Люйши чуньцю (Весны и осени господина Люя) - Бувэй Люй

в лицо и сказал: «Сойдите с колесницы, я желаю умереть за вас». Сюань Мэн спросил: «Как твое имя?» Тот развернул колесницу и сказал: «Что в моем имени? Я — тот умирающий от голода под кривым тутом». Он поехал назад, принял бой и погиб. Сюань Мэн же остался жив.

Вот именно об этом и говорится в «Шу цзине»: «Не бывает в добродетельном поведении ничего не важного». Сюань Мэн приобрел всего одного мужа, но это спасло его собственную жизнь, что же говорить, когда речь идет о приобретении расположения десяти тысяч. Поэтому в «Ши цзине» и поется:

Крепкие воины, верные мужи

Щитами и стенами властителям быть должны.

И еще:

Вон сколько войска идет,

Покой Вэнь-вану несет.

Кто же из властителей может обойтись без любви и заботы о дружинниках. И как трудно все же распознать истинного мужа. Тут только одно возможно — искать как можно шире, ибо только при широком поиске можно никого не упустить.

Чжан И происходил из побочной линии дома Вэй. Он собрался пропутешествовать на запад в Цинь и проезжал через восточную область Чжоу. Один из кэ-гостей рассказал о нем правителю Чжао Вэню в следующих выражениях: «Этот человек из рода Вэй по имени Чжан И — весьма способный муж. Сейчас он намеревается добраться до царства Цинь, путешествуя в западном направлении. Хотелось бы, чтобы вы оказали ему почет и уважение». Чжао Вэнь принял того и заговорил с ним: «Я слышал, что мой гость направляется в Цинь. Мое государство, увы, невелико и, конечно, ничем не может привлечь странника. Однако и в путешествии бывает всякое, может, вам и не удастся достичь цели. Если вам не удастся добиться успеха, я бы просил вас вернуться прямо ко мне. Мое царство хоть и невелико, но нам двоим места хватит». Когда же Чжан И откланялся и пустился в путь, Чжао Вэнь дважды ему поклонился, повернувшись лицом к северу, да еще отправил с ним сопровождающих и взял на себя путевые расходы вплоть до границы Цинь. Прошло некоторое время, и Хуэй-ван полюбил его и сделал премьером. И самым уважаемым правителем в Поднебесной при нем был правитель Чжао Вэнь. А ведь Чжоу имело всего тысячу колесниц, но по тому, как к нему относились, превосходило и царства с десятью тысячами колесниц. Чжан И заставил Хуэй-вана относиться к Чжао как к учителю. На ассамблеях, на озере Фэнцзэ царь Вэй должен был возить его на колеснице, а царь Хань сидеть справа от него, [как подчиненный]. Слава его и имя не забыты и по сей день, такова была власть Чжан И.

Мэнчанский правитель владел пограничной областью Сюэ. Когда на нее напали чусцы, Шунь Юйкунь был посланником от Ци в Чу. На обратном пути он проездом остановился в Сюэ. Мэнчанский правитель велел людям относиться к нему с полным уважением и лично проводил его до околицы, где, обращаясь к Юйкуню, сказал: «Чусцы напали на Сюэ, но вы не должны быть этим опечалены. Вот только вряд ли я смогу вновь вас принять в будущем». Шунь Юйкунь сказал: «С почтением понял ваше повеление». И он отправился дальше в Ци, где представил доклад о своей миссии. Циский царь спросил: «Что ты видел в Чу?» Шунь отвечал: «Чу очень сильное царство, но Сюэ делает все, что в его силах, и больше». Царь спросил: «Что вы имеете в виду?» Он отвечал: «Сюэ, не считаясь с затратами, построило для ваших предков храм Цинмяо. Чу сильно и напало на Сюэ, так что храм Цинмяо в Сюэ ныне в большой опасности. Поэтому я и говорю: «Сюэ не жалеет сил, но царство Чу слишком сильно для него». Циский царь тогда сделал умное лицо и сказал: «Хм! Так там же храм предков наших! Немедленно поднять войска и послать туда для его охраны!»

Вот так и сохранилась область Сюэ. А ведь даже если бы Сюэ молило на коленях и униженно кланялось, ему не удалось бы получить такую мощную поддержку. Посему: кто умеет хорошо говорить, тем самым увеличивает свою силу. И кто умеет высказаться таким образом, что слушающий воспринимает беду говорящего, как если бы сам в нее попал, тому ни к чему использовать грубую силу.

Кто пользуется грубой силой, тот в конце концов проиграет. Если же тот, кто говорит, не овладевает вниманием того, кто слушает, последствия сказываются не только на том, кому говорят, но и на том, кто говорит.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Слушание речей / Шунь шо

Кто умеет говорить, тот подобен искусному борцу, который обращает силу соперника на усиление себя самого тем, что когда тот наступает, он дает ему наступать, когда тот отступает, он помогает ему отступать. Он не занимает никакой постоянной позиции — но как бы идет вместе с жизнью, откликается, как эхо на крик, он вместе с соперником переживает расцвет и упадок, чтобы таким образом привести его к поражению. И пусть даже противник его очень силен, а ресурсы у него огромны, он держит жизнь врага в своей руке.

Ибо если кричишь по ветру, не надо усиливать голос — и так будет слышно; когда смотришь с высокой горы, не надо напрягать зрение — и так будет видно. Это происходит потому, что используется благоприятный фактор.

Хуэй Ан встретился с сунским Кан-ваном. Кан-ван топнул ногой, откашлялся и громовым голосом произнес: «Чему гость может меня научить? Я не люблю проповедников милосердия и справедливости. Мне нравятся храбрецы и удальцы». Хуэй Ан отвечал: «Я владею дао вот в чем. Даже сильного мое учение может заставить колоть и не попасть, даже храброго — рубить и не поранить. Великого государя это случайно не заинтересует?» Царь сказал: «Прекрасно! Об этом мне нравится слушать!» Хуэй Ан сказал: «Но когда колют и не попадают, бьют клинком и промахиваются — это позорно. Так вот, я владею дао вот еще в чем: могу заставить человека даже храброго отказаться от попытки колоть, могу заставить даже сильного отказаться от того, чтобы бить. Это великого государя не заинтересует?» Царь сказал: «Прекрасно! Это мне как раз хотелось бы знать». Хуэй Ан сказал: «Ясно, что когда отказываются от того, чтобы колоть, не решаются бить — это не оттого, что нет такого намерения. И вот я владею дао еще и в том, чтобы у человека вообще не возникало