Происхождение христианства из гностицизма - Артур Древс

исполнить весь закон (5, 3). Далее, тут говорится о том, что никакого другого евангелия, кроме того, которое благовествует Павел, не существует; кто в нем что-либо изменяет, тот, «смущает» общину, и автор Послания к тактам предает анафеме тех, кто учит галатов иному, чем он, хотя бы это был сам ангел с неба (1, 6 и сл.). Едва ли подлежит сомне­нию, что, если бы Павел выступил с этим евангелием перед иудеями, они не только не стали бы его слушать, но по­просту убили бы его. И это евангелие, якобы, одобрили первоапостолы — люди, которые, по собственному призна­нию автора Послания к галатам, придерживались закона и обрезания и которые при всей своей вере в Христа все же в принципе считали себя иудеями? И такую точку зрения будто бы защищал Павел? Достаточно одного этого факта, чтобы признать подложность упомянутого послания бес­спорной.

Совершенно ясно, что и здесь автор послания стремится убедить своих читателей в абсолютной независимости лич­ности Павла и Павлова евангелия от Иерусалима и, вместе с тем, вселить в них успокоительную уверенность в том, что евангелие в его освещении одобрено первоапостолами и что его апостольская деятельность тоже санкционирована ими. При этом он и на сей раз выступает против другого воззре­ния на его апостольское служение, оспаривающего указан­ную независимость, и не подлежит сомнению, что в данном случае он также целится в Деяния или один из их источников.

Деяния сообщают, что Павел, совместно с Варнавой, впервые посетил Иерусалим по поручению антиохийской общины, чтобы доставить туда пособие братьям, живущим в Иудее (Деян. И, 29 и сл.). В гл. 13 и 14 описывается первое путешествие Павла и Варнавы с проповедническими целями. Затем — повествует Деяния (15, 1 и сл.) — они снова напра­вились в Иерусалим. Поводом к этому послужило возбу­ждение, вызванное в антиохийской общине тем, что иудеи учили местных братьев: если не обрежетесь по обряду мои­сееву, не можете спастись. И вот, Павел и Варнава были посланы общиной к первоапостолам и пресвитерам Иеруса­лима, чтобы выяснить их мнение по этому поводу. Здесь некоторые из фарисейской ереси, «уверовавшие» стали до­казывать необходимость обрезания; но во время совеща­ния, которое было созвано для разрешения этого спорного вопроса, Петр указал на то, что искони язычники слушают слово божие в синагогах и им тоже доступна вера и что, поэтому, не подобает возлагать на всех иудео-христиан ярмо, от которого были избавлены даже перешедшие в иудейство язычники. Потом Варнава и Павел стали рас­сказывать о том, как они обращали язычников. Иаков по­ложил конец прениям, заявив, что мнение Петра подтвер­ждается словами пророков. Затем апостолы и пресвитеры, вместе со всей общиной, приняли решение известить языч­ников-христиан Антиохии, Сирии и Киликии о том, что те, которые, настаивая на обрезании, «смутили» общину и по­колебали души, не имели на этот счет никаких полномочий и что на общины не возлагается более никакого нового бре­мени; единственное требование, которое предъявляют им Деяния в их дошедшей до нас редакции — это соблюдение так назыв. Ноевых заповедей, а именно воздержание от идо­лопоклонства, блуда, удавленины и крови. Но относящиеся сюда стихи 15, 19 и 20, а равно и 28 и 29 (ср. также 21, 25) безусловно не входили в первоначальный текст и должны быть рассматриваемы как позднейшая вставка.

Насколько все это сообщение подверглось переработке еще и в других ч отношениях, на этом мы здесь останавли­ваться не будем. Укажем только на следующее: весьма ве­роятно, что путешествие Павла и Варнавы в Иерусалим, о котором идет речь в гл. II, 29 и сл., торжественно с тем о котором говорит гл. 15-я, и что интерпретатор Деяний одно путешествие разбил на два различных. Автор Посла­ния к галатам имел, вероятно, перед собой первоначальный текст, и это побудило его вспомнить о пособии для нищих, которое Павел должен был доставить в Иерусалим (2, 10). Ибо то, что при вышеизложенном сообщении о своем сви­дании с иерусалимскими апостолами он имел в виду упо­мянутое в гл. 15-ой деяний совещание по поводу язычников-христиан, столь же достоверно, как и то, что в своем рас­сказе об обращении он опирался на соответствующее по­вествование Деяний. Но здесь большую историческую ве­роятность имеют за собой Деяния, ибо мы уже видели, ни­сколько нелепо соответствующее повествование Послания к галатам и как противоречит автор указанного послания самому себе и Посланиям к коринфянам. При этом тут, как сказано, имеется налицо умышленное расхождение с Дея­ниями, исходящее от самого автора Послания к галатам. Павел должен был быть совершенно свободен от всякого внешнего влияния. Уже одно то, что Павел отправился в Иеру­салим будто бы по поручению антиохийской общины, сму­щает автора Послания к галатам: откровение должно было побудить апостола совершить это путешествие. О Вар­наве он умалчивает и в особенности он не допускает мысли о том, что Павел, якобы, должен был запросить мнение апостолов и пресвитеров Иерусалима относительно обре­зания и подчиниться их постановлению и вообще не играл при этом главной роли, а дело взяли в свои руки Петр и Иаков, которые и вынесли решение по спорному вопросу. Итак, ясно, что автор Послания к галатам возвеличивает Павла, стремится изобразить его как самим богом поста­вленного языческого апостола, а его евангелие — не только как равное по своему происхождению иерусалимскому еван­гелию, но и как единственно истинное и настоящее, хотя бы уже по одному тому, что проповедник этого евангелия был, якобы, удостоен особого откровения божья.

Павел и Петр

Мы уже говорили, что постановление, согласно кото­рому язычники-христиане, чтобы быть равноправными с иудео-христианами, должны были соблюдать ноевы запо­веди, в первоначальный текст Деяний не входило. Это самым решительным образом доказывает позиция, которую занял в Антиохии Петр по вопросу о трапезе, о чем нам со­общает Послание к галатам 2, 11 и сл. Ибо то обстоятельство, что во время своего пребывания в Антиохии Петр сперва ел вместе с язычниками, а затем, из боязни перед иудаистическими посланцами Иакова, устранился от язычников и скло­нил к такому же поведению других иудео-христиан и даже Варнаву, — было бы совершенно непонятно, если бы упомя­нутое постановление было вынесено уже раньше, в Иеруса­лиме. На совещании в Иерусалиме, которое было созвано в связи с волнениями в антиохийской общине, поднятыми иудейскими посланцами, было решено, что наряду с соблю­дающими закон и обряд обрезания иудео-христианами, должны быть признаны и язычники-христиане, свободные от этих обязательств. При этом указывали на отношение к иудейству перешедших на сторону синагог язычников. Однако, по поводу деталей взаимоотношения обеих групп