Выбор сердца (СИ) - Леви Кира

Ашшера через прикосновение впрыснула свой афродизиак!

Я ещё пыталась подумать о чём-то пристойном, но перед глазами встала обнажённая фигура Рана, вызывая острую жажду заняться с ним любовью. Как исполнение желания, сзади ко мне прижалось горячее тело дракона, и требовательные губы жадно прикоснулись к шее, целуя, засасывая нежную кожу, кусая и вылизывая её и загривок.

В голове мутилось от охватившего тело пульсирующего ощущения. Кровь прилила ко всем чувствительным местам.

Я глубоко задышала, внюхиваясь в чистый запах Огненного дракона. Рыча, развернулась и несдержанно поцеловала сама. Грубо. Напористо. Руками цепляясь за плечи, царапая кожу на спине и боках мужчины. Меня прижимали крепко, притягивали, хотели. Запах возбуждения вплетался в наши личные ароматы, смешивая их воедино. Меня целовали в ответ. Властно. Глубоко. Разжигая белое пламя в моей крови. Оно растекалось тягуче и неотвратимо. Как лава сбегает от вершины вниз, к подножию, так и во мне этот огонь бежал от сердца вниз в пах, концентрируясь внизу живота пульсирующим цветком.

Из одежды меня вытряхнули быстро, и я сама тоже полезла в штаны к дракону, сдергивая их с бёдер. Горячий твёрдый член упёрся мне в низ живота. Я обхватила его рукой и с удовольствием провела вдоль всего ствола, оттягивая крайнюю плоть и обнажая нежную головку с приоткрывшейся дырочкой на вершине. Член пульсировал в руке, приятной тяжестью ложился в руку. Бархатную кожу хотелось гладить и ласкать. Вызывать ответные мужские стоны.

Сглотнула громко, чувствуя, как вязкая слюна наполняет рот, и наклонилась, обхватывая губами мужской сосок. Вылизала его заинтересованно и опустилась на колени, чувствуя, как от возбуждения дрожат ноги. Головка призывно качнулась перед моими глазами, вызывая у меня прилив желания доставить удовольствие дракону. Распухшие от поцелуев губы коснулись нежной плоти, и член плавно скользнул в горячий тесный рот. Ран нетерпеливо толкнулся, вызвав некоторый дискомфорт, из-за чего я крепко впилась когтями в узкие мужские бёдра, сдерживая напор. Перевела дыхание и сама насадилась на член, заглатывая только бархатное навершие, поднимая снизу вверх взгляд на Рана. Дракон смотрел, не отрываясь. Вожделенно. Его зрачок пульсировал ярко-оранжевой вертикальной щелью, черты лица хищно заострились. Частое дыхание вырывалось вперемешку с рычанием. Эти звуки возбуждали, ласкали слух. В них я слышала ещё одно подтверждение страстного желания обладания мной. Это усиливало возбуждение.

Я его хотела. Всего. От макушки до пят. Это было что-то дикое и животное. Непривычное.

Достаточно насладившись вкусом, с громким чмоком я выпустила изо рта добычу, и тут же была подхвачена сильными руками дракона и повалена на спину. Ран резко развёл мои колени в стороны, открывая меня для себя. Склонился к лону, целуя нежно, лаская длинным гибким языком влажные складочки. Немного шершавый язык с силой потёрся о набухшую горошину. Эта ласка оказалось острой, почти болезненной и в то же время необходимой. Я часто задышала, выгибаясь в спине и крепче прижимаясь к терзающим меня губам и языку, путаясь руками в его рассыпавшихся медных волосах. Захныкала. Жалобно. Просяще. Я хотела большего. Хотела почувствовать, как Ран наполнит мое жаждущее нутро. И он понял. Подтянулся на руках. Обхватил мою голову руками, фиксируя и заставляя открыть глаза и посмотреть на него.

— Скажи это, — прохрипел он.

Я заметалась, как в бреду, не понимая, что ему нужно. Плывущим взглядом остановилась на его лице и с силой потянулась к его губам, выдыхая в них:

— Возьми меня, Аранагон.

Эти слова были для дракона тем спусковым крючком, который позволил ему сделать то, о чём он мечтал с первой встречи.

Мужчина напористо толкнулся, выбивая протяжный довольный стон из моих губ, желанных ему. Я горела так же, как и он.

Ран двигался, заполняя пустоту в душе и сердце, чувствуя, как её огонь ласкает его дракона внутри, плавит его неуверенность в том, что он может быть счастлив с ней, выжигает каленым железом одиночество.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Айрина… Айрина… моя… моя…

Драконья речь эхом разносилась под сводом пещеры.

