Великий Черчилль - Борис Тененбаум

Английский штабист, генерал сэр Алан Брук, представил совершенно конкретные расчеты. Он продемонстрировал, что, используя те самые замечательные дороги северной Франции, которые так понравились его американским коллегам, немцы будут в состоянии наращивать силы в точке высадки примерно в три раза быстрее, чем англо-американцы.

Имеющаяся же в Англии сеть аэродромов была оптимизирована для защиты Великобритании, а не для поддержки сил вторжения во Францию. Люфтваффе будет иметь перевес в воздухе, в зависимости от ситуации, от 3 к 1 и до 6 к 1.

К тому же – каким образом предполагается высадить войска во Франции?

Раз, как уже было сказано, порты заняты врагом, значит, надо высаживаться на необорудованный берег?

Коли так, то нужны специальные корабли, которые смогут подойти близко к берегу и высадить танки, артиллерию и прочее прямо на пляж.

Где эти суда? Как оказалось, с имеющимися средствами можно высадить не более 20 000 человек – и при этом без всякой возможности снабжать их после высадки.

Короче говоря, американский план выглядел очень неубедительно.

Вместо этого англичане предлагали собственный план – атака, направленная на французские колонии в Северной Африке. Черчилль красноречиво доказывал, что план этот имеет следующие неоспоримые достоинства:

1) Aрмия Роммеля окажется в ловушке между наступающей из Египта 8-й британской армией под командой Монтгомери и идущими с Запада, из Алжира и Туниса, англо-американскими войсками.

2) Это может выбить из войны Италию.

3) Это может привлечь французское правительство Виши на сторону союзников.

4) Это откроет Средиземное море для движения судов, что сэкономит миллион тонн тоннажа – эквивалент 200 транспортов, которые так отчаянно нужны повсюду.

5) Это позволит обстрелять неопытные американские войска.

6) Hаконец, сделать это можно прямо сейчас, с теми десантными кораблями, которые есть в наличии, открыв действия против Германии уже в 1942 году, а не позднее.

Американцы молчали. План им не нравился, они подозревали, что коварный английский премьер намерен их силами решать проблемы Британской империи, а вовсе не проблемы скорейшего достижения победы – но возразить по существу вопроса, с приведением соответствующих расчетов и выкладок, было трудно.

В итоге окончательное решение принял Рузвельт – прошло английское предложение. Президент попросту приказал своим военным советникам принять его за основу.

Единственная «американская» поправка состояла в том, что высаживать все силы в портах Алжира слишком рискованно: немцы могут захватить Гибралтар и запереть десанты, отрезав их от всякой возможной поддержки.

Поэтому было решено добавить к высадке в Алжире также высадку в Марокко – глубоководный порт Касабланки выходил непосредственно в Атлантический океан, а из Касабланки в Алжир шла железная дорога.

Англичане считали, что все это ненужная предосторожность – они гарантировали, что смогут держать Гибралтар открытым в любой мыслимой ситуации, но спорить не стали.

Их возражения могли бы быть убедительнее, если бы не падение Тобрука в 1942-м – Роммель взял его, захватив не только 30 000 пленных, но и значительные запасы снаряжения, и этот факт едва не стоил Черчиллю его кресла премьера.

К тому же атака на Касабланку была чисто американским мероприятием, поэтому все возражения были совершенно излишни. Черчилль направил Рузвельту телеграмму:

«Я буду Вашим помощником в этом трудном деле».

Операция «TORCH»/«ФАКЕЛ» – та самая, известия о которой, сообщенные ему Черчиллем во время его визита в Москву в августе 1942 г., смягчили Сталина – была решена.

Два смешанных англо-американских десанта должны были высадиться в Алжире.

Выполнение же марокканской части операции было поручено 34-му Десантному Соединению.

III

Что следует захватить с собой, когда не знаешь, что может понадобиться?

Вообще говоря – все. Как уже было сказано – что только не везли корабли 34-го Десантного Соединения! Они везли с собой уголь в количестве 7000 тонн, упакованный в 50-кг мешки, отпугивающий насекомых настой – в количестве 750 000 бутылок, 3000 грузовиков и джипов, запчасти к ним, ну и, естественно, солдат, их оружие, их артиллерию, боеприпасы, еду, горючее, смазочные масла.

Везли французские словари, где были отмечены фразы: «Не стреляйте – мы ваши друзья» и «Бросайте оружие – в случае сопротивления я стреляю».

Двойственность отмеченных фраз «совершенно точно отражала неточность» разведывательной информации – никто не мог сказать, будут французы драться или нет?

Везли карты Марокко – ввиду нехватки надежных материалов их срочно перепечатали со справочника-путеводителя фирмы-изготовителя автомобильных шин «Мишеллин». Нечего и говорить, что на военные карты все это походило очень мало.

На военном корабле установили специальную радиостанцию с вещанием на языке местных берберских племен, текст был такой: «Возрадуйтесь, ибо к вам прибыли святые воины Америки, чтобы освободить вас».

Оставляя совершенно в стороне как качество, так и убедительность этого образчика пропаганды, как-то невольно приходит в голову, что планирующий высадку штаб явно не задавался вопросом: а есть ли у кочевых берберов такая необходимая в их быту вещь, как ламповый радиоприемник?

Наконец, в ящиках везли 6 тонн женских нейлоновых чулок – предполагая, что они станут надежным средством бартерного обмена, интендантство тайно скупило все чулки вокруг Норфолка.

Экономя государственные средства, их купили по оптовой цене.

На всякий случай, имея в виду уж совершенно непредвиденные обстоятельства, везли мешок долларов в надежной и международно понятной форме, а именно – в золотых монетах.

Мешок был доверен лично генералу Паттону.

Нашлось дело и бывшему банановозу «Контесса». Он должен был войти в устье реки Себу и, используя свою рекордно малую осадку, подняться на 20 км вверх по ее течению. Там был расположен аэродром, куда предполагалось посадить самолеты с авианосцев.

Aэродром, получив груз с «Контессы», должен был стать авиационной базой для всей группы Паттона. «Добровольцам» не зря говорили о том, что их миссия «несколько рискованна». Слова эти были очень смягчающим эвфемизмом – банановоз представлял собой два сложенных вместе склада, один – для боеприпасов, а второй – для очень огнеопасного горючего, и для полной катастрофы вполне могло хватить одной-единственной шальной пули.

Так что всем заинтересованным сторонам – и интендантам, ведавшим загрузкой, и Паттону, которому были необходимы самолеты, и – не в последнюю очередь – экипажу корабля, которому хотелось жить – всем им оставалось просто надеяться на лучшее.