Вик Разрушитель 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— Проснулся, герой? — усмехнулся наследник и добавил: — Ну, вот, жив-здоров, как я и говорил Его Величеству. Можете нас оставить, профессор?

Лечащий доктор, выполняющий сегодня роль проводника, только развел руками, не смея перечить цесаревичу. Только напомнил, чтобы тот соблюдал больничные правила: не больше десяти минут разговора и надеть халат.

— Первым делом хочу от лица Его Императорского Величества выразить тебе благодарность за самоотверженность и спасение иностранных гостей, — серьезным тоном произнес наследник. — А также безмерное восхищение от князя Польского Ягеллона за подобный героизм в минуту смертельной опасности. Князь сожалеет, что лично не смог посетить тебя, так как твое здоровье исключало подобный вариант. Он и его семья отбыли в Польшу, но сам князь уверил, что ты будешь самым желанным гостем для него и всего клана. А это, Викентий, уже не шутки. Это прямое подтверждение данного им долга жизни.

— Спасибо, тронут, — я растерялся, хотя Старейшина предупреждал о подобном.

— Кроме Ягеллонов отдать долг жизни выразили ярл Снорре Фолькунг и вестфальский граф Отто Штауфен. Весьма серьезные люди оценили твой поступок. Я бы сказал иначе: это солидные инвестиции в будущее.

Цесаревич, наконец, сел на стул напротив меня и закинул ногу на ногу. Сцепив пальцы на колене, продемонстрировал мощный арсенал защитных колец. От них ощутимо фонило магией. Моя антимагическая сущность мгновенно вздыбилась, как шерсть на кошке, и я с великим отвращением проглотил желчную слюну.

Юрий Иванович увидел мое состояние и кивнул понятливо, но не торопился уходить.

— Княжна Лидия сожалеет, что не смогла прийти. Сейчас в Москве введено особое положение, идут розыскные мероприятия и сохраняется риск повторной террористической атаки. Поэтому я оставил дочь дома под усиленной охраной. Но она рвалась к тебе! Поправишься — устроим встречу.

Я расслабленно кивнул, нисколько не переживая из-за отсутствия княжны. Мне сейчас не до посетителей, хотелось остаться одному и долго-долго спать, не чувствуя отвратительных ощущений в организме. Но цесаревича не попросишь уйти, мотивируя просьбу банальным нежеланием разговаривать.

— А теперь главное, — голос наследника стал необычайно торжественным. — Высочайше велено выполнить твою просьбу, Викентий Волховский. Можешь не торопиться, хорошенько обдумать желание.

— Любое? — я с настороженностью взглянул на Юрия Ивановича. Его усы подрагивали от нетерпения. Видать, сильно любопытно ему услышать, что же я попрошу у императора.

— Любое, но в пределах твоего возраста и разумности, — чуть улыбнулся Мстиславский.

— Так нечестно, — вздохнул я. — Если, например, попрошу тонну золота, это будет считаться в разумных пределах? Это еще не просьба, если что!

— С тонной ты переборщил, конечно, — рассмеялся цесаревич. — Но выполнимо. Положим на личный банковский счет.

— А личный дирижабль?

— Зачем? — изумление проскользнуло на лице Юрия Ивановича. Кажется, у него впервые появилась мысль о моей невменяемости.

— Ну… Девушек, например, катать. Кто-то их на авто катает, а я — на дирижабле.

— Ха-ха! Насмешил, парень! Но… приемлемо. И оригинально, кстати. Надо взять на заметку.

— Тогда просьба, — я стер с лица улыбку. — Настоящая и серьезная.

— Даже не обдумаешь?

— А чего тянуть? — пожимаю плечами. — Сейчас и попрошу.

— Как будто ты заранее знал, о чем пойдет речь, — подозрительно взглянул Мстиславский.

— Логика, — я приставил палец к виску. — Ваше Высочество, передайте мою просьбу императору, что я хочу провести генетическую экспертизу на установление своего родства с княгиней Аксиньей Федоровной Гусаровой и ее мужа — Георгия Яковлевича Мамонова. Результаты передать мне лично в руки и не оглашать их кому-либо, даже моим опекунам. До особого моего разрешения.

Цесаревич самым настоящим образом растерялся. Какое-то мгновение он просто пялился на меня как на экзотическую зверушку, заговорившую по-человечески, а потом стал яростно тереть подбородок.

— А у тебя есть какие-то основания для подобной просьбы? — тихо, с металлическими нотками, спросил он.

— Есть, — гляжу ему в глаза не отрываясь. — Но я не могу их назвать. Для меня это очень важно.

— Хм… Ты сказал, что результат проверки отдать только тебе. Значит, Мамоновы не должны об этом знать? Правильно понял?

— Да, Ваше Высочество. Об этом буду знать только я.

— А вот сейчас не вижу логики. Допустим… Только допустим, что они твои родители. И ты не хочешь обрести настоящую семью с отцом и матерью?

— Хочу, — мой голос дрогнул. — Очень хочу. Но есть некоторые обстоятельства, мешающие нашему воссоединению. Пока они не будут преодолены…

— Ясно, — прервал меня цесаревич, оставив в покое подбородок, и стал щипать усы. — Ты меня удивил, Вик. Очень удивил. Эта просьба несколько… необычна и выбивается из сложившегося порядка высочайших милостей. Поэтому я не могу дать тебе обещания, что она будет выполнена. Решать станет император. Если он согласится, я тут же извещу тебя. Но на всякий случай подумай о дирижабле.

Он резко встал и неожиданно для меня протянул руку. Я, