Парк юрского периода - Майкл Крайтон

Так он и сделает. Через пару минут. Грант зевнул и снова закрыл глаза.

— Не так уж и плохо, — заявил Арнольд, разглядывая висящую в помещении контрольного поста карту, расцвеченную разноцветными огоньками. — Только три разрыва на весь Парк. Гораздо лучше, чем я ожидал.

— Три разрыва? — переспросил Дженнаро.

— Система управления автоматически отключает секции заграждения, где произошло короткое замыкание, — объяснил Арнольд. — Вот большой разрыв в двенадцатом секторе около главной трассы.

— Это там, где рекс снес ограду, — вмешался Малдун — Да, именно там. И еще в одиннадцатом секторе, рядом с подсобными службами на участке завроподов, ящероногих динозавров.

— Но почему отключилась эта секция? — удивился Дженнаро.

— Бог его знает. Может, из-за грозы, а может, дерево упало.

Подождем немного, посмотрим, что покажут мониторы. Третий обрыв около реки. Тоже непонятно, что там приключилось.

Дженнаро увидел, что на карте появились новые обозначения, по ней разбежались зеленые цифры и точки.

— А это что?

— Это наши зверюшки. Включились датчики движения, и компьютер теперь определяет местоположение животных в Парке. И всех остальных тоже. Дженнаро уставился в карту.

— То есть Гранта и детишек?

— Да, мы подняли предел пересчета до четырех сотен. Тогда, если они будут передвигаться, датчики сочтут их за добавочных животных, — объяснил Арнольд и, посмотрев на карту, заметил:

— Но пока я лишних животных не вижу.

— Почему это так долго тянется?

— Поймите, мистер Дженнаро, датчики регистрируют множество посторонних движений: ветви колышатся под ветром, птицы летают и так далее и тому подобное. Компьютер должен отбросить все фоновые движения. На это нужно… Ага, все! Подсчет окончен.

Дженнаро почти закричал:

— Вы видите детей?

Арнольд обернулся и взглянул на карту.

— Нет. Сейчас на карте нет дополнительной информации. Все, что здесь имеется, это динозавры. Может быть, дети сидят на дереве или укрылись в каком-то месте, где мы не в состоянии их увидеть. Пока не следует беспокоиться. Несколько животных тоже не обнаружено, в том числе и взрослый тиранозавр. Вероятно, он где-то спит и, разумеется, не движется. Люди тоже могут спать. Мы пока не имеем информации.

Малдун кивнул:

— Давайте-ка лучше займемся делом. Мы должны восстановить ограждения и вернуть животных на свои территории. Компьютер показывает, что у нас пять зверюг разгуливают не там, где им полагается находиться. Я возьму с собой ремонтную бригаду.

Арнольд повернулся к Дженнаро:

— Если вы не против, то присмотрите пока за доктором Малкольмом. Передайте доктору Хардингу, что примерно через час он понадобится Малдуну, ему нужно будет присмотреть за перевозкой динозавров. И я хотел бы обратить внимание мистера Хэммонда на то, что мы приступаем к заключительному этапу устранения последствий случившегося.

Дженнаро прошел через железные ворота и приблизился к центральному входу в гостиницу «Сафари». Там он повстречался с Элли Сэттлер, она шла по коридору, неся кастрюлю с горячей водой и полотенце.

— В том конце коридора кухня, — сообщила она. — Мы там греем воду для перевязок.

— Как он? — спросил Дженнаро.

— На удивление хорошо.

Дойдя вместе с Элли до номера Малкольма, Дженнаро неожиданно услышал смех. Математик лежал на спине. Хардинг ставил ему капельницу.

— А второй ему отвечает: «Скажу тебе честно, Билл, мне это не понравилось. И я вернулся за туалетной бумагой».

Хардинг рассмеялся.

— Неплохо, да? — спросил Малкольм. — О, мистер Дженнаро, видите, как бывает: пытаешься взять ситуацию в свои руки, а в результате с ногами из рук вон плохо.

Дженнаро осторожно приблизился.

Хардинг сказал:

— Он получил достаточно большую дозу морфина.

— А я считаю, что недостаточно большую, — возразил Малкольм. — О Боже, он пытается сэкономить на лекарствах! Ну как, вы нашли остальных?

— Пока нет, — ответил Дженнаро. — Но я рад вас видеть в хорошем настроении.

— А в каком еще я могу быть настроении с открытым переломом голени. Тем более что он явно инфицирован и рана уже подванивает?.. Но я всегда говорил, что пока человек не утратил чувство юмора…

Дженнаро улыбнулся:

— Вы помните, что случилось?

— Конечно, помню! Неужели вы думаете, так легко позабыть, как тебя грызет тиранозавр реке? Уж будьте уверены, вы бы запомнили это до конца своих дней! В моем случае сей срок может быть, увы, весьма недолгим… Но пока — да, я помню.

Малкольм рассказал, как он бежал под дождем, стараясь оказаться подальше от электромобиля, и как за ним погнался тиранозавр.

— Это была моя роковая ошибка, он был слишком близко, но я запаниковал. Короче, он схватил меня зубами.

— За какое место? — спросил Дженнаро.

— За грудь, — ответил Малкольм и задрал рубаху. Широким полукругом от плеча к пупку протянулся ряд глубоких ссадин.

— Он поднял меня в воздух, основательно встряхнул и швырнул на землю. До этого момента со мной все было более или менее в порядке, не считая жуткого испуга. Упав, я сломал ногу. Укус по сравнению с этим — сущий пустяк. — Малкольм вздохнул. — Относительно, конечно.

Хардинг объяснил;

— У многих крупных хищников сравнительно слабые челюсти. Главная сила у них в шейных мышцах. Челюстями хищник только удерживает жертву, а мощная шея позволяет ему повалить животное на землю и разорвать на куски. Что же касается мелких зверюшек типа доктора Малкольма, то их зачастую просто потрясут и бросают.

— Боюсь, что он прав, — подтвердил Малкольм. — Вряд ли бы я выжил, если б этот здоровяк занялся мной всерьез. По правде говоря, он напал на меня несколько неуклюже, словно не привык атаковать что-то, по размеру меньше автомобиля или небольшого домика.

— Вы думаете, он напал на вас для проформы?

— Мне больно это признавать, но в отличие от меня он отнесся к сей процедуре без должного внимания. Но ведь он весит восемь тонн, а я чуть поменьше.

Дженнаро повернулся к Хардингу и сообщил:

— Они собираются ремонтировать ограждения, Арнольд сказал, что вы должны помочь Малдуну вернуть животных по местам.

— Сделаем, — откликнулся Хардинг.

— В таком случае оставьте мне доктора Сэттлер и ампулу морфина, — предложил Малкольм. — И тогда эффект Малкольма здесь не проявится.

— Что за эффект Малкольма? — удивился Дженнаро.

— Скромность не позволяет мне подробно описывать феномен, названный моим именем. — С этими словами Малкольм зевнул и закрыл глаза. Через мгновение он уже спал.