Звезда запада - Андрей Мартьянов

Лошадей привязали к тонкой невысокой сосенке, сняв мешки с провизией и одеждой. Гунтер мигом нарубил дров для костра, а Видгнир и Сигню пошли пострелять птиц на ужин. Кот, весь день безропотно просидевший за спиной у девушки, отправился вместе с ними.

— Не уходите далеко! — предупредил Локи. — Если до темноты не вернётесь назад — считай что пропали. Края здесь неспокойные.

Далеко забираться не пришлось. Совсем рядом с окружённой елями полянкой, выбранной для ночлега, Видгнир добыл четырёх крупных, похожих на куропаток птиц, и Сигню сразу же принялась их ощипывать, усевшись возле разведённого огня.

— Ну а я приму ещё кой-какие меры против возможного нападения, — процедил сквозь зубы Локи и вытащил из ножен длинный, покрытый рунами нож. Обойдя поляну, он старательно вычертил остриём круг, внутри которого оказались и люди, и их скакуны.

— За круг выходить не смейте! — строго сказал Локи, закончив и произнеся шёпотом какие-то заклятия. — Вендихо моя защита, конечно, не остановит, но вот духов послабее или отпугнёт, или обманет.

Поужинали в молчании. Свежее мясо показалось людям необыкновенно вкусным после долгих недель на корабле, где питаться приходилось в основном сушёной или солёной рыбой и плесневеющими лепёшками, лишь изредка позволяя себе горячее. К тому же у запасливого святого отца нашлась в мешке соль.

— Ну вы ложитесь, а я посижу тут… — Локи выглядел свежим и бодрым, словно не было утомительного даже для силача Торина перехода. От предложения конунга сторожить по очереди Локи отказался наотрез:

— Тут, если что, нужны силы не вашим чета. Спите!

Пока остальные устраивались, он замотал тряпками морды лошадям, чтобы не заржали внезапно, и, вернувшись, сел к угасающему огню. Ночь вступила в свои полные права.

Отец Целестин, стараясь не обращать внимания на ломоту в теле, завернулся в плащ и улёгся возле трухлявого елового пня. Первый день пути дался ему нелегко, хотя виду монах и не показывал. С его-то дородностью на лошади с утра, и считай до вечера! Непривычно. Уже сквозь полудрему он слышал какие-то странные звуки в лесу, пару раз поднимал голову посмотреть, но Локи по-прежнему в расслабленной позе сидел около костра, изредка помешивая палкой угли и подбрасывая новые веточки. Ну, если бог из рода Асов спокоен, то и нам волноваться незачем. А вот завтра…

Да, грядущий день решит всё.

Часть вторая

Вместилище силы

Прочь… прочь… прочь от родного фьорда уносит дракар…Ночь… ночь… вечная ночь затопила его берега…

Словно стая ворон,Словно Чёрный Дракон,Словно Фенрир над намиКрылья ночи простёр.

Я последний из ярлов, ступивших на борт,Вместе с мёртвой дружиной оставил фьорд —Там, где раньше я правил, бесстрашен и горд.Но ушёл, словно пена с волной.И теперь царства Тьмы я совсем не боюсь,Я желаю покоя, к покою стремлюсь,С бурным морем сражаюсь и с ветром дерусь,Чтоб не маяться горькой судьбой…

Над моею землёю пепел вместо дождей,Тишина над страною, где нету людей —Всё погибло в бессмысленной битве вождей,Только я обречён на скитанье.Не простилась со мною дружина моя,И никто не омыл, не оплакал меня,Но я знаю — должна отыскаться земля,Где окончится срок наказанья…

Ставь… ставь… ставь паруса, чтобы берег далёкий найти!Там… там… там наконец мы сумеем покой обрести…

Там живые живут,Мертвецов погребут.Там окончится путь,Путь по бурному морю…

Только звёздная ночь над моей головой,Мы не спим, сверлит взгляд горизонт неживой,Знает моя дружина, знает мой рулевой,Что достигнем заветной мы цели!Только мёртвый способен так долго искать,Несмотря ни на что, твёрдо верить и ждать,И не думать о том, чтоб отправиться вспять…Вдруг я слышу — на вёслах запели!

Темноту впереди вдруг прорезал рассвет.Слава Одину, это от солнца привет!Вдруг удастся нам сбросить тяжесть прожитых лет?И дрожат от волнения пальцы…И бежит веселее вперёд мой дракар,Вновь над мёртвой водой поднимается пар.Нет рассвета. Над скалами пляшет пожар.Что ж… Выходит, мы вечно скитальцы…

Прочь… прочь… прочь от чужого порога уносит дракар…Ночь… ночь… вечная ночь затопила его берега…

Словно стая ворон,Словно Черный Дракон,Словно рой вражьих стрелЧёрной тенью упал…

Глава 11

ВРАТА МИРОВ

Проснулся монах от сырости. Отвратительно-холодный мелкий дождик начался глубокой ночью, а к утру над недалёким болотом поднялся густой тягучий туман. Стараясь не выдуть из-под намокшего тяжёлого плаща жалкие остатки тепла, отец Целестин высунул наружу нос и, помаргивая, огляделся.

Сквозь туманную завесу проступили тёмные контуры лошадей, чуть блеснул огонь костра, возле которого суетились Видгнир и Гунтер, пытавшиеся сделать пламя чуть поярче и поживее. Локи возлежал рядом с кострищем на расстеленной накидке и молча жевал остатки вчерашнего жаркого.

Дрожа от холода, отец Целестин всё же поднялся, подошёл к огню и протянул к нему руки. Пламя не грело, а только обжигало пальцы.

— Как спалось? — лениво осведомился Локи, отшвыривая в сторону обглоданную косточку и усаживаясь.

— Спасибо, — просипел монах, стараясь не щёлкать зубами. — Я полагаю, ночью никто не приходил?

— Кого ты имеешь в виду? — озадаченно спросил Локи, но, увидев, как святой отец состроил жуткую рожу и пошевелил пальцами, улыбнулся, ответив: — А, Вендихо и его приятелей? Ну бродили тут какие-то духи неподалёку, пару раз к костру подбирались, но нас не заметили.

— Но ведь костёр горел! Как же можно его не заметить!

— Смысл обережного круга как раз в том и состоит, — начал объяснять Лофт. — Никто за его пределами не может увидеть, что внутри границ круга. Я духов имею в виду. Им кажется, что здесь просто пустое место, а людей они учуять не могут. А если б учуяли — будь покоен, с Вендихо мы этой ночью имели бы возможность побеседовать…

Гунтер положил на угли охапку елового лапника, и костёр вначале жутко задымил, заставив отца Целестина прослезиться и отскочить в сторону, а затем пламя затрещало и весело взметнулось вверх. Сигню немедленно приступила к обязанностям хозяйки: нанизав на палочки разделанных птиц, она поставила их к огню и отправилась к недалёкой болотине за водой. Кот, выглядевший мокрым и жалким, не пожелал оставаться у огня и последовал за Сигню, которую безоговорочно признал единственной хозяйкой.