Ломовой кайф - Влодавец Леонид Игоревич

— Просканировали «Антильского быка». Во-первых, достоверно выяснили, что на данный момент он принадлежит компании «GAMPК». Во-вторых, в носовой части трюма имеется полость, в которую загружен подводный аппарат. В-третьих, в районе его стоянки на рейде Гран-Кальмаро прошлой ночью отмечались взлеты и посадки гидродельталетов. Есть подозрения, что они размещены у него на борту и отрабатывали ночные полеты над океаном в направлении Хайди. В-четвертых, сегодня утром в аэропорту Гран-Кальмаро приземлился «Гольфстрим» Рудольфа фон Воронцоффа.

— Сам прибыл?

— Пока известно только о самолете, — скромно сказал Владимир Николаевич.

— Дальше!

— Взяли под контроль апартаменты Полины. Есть опасность, что Воронцов тоже прибыл из-за нее. Его люди в Москве встречались с уцелевшими сотрудниками господина Антона.

— Ну, это сейчас не совсем актуально. Вы в апартаментах случайно не рылись?

— Нет. Мы только поставили кое-что и тихо ушли. Все проникновение и работа по установке заняли двадцать пять минут, ни одна сигнализация не сработала, ни один охранник ничего не заметил.

— Стало быть, о десяти листочках из «лечебника» Анны Гавриловны вас не стоит спрашивать?

— Нет, мы этим не загружались.

— Хорошо. Не в том смысле «хорошо», что вы листочки не нашли, а в том, что не полезли искать без моей санкции. Ну, а если я такую санкцию дам, сможете разыскать?

— В принципе не скажу, что это нам «как нечего делать», но, если они там, в бунгало, — найдем. Желательно только знать, хотя бы приблизительно, как они выглядят.

— Я тебе дам ксеру с образцом почерка, — пообещал Баринов, — а вообще листочки такие желтоватые, в клеточку, примерно формат школьной тетради, только в развернутом виде.

— Уловил, — кивнул Владимир Николаевич, — если с образцом почерка — то уже не перепутаем. Можно даже не говорить, что на них написано.

— А я и не знаю, что на них написано, — признался Сергей Сергеевич, — но очень хотел бы узнать. Конечно, можно подождать, пока господин Ларев отловит Полину, и у нее самой выяснить, но лучше бы на случай разных непредвиденных обстоятельств заполучить эти листочки пораньше.

— Боюсь, что сегодня мы уже упустили время, — вздохнул Владимир Николаевич.

— Дело к вечеру, сейчас по парку вокруг бунгало много народу гуляет. Опять же, охранники после сиесты из тенечка выбираются и начинают стеклить. Ну и наконец, ребятишки, если Полину не удастся в гости пригласить, скоро начнут домой собираться. Ну, может, пару часиков закатом полюбуются, ночной океан посмотрят — это самое большее. Потом приедут, и, сами понимаете, может выйти нежелательный контакт. Исход во всех вариантах неприятный. В самом лучшем случае, даже если удастся ее нейтрализовать и тихо вывезти в усыпленном виде, не исключен шок «ведомых» при резком снятии контроля. Так что о продолжении поисков бумаг речь уже не пойдет. Я даже не говорю о тех вариантах, когда она может одним импульсом всю группу парализовать или даже умертвить, натравить на нас «ведомых», поднять в ружье всю охрану отеля, — это вообще провал. Ну а если удастся после их возвращения где-то укрыться, то в темноте работать — это не фонтан. Окна в бунгало большие, свет фонариков может привлечь внимание охранников.

— Убедительно выглядит, — почесал бороду Баринов. — Значит, есть резон подождать до завтрашней сиесты?

— Так точно. Если, конечно, Нефедова опять на рыбалку поедет. Правда, гарантировать этого не могу…

— То-то и оно, — проворчал Сергей Сергеевич. — А тут этот «Торро Антильский» на гран-кальмарском рейде. С гидро-дельталетами и подводным аппаратом на борту. Сам говорил, что вчера ночью они летали. Причем, что конкретно они прошлой ночью делали, ты еще не знаешь. Только говоришь «есть подозрения», что отрабатывали ночные полеты в направлении Хайди. Я надеюсь, что твои операторы их прошлой ночью действительно не видели над островом и они просто-напросто тренировались взлетать с воды и садиться на воду по ночам, а не засекали с воздуха работу твоих ГВЭПов. Потому что если это не так, то они уже этой ночью могут провести комбинированную операцию с моря, с воздуха, а возможно, и с суши. Эухения ничего интересного не сообщала? Наш друг Доминго ни с кем лишним не встречался?

— Нет, насчет Доминго все в порядке. Все занимались текущими делами, им нет резона вмешиваться. А Эухения в основном изучала аналоговые случаи по литературе и архивам Хорхе дель Браво, а также профессоров Хайме Рохаса и Рей-нальдо Мендеса. Сказала, что есть кое-какой материал, но она собиралась доложить о нем завтра, и не мне, а вам лично.

— Опять завтра! А если те, что на «Торро д'Антильяс», сегодня ночью налет произведут? У них, между прочим, отличные боевые пловцы — отборные профессионалы из числа «морских котиков» флота США. И ГВЭПы у «джикеев» как минимум не хуже ваших, а возможно, и получше. Если ваши точки засекли еще вчера ночью, то они твоих операторов накроют в один момент, а потом в два счета усыпят Полину и увезут.

— Не ругайтесь, Сергей Сергеевич, но я бы сейчас сказал: «Флаг им в руки!» Потому что после того позорища, которое гражданка Нефедова устроила для СБ ЦТМО, я предпочел бы с ротой «котиков» иметь дело, чем с ней одной. И если «джи-кеи» знают о ней только по докладам Соловьева или там Магнуса из его конторы, то они слабенько представляют себе ее возможности. Если вы опасаетесь, что она в момент смерти может дать сверхвыброс, от которого весь мир с ума сойдет, а в состоянии, похожем на коматозное, могла убойные приказы отдавать с расстояния в десятки километров, то «джикеям» очень туго придется.

— Каково им придется, — не без угрозы в голосе произнес Баринов, — я не знаю. Но вот тебе, Николаич, если они тебя надуют, придется жутко нехорошо. Так что бди сегодня изо всех сил.

— Всю жизнь «бдю», — хмыкнул экс-«семерочник». — И почти каждый командир примерно такие же фразы произносил в порядке укрепления воинской дисциплины.

— Ну, ты, наверное, все-таки понимаешь, что у меня прав побольше, — нахмурился директор ЦТМО. — К тому же обычно слов на ветер я не бросаю. Так что соберись и не думай, будто я тут с тобой партполитработой занимаюсь.

— Есть собраться и не думать!

— Думать надо, — усмехнулся Баринов.

Радиотелефон, висевший на поясе у Ларева, нежно затюлюкал.

— Слушаю! — отозвался Владимир Васильевич. — Понял…

— Что там? — нетерпеливо спросил Сергей Сергеевич.

— Это от РЛС ближнего наблюдения. С «Быка» снялись два дельталета. Идут курсом на виллу. Высота 200, скорость 120, так что через полчаса будут здесь. Имеют на борту ГВЭПы, примерно равные нашим 12-м или 14-м. Пока взяли на сопровождение. Ну и наши ГВЭПы в режиме наблюдения работают.

— Правильно. Вряд ли, конечно, они собираются нас атаковать средь бела дня, скорее прощупывают, но все-таки не стоит им тут летать лишний раз. Поднимите ваши рекламные аэростаты на всякий случай.

— Это нам раз плюнуть! — ухмыльнулся Ларев и, ухватившись за телефон, бросил в трубку несколько испанских фраз.

Минуту или две спустя из-за окна долетело урчание рассто-поренных лебедок, а затем стало видно, как из парковой зелени быстро поднимается в небо серебристая туша привязного аэростата, к тросу которого прикреплен длинный рекламный плакат, призывающий туристов посетить крокодилью ферму. Второй конец плаката, сделанного из парашютного шелка, был прикреплен к тросу другого аэростата, поднимавшегося одновременно с первым.

— Вообще-то их таких пять пар, — похвастался Ларев. — И на разных высотах, от 100 до 1000 метров. Так что пролететь над нами этим тарахтелкам не удастся.

— Думаю, что они этого и не собираются делать, — заметил Владимир Николаевич. — Просто хотели проверить реакцию. А вообще-то не нравится мне эта, калоша с дельталетами и подлодкой, Сергей Сергеевич. Может, нам утопить ее к хренам, а?

— Нет, это больно шумно выйдет, — отрицательно покачал головой Сергей Сергеевич. — Тем более что судно принадлежит американской компании. Хотя и ходит под хайдийским флагом. Тогда нам, пожалуй, придется все наши здешние дела бросать и сматываться, если успеем.