В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики - Дэниел Ергин

Эти новые источники нефти появились вовремя, поскольку новый потребитель – автомобиль – быстро шел на смену традиционному рынку осветительного керосина, который, впрочем, и так был обречен с наступлением эпохи электричества. Появление легкового автомобиля превратило нефть из источника света в источник мобильности.

В 1914 г. европейские страны развязали войну, полагая, что это будет короткий вооруженный конфликт. Однако, вопреки ожиданиям, Первая мировая война превратилась в затяжную, кровопролитную окопную войну. И стала первой большой механизированной войной. Все достижения техники конца XIX – начала XX в. – автомобили, грузовики и самолеты – были поставлены на военную службу так быстро и с таким размахом, которого вряд ли кто ожидал. Одно из главных механических новшеств появилось на поле боя в 1916 г. Ему дали было кодовое название «цистерна», но быстро заменили его на более короткое «танк». Поскольку США активно поставляли нефть в Европу, чтобы обеспечить мобильность собственных и союзнических войск, саму страну охватил бензиновый голод. Фактически в 1918 г. цены на бензин, с учетом инфляции, были самыми высокими за всю историю США. Чтобы немного облегчить ситуацию, в стране были введены «воскресенья без бензина», когда людям рекомендовалось воздерживаться от использования автомобилей. Сам президент Вильсон с сожалением заметил: «Полагаю, что и мне отныне придется ходить в церковь пешком».

К тому времени, когда война закончилась, никто не сомневался в стратегическом значении нефти. Лорд Керзон, будущий министр иностранных дел Великобритании, так подвел итог: «Дело союзников приплыло к победе на гребне нефтяной волны». Именно тогда миром во второй раз овладел страх перед исчерпанием запасов нефти отчасти под влиянием стремительного роста числа потребителей – двигателей внутреннего сгорания. Между 1914 и 1920 гг. число зарегистрированных в США автомобилей увеличилось в пять раз. Директор Горнорудной администрации в 1919 г. предсказывал, что «в течение ближайших двух – пяти лет нефтепромыслы страны достигнут максимальной добычи, после чего мы столкнемся с быстрым ее падением». «Похоже, что ни дома, ни за рубежом нет способа, с помощью которого мы могли бы обеспечить себя необходимыми ресурсами», – посетовал президент Вильсон5.

Поиск новых источников поставок становился стратегической задачей. Именно нефтяной интерес был одной из причин, заставившей британцев в спешном порядке объединить три самые восточные, богатые нефтью провинции оккупированной ими бывшей Османской империи – одна из которых была населена курдами, другая арабами-суннитами, и третья шиитами – в единое государство Ирак.

«Хронический» дефицит нефти продлился недолго. Были открыты новые нефтеносные районы и разработаны новые технологии, среди которых особого упоминания заслуживает сейсморазведка. Исследователи подрывают специальные заряды и, регистрируя возникающие волны, могут получить представление о структуре земных недр и идентифицировать геологические образования, способные содержать нефть и газ. Благодаря применению сейсморазведки в США и других странах были найдены крупные месторождения. К концу 1920-х гг. вместо хронического дефицита рынок стал купаться в нефти. С открытием Восточно-Техасского месторождения в 1931 г. избыток превратился в перенасыщение: на какое-то время цена на нефть упала до 10 центов за баррель.

Когда началась Вторая мировая война, излишки предложения на американском рынке превратились в чрезвычайно ценный стратегический резерв. Из 7 млрд баррелей, потребленных армией союзников, 6 млрд поступили из США. В этой мировой схватке нефть не раз играла ключевую роль. Страх Японии лишиться доступа к нефти, что, по словам начальника Генерального штаба ВМФ, превратило бы ее боевые корабли в «пугала», был одним из критических факторов в решении Японии вступить в войну. Гитлер принял роковое решение о вторжении в Советский Союз не только потому, что ненавидел славян и коммунистов, но и чтобы захватить нефтяные ресурсы Кавказа. Немецким подводным лодкам дважды почти удавалось перекрыть поставки нефти из Северной Америки в Европу. Союзники, в свою очередь, стремились лишить нефти Германию и Японию. Нехватка горючего затормозила победоносное шествие генерала Эрвина Роммеля по Северной Африке («Нехватка горючего такова, – писал он жене, – что хочется плакать») и марш-бросок войск генерала Джорджа Паттона после высадки на побережье Франции в День «Д»6.

Вторая мировая война, как и Первая, привела к осознанию стратегической важности нефти и породила третью волну страха перед скорым исчерпанием ее запасов. Страхи усугублялись тем фактом, что вскоре после окончания войны США пересекли критический рубеж. Страна перестала удовлетворять свои растущие потребности в нефти и превратилась в нетто-импортера. Впрочем, в течение нескольких лет квоты на нефтяной импорт ограничивали его долю в общем потреблении до 10 %.

Но угроза дефицита вновь отступила, когда открытие богатейших месторождений нефти на Ближнем Востоке и развитие технологий привели к переизбытку предложения и снижению цен. Одностороннее снижение в 1959 и 1960 гг. объявленной цены на нефть крупнейшими нефтяными компаниями заставило пять ведущих стран-экспортеров собраться в 1960 г. в Багдаде и основать Организацию стран – экспортеров нефти (ту самую знаменитую ОПЕК) для защиты своих доходов. Но нефть все равно оставалась дешевой и доступной, имеющейся в избытке, и служила топливом для послевоенного экономического чуда во Франции, Германии, Италии и Японии.

Однако к началу 1970-х гг. резкий скачок потребления нефти, вызванный бумом в мировой экономике, привел к недостатку имеющихся добывающих мощностей. Этот же период ознаменовался всплеском националистических настроений среди стран-экспортеров и обострением напряженности на Ближнем Востоке. Угроза нехватки ресурсов вновь стала носиться в воздухе, чему немало способствовали пессимистичные прогнозы в инициированном Римским клубом исследовании «Пределы роста», предсказывавшие «трудности для человечества». В исследовании отмечалось, что сохранение текущих тенденций ведет не только к быстрому истощению природных запасов, но и ставит на порог гибели современную индустриальную цивилизацию7.

В октябре 1973 г. арабские страны внезапно напали на Израиль, начав четвертую по счету арабо-израильскую войну. В ответ на поставки американского оружия осажденному Израилю они объявили эмбарго на экспорт нефти. На рынке началась гиперпаника, и за несколько месяцев цена на нефть подскочила в четыре раза. Между 1978 и 1981 гг. цена еще удвоилась, когда иранская революция положила конец прозападному режиму шаха и привела к перебоям с поставками нефти. Все это воспринималось как подтверждение прогноза Римского клуба о надвигающемся дефиците. Известный ученый, бывший председатель Комиссии по атомной энергии, предостерегал: «Мы живем на закате нефтяной эры». Это был четвертый раз, когда мир заговорил об истощении запасов нефти8.