Фарм по региону - Иван Ермаков

переговорить наедине, моё присутствие сейчас будет лишним. Мама пусть отдохнёт, почти двое суток под стук колёс вымотают кого угодно.

* * *

Вернувшись на Базу, я повесил в зале на спинку стула свою ветровку и пошёл в туалет. Вернувшись, я почуял резкий запах кошачьей мочи. Источником запаха оказалась моя ветровочка. Вытащив из её карманов то, что там было, я всё обнюхал и убедился, что на этих документах и предметах метки нет. Ветровка же так просто «благоухала» и должна будет теперь отправиться к Кузьме на утилизацию, стирать её бесполезно.

Кто тут ссыт на ветровки было совершенно ясно. Вряд ли это сделала Катя или Лика! Вариант был лишь один — Пиратик. Как эта скотина сумела обмануть управляющего, допытываться у Кузьмы я не стал. Должна быть хоть какая-то тайна, так интереснее жить. Но наказать кота надо. Нельзя спускать такое с его мохнатых лап.

— Кузьма, подь сюды, — топорно сказал я, пристукнув ногой по полу. Дождавшись, когда он подойдёт ко мне, я продолжил. — Веди сюда этого ирода. На дыбу его! В воздухе его подвесь, чтобы он вертикально раскорячился. Голова сверху, хвост снизу, лапы в стороны.

Пират подплыл ко мне по воздуху, приняв указанную мною позу. Прямо как у Лики с утра в Сенях, только с хвостом. Обездвиженный кот молча зыркал на меня своим жёлто-зеленым глазом. Мявкать он не решился. Подняв ветровку, я стал обтирать её об его наглую морду и приговаривать:

— Нельзя так делать. Плохо. Тупой Пиратик, глупый.

Минуты три я доносил до пиратского мозга мысль, что наши вещи для него священны и пачкать их не стоит, потому что тогда его организму станет крайне неприятно. Отдав ветровку Кузьме на утилизацию, я взял кота за загривок. Управляющий его отпустил, и животное теперь оказалось в моей власти. Не долго, так как он извернулся и вырвался из моих, неготовых к такой шустрости, рук. Я чуть было опять не попросил Кузьму о помощи, но заметил, что Пират сейчас сам побежал к карантинной двери.

С размаху он прыгнул на дверную ручку, открыв проём. Не знал, что коты так умеют, видимо пиратский мозг не такой уж и недалёкий! Кот оглянулся на грозно приближающегося меня и с мявом юркнул вовнутрь. Я не стал его догонять, а сильно, с грохотом, захлопнул за ним дверь. По моей просьбе табличка на двери опять поменялась.

«ОСТОРОЖНО!!! ИДУТ ВОСПИТАТЕЛЬНО-ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ В КОРЕ ПИРАТСКОГО МОЗГА. ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ ДО СДАЧИ ЕГЭ».

Под табличкой расположился кошачий череп в очках и с лампочкой сверху, символизирующей работу мозга. Красота!

* * *

Среда (18.09)

Похожая лампочка, наверное, и над моей собственной головой засветилась, когда я смотрел по Камерам, как Армен собирается в дорогу в Армению. Его вызвали туда старшие товарищи-бандиты. Я не стал метаться за ним, ведь мы всегда были на «связи». Правда, он об этом, к счастью для меня, не подозревал.

Закончив знакомиться с тем, что делает Армен, я позвонил маме и узнал, что сегодня она пойдёт к стоматологу, потому что у неё разболелся зуб. В посёлке, где она жила, стоматологии не было, а был регулярно приезжающий врач, попасть к которому было не всегда возможно. Сейчас у мамы была возможность поправить своё здоровье в этой области. Стоматологических кабинетов в Челябинске было много.

Пожелав маме, чтобы у неё всё прошло без боли, я на сегодня с ней попрощался. Вот бы и мне сейчас в стоматологии спрятаться. Но нельзя, ёлки-иголки. Меня ждали мои лабораторные врачи. Алексей уже позвонил мне, и попросил встретиться. Место встречи изменить было нельзя, то есть, конечно, можно, но я не стал.

Сразу дойти в пыточные у меня не получилось. Катя остановила меня по пути, чтобы обсудить что мы подарим Лике. У гайдерши в эту субботу был день рождения, и нужно было уже определиться, чем её одарить. Решил пойти по уже проверенной тропе. Это будет ювелирка, по типу той, что подарил на Тургояке Кате.

Жена, услышав моё решение, минуту подумала и одобрила. Но настояла на том, чтобы от её подарка она отличалась и формой, и цветом камней. Любила Лика карнеолы. Искать эти камни я отправил Катю, а сам взял на себя обязательство договориться о месте празднования.

Мы выбрали базу отдыха на озере Севан. Жемчужина Армении нам тогда очень понравилось. Жаль, что в прошлый раз, нам тогда подгадили турецкие мажоры. Но не в Голландии же праздновать, с их «волшебными» кексами. В Англию мы ещё не добрались, а в Германию я не хочу. Там сплошь пиво и сосиски, а это только мужикам в удовольствие. Поэтому нас ждёт Севан!

* * *

Прыгнув в Армению, я обо всё договорился и проплатил на завтра домик и ресторан. Вернувшись домой, я пошёл к терпеливо ожидающим меня лаборантам. В их лапы я попал, открыв незаметно проход в гостиничную кладовку и попросив киборга-горничную выпустить меня на волю.

— Иван Петрович, вот, — сказал врач, протягивая мне несколько листков бумаги.

Я стал смотреть, чего там было. Зная «волшебный» почерк врача, я порадовался, что текст был не написан, а напечатан. А была там подборка резюме на трёх человек. Все они были женского полу, возрастом от тридцати до шестидесяти. Все имели опыт работы в области травматологии. Две из них сейчас работали в реанимации, а третья травматологом, но опыт реанимации у неё тоже был.

Параллельно с основной работой, все в настоящий момент участвовали в исследовательской деятельности в области медицины. Все были одинокими, одна — вдова, две других сейчас были незамужними. Дети были у двух, но они уже были взрослыми и жили отдельно.

Ёлки-иголки, выбрать среди них будущую Спутницу оказалось не так легко, как я надеялся. Не став спешить с выбором, я поблагодарил врача:

— Отличная работа, Алексей.

— Спасибо. Кого из них вы хотите привлечь?

— Вот так, сразу, не скажу. Все они, на мой взгляд, достойные кандидатуры. Они сами-то как? Горят желанием к вам присоединиться?

— Не знаю, я с ними пока что не разговаривал, помня о вашей мнительности.

— Не мнительности, а секретности!

— Да, да, вот о ней самой.

— А где они в настоящий момент живут и работают?

— Екатеринбург, Питер и Новосибирск.

— Далековато. Давайте поступим так. Пусть они все сюда приедут, я им дорожные и прочие затраты компенсирую. Поговорим с ними, не вдаваясь в детали, а потом я ещё какое-то