— Не отпускай меня, — в каком-то полубредовом состоянии шептала на каждое его слово. — Только не отпускай…

Движения дракона ускорились. Возбуждение всё больше нарастало, множилось. Готовое вот-вот взорваться ярким фейерверком. Ран двинулся резче и глубже, вырывая крик удовольствия из моего приоткрытого рта. Огненный цветок внутри распустился неумолимо. Оргазм накрыл. Глаза подкатились от удовольствия, и дракон тягуче излился, выплескиваясь в жаркое нутро и успевая продлить моё удовольствие.

44. Глава 18. Боль

Проснулась я утром следующего дня в крепких объятиях Рана. Сумрачный свет пещеры вовсе не мешал мне рассматривать спящего дракона. Его широкая грудь мерно вздымалась. Даже во сне он обнимал так, что выпутаться из захвата было бы сложно. Я и не торопилась.

Действие афродизиака давно закончилось, но я не испытывала сожалений от того, что мои инстинкты вырвались наружу. Он только подтолкнул меня сделать то, чего мне и самой хотелось, но рациональная часть сознания не могла позволить сделать шаг первой.

Я прислушалась к себе. Тело тянуло приятной болью. А в душе всё довольно жмурилось от удовольствия, несмотря ни на что.

— Ран, — притронулась ладонью к его лицу. У драконов кожа всегда оставалась гладкой, если не выступали чешуйки. — Ра-ан, пора уходить.

Первым проснулся дракон, резко открыв чёрные глаза с вертикальным оранжевым зрачком.

— Ур, — довольно.

— Аранагон, — коснулась губ мужчины, приветствуя дракона.

— Ты горишь золотым пламенем. Оно греет меня, — по-драконьи сказал он и уступил место своей проснувшейся второй форме.

Ран сладко потянулся всем телом и, перекатившись, навалился сверху, сразу целуя. Отпустил он меня нехотя и сел, потянув за руку.

— Нужно возвращаться, — встряхнул головой и встал.

На его теле тут же появилась одежда в более полном комплекте, чем вчера. К штанам добавились кожаный жилет и сапоги. Я потянулась за своей одеждой, разбросанной вокруг того ложа, на котором мы занимались любовью. Ложе было мягким, сотканным из множества слоёв паутины, но она не липла к коже.

— Ты прекрасно владеешь созидательной магией, — отметила действия Рана. Оделась я быстро, хотя было желание прежде искупаться. Но в пещере подобных удобств не было.

Мужчина улыбнулся и подал мой лук с колчаном. Перехватил меня за руку и шумно втянул воздух у шеи.

— Как ты восхитительно пахнешь мной. Если бы не необходимость, то мы бы нескоро вышли отсюда.

Его язык облизал шею до самого уха, и острые зубы прихватили кожу, прикусывая. Это было очень остро по ощущениям. Я задрожала в его руках и протяжно застонала. Если Ран продолжит подобные ласки, то даже ответственность за детей не пересилит низменные желания остаться и продолжить начатое. Поэтому я с силой оттолкнула мужчину и тихонько рассмеялась.

— Не провоцируй, мой дорогой. Ты слишком сладок, дракон.

Ему понравились мои слова. Это было видно невооружённым взглядом.

Вышли мы из пещеры, держась за руки. Шиару тут же появился перед нами, низко кланяясь мне и дракону.

— Мать Гнезда просила передать, что вы можете рассчитывать на нас в любом деле, Айрина. Я могу сопроводить вас домой? Так будет быстрее.

Я перевела взгляд на Рана, понимая, что согласием на секс с драконом вчера дала ему определённые права на себя. В паре дракон всегда играет первую скрипку. Это непреложное правило.

— Мы согласны, — разрешил Ран. — Пару минут и я тебя отпущу, — это он уже сказал мне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Шиару отбежал в сторону, оставляя нас наедине.

— Слушаю.

— Мне нужно сейчас уйти, Айрина. Но я обязательно вернусь за вами. Только дождись. Пообещай, что ты не уйдёшь до моего возвращения. Ты же до весны никуда не собиралась. Вот и не уходи. Верь мне, моя дара. Ты же знаешь, что для драконов обозначает это слово?

— Знаю, — ответила серьёзно. Глаз я не отводила, смотрела на Рана. Его лицо кривилось от муки расставания. Дракону было тяжело даже думать о том, что ему придётся уйти от своего сокровища. А иначе дар богов они не воспринимали. — До весны я останусь в Зелёных Холмах, если не возникнет непредвиденной ситуации. Даю слово. Но весной я уйду с детьми вглубь Ледяного предела. Ты был прав. Им нужно быть вместе с себе подобными.