. – Мне хотелось бы услышать конкретные вопросы, иначе лекция может затянуться на много часов. Особенно если учесть, что мы видимся в первый раз и уровень ваших знаний мне неизвестен.

– Каким образом происходит воскрешение тела и, главное, личности человека?

– Техническая документация проекта воскрешения «Авалон» составляет около тысячи терабайтов памяти. Алгоритмы и накопленный материал – около пятидесяти тысяч терабайтов. В каком объеме вы хотели бы ознакомиться с этой информацией?

– Мне интересен основной принцип. Ведь его наверняка можно изложить за пять минут?

– Любой известный процесс можно описать в нескольких предложениях. При наличии определенного уровня знаний у слушателя.

– Предположим, что он у меня есть.

– Еще лучше – воспользуемся картотекой, составленной при вашем воскрешении подпрограммами проекта «Авалон». Меня интересует только полученное вами образование и прочтенные книги. Так, знакомство с книгами Хокинга – уже хорошо… Философы, богословы… И физику вы изучали профессионально. Отлично! Полагаю, мы найдем общий язык.

– Вы сделали запрос и получили ответ?

– Естественно. Как иначе?

– И еще вы сказали, что мы найдем общий язык. А с кем-то вы могли бы его не найти?

– Нет, я выразился фигурально. Просто не каждый понял бы изложение проекта в трех абзацах. Для некоторых понадобилось бы пять.

Я не понял, шутит лектор или нет. Похоже, чувство юмора у него имелось, причем весьма своеобразное.

– Итак, охотно изложу вам суть проекта «Авалон», данными которого только что воспользовался, – продолжил лектор. – Для того чтобы воскресить человека как полноценную самодостаточную личность, используются воспоминания других людей. Сначала, когда проект воскрешения только набирал обороты, для восстановления тела требовались образцы ДНК, видеозаписи, на основе которых анализировалось поведение, для возможной реконструкции основных черт характера. С целью получения подробной карты нейронных связей еще при жизни сканировался головной мозг. Опытным путем набиралась информация. Постепенно ее требовалось все меньше. Люди в чем-то похожи между собой, и характерные фразы, жесты, особенности строения тела позволяли судить о той или иной группе молекул ДНК с высокой степенью вероятности, практически точно. Несколько характерных особенностей – и формула ДНК вычислялась уже полностью, без погрешностей. Примерно за тридцать лет «Авалон» стал самым мощным искусственным интеллектом и накопил огромный массив информации. Когда объем знаний достиг критической массы, стало возможным восстановление тела и сознания человека по воспоминаниям его детей, друзей, знакомых, без каких бы то ни было материальных источников.

– Подождите. Хочу прояснить для себя один момент, – попросил я. – Восстановить тело – не такая сложная задача. Достаточно знать полный код ДНК. Так?

– Совершенно верно. Правда, неплохо также иметь историю развития тела: чем питался организм, каким нагрузкам подвергался – если мы хотим получить полное соответствие. Такая информация собирается как раз путем изучения особенностей поведения.