След мустанга - Евгений Костюченко

Однако рейнджеры решили обойтись без лестниц и крючьев. Через забор перелетело что-то темное, с искрящимся хвостом.

— Динамит! — крикнул Кирилл, ныряя обратно в прореху кровли.

Он сорвал крышку люка и спрыгнул в комнату, где стояли лошади. Успел добежать до окна и стянуть мешок, чтобы выбраться наружу, но выбраться уже не успел. Пол дрогнул под ногами, а грохот был таким сильным, что Кирилл схватился за уши. С потолка метелью закружила побелка, и лошади враз поседели. Они держались на удивление спокойно, только прижались теснее.

С крыши снова ударили винтовки Ильи и Брикса, и Кирилл, стряхнув пыль с глаз, нырнул в окно.

Двор затянуло клубами дыма. Он перебежал к углу и присел за бочкой с водой, держа загон под прицелом кольта. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда он увидел двоих на решетке загона. Их плащи зацепились за колючую проволоку, они дергались и раскачивались, но только крепче увязали в ловушке.

В другое время он бы обязательно предложил им сдаться. Но не сейчас. Он выстрелил, целя в грудь. Он не мог промахнуться — но противник только вскрикнул от боли и сам принялся палить в его сторону из револьвера.

Кирилл выстрелил по второму — и тоже безрезультатно. А за решеткой уже показались два других рейнджера, и они стреляли по нему сквозь жерди ограды. Пули молотили по бочке, вода хлестала струями во все стороны.

Кирилл перекатился за долбленое корыто и стал стрелять, прикрываясь им. На этот раз он целился в голову. Оба рейнджера повисли над оградой, продолжая раскачиваться на проволочных рядах. Дым становился все гуще, и Кирилл потерял из виду тех, кто оставался снаружи.

Новый взрыв подбросил его в воздух. Горячая волна обожгла лицо. Он ударился о землю, и град камней забарабанил по корыту. «Забор взорвали», — понял он, разворачиваясь в сторону взрыва.

В проломе выросла долговязая фигура. «Не в плащ!» — приказал он себе и тщательно прицелился в голову. Рейнджер шагнул вперед. И вдруг обмяк, ноги подкосились, и он рухнул на землю.

— Прикрываю! — раздался еле слышный голос Брикса. — У этих ублюдков плащи с начинкой! Бей по ногам!

— Ты своих держи! — крикнул Кирилл, выхватывая второй револьвер.

Он кинулся к пролому, не чувствуя ног под собой. От звона в ушах голова, казалось, сейчас разорвется. В дыму мелькнул светлый вытянутый силуэт, и Кирилл засадил в него три пули. Это было похоже на сон — стрелять, не слыша звука выстрелов. Только отдача, бившая в ладонь, только конусы пламени, вылетающие из ствола! Рейнджер согнулся, отступая, и четвертая пуля ударила его в голову.

— Уходят! — доносился голос Брикса откуда-то издалека.

Кирилл ухватил рейнджера за скользкий брезентовый ворот и, морщась от неимоверной тяжести, поволок его за собой.

Разобрав трофеи, они не испытали особой радости. Брезентовые плащи были подшиты изнутри стальными пластинками. Вещь, конечно, в хозяйстве полезная, но как носиться в таких доспехах по чердаку, от бойницы к бойнице?

Револьверов у них и так хватало, а вот винтовка досталась всего одна. Зато какая! Новенькая винтовка системы Крага, которая только что поступила на вооружение федеральной армии. В подсумках убитого Ильей рейнджера оказалось десять патронов.

— Теперь-то они не подойдут так близко, — Энди приложился к винтовке и поводил стволом. — Тяжелая штука. Бьет на тысячу шагов, не меньше.

— Единственное, что мне в ней нравится, так это магазин, — сказал Илья. — Можно вставлять патроны по одному, а не пачкой, как в «маузере». Но затвор туговат.

— Кому туговат, а кому в самый раз, — заявил Брикс и, с винтовкой на плече, отправился к своей бойнице.

Кирилл едва разбирал слова друзей. Их голоса звучали словно за толстой войлочной дверью. Оглушенный взрывом, он до сих пор не пришел в себя. Самым неприятным было то, что у него вдруг начали трястись руки. «Не страшно, — решил он. — Буду стрелять с опоры. А дойдет до револьверов, так на десяти шагах никто и не заметит, что руки дрожат. Лишь бы не заснуть. Говорят, контуженные засыпают на ходу»…

— Кира, не спи! — Илья встряхнул его за плечо. — Уже недолго осталось. Сейчас они поменяют штаны и к рассвету снова бросятся. Тут-то им и конец.

Брикс снова подошел к ним и бесцеремонно запустил руку в карман Кирилла, доставая портсигар.

— Курить охота, а трубку потерял. — Он раскурил сигару и закашлялся. — Тьфу, гадость. Слушайте, парни, а кто такой Форсайт? Шериф, прежде чем испустить дух, сказал, что именно Форсайт приказал убрать Эда.

— Мы знаем, — сказал Илья. — Тут у нас гостил один паренек. Он все рассказал. Хочешь знать, кто такой Форсайт? Откормленный боров, весь в золоте. Жуткий трус. Когда ложится спать, у кровати сидит охранник. Ездит только с охраной, не меньше трех человек. Мечтает жить в пустыне. Чтобы никого вокруг, ни души. Только он, охранники и скотина.

Еще он мечтает построить бойню. Чтобы не возиться с продажей ворованного скота. Ведь зачем люди воруют коров? Вовсе не для того, чтобы сделать пару бифштексов. Нет, украсть корову — только половина дела. Надо еще превратить корову в деньги. Самый простой и надежный способ — сдать на бойню. Но здесь нет боен. Пока. А теперь прикинь, как подскочат капиталы Форсайта, когда со всей Оклахомы к нему потекут реки краденой скотины!

— Коннорс ему мешал?

— Наверно. Эд один оставался здесь, между реками. Все фермы — на том берегу, в Мертвой долине. Но Форсайт и туда доберется. Он уже заплатил нужным людям, и в Мертвую долину идут землемеры. Скоро фермеров оттуда погонят.

Брикс прищурился, разгоняя дым.

— Ну, Крис, не понимаю. Как ты можешь такое курить? А что, братишки, эта винтовочка и вправду бьет на тысячу шагов? Очень хочется проверить. Билли, а где живет Форсайт? Только не говори, что ты об этом даже не думал!

— И думал, и даже прогулялся по его землям, и любовался его избушкой, — сказал Илья. — Но винтовка делу не поможет. Думаешь, он сам по себе? Думаешь, он потому решился затеять такое громадное дело в одиночку, что самый умный и смелый? Я же тебе говорю — он тупой, жирный боров, увешанный золотом. Да его бы в Аризоне слопали за месяц, со всеми перстнями и охранниками!

Разгорячившись, Илья даже отвернулся от бойницы и потряс кулаком в воздухе.

— Как я их ненавижу…. Ничтожество. Полный ноль. Единственное усилие, на которое он способен — потужиться в сортире. Все остальное за него делают другие. Но за ним стоит сила. Уберешь Форсайта — тут же появится новый. Как патрон в затворе винчестера. Пустая гильза еще кувыркается в воздухе, а новый патрон уже готов к выстрелу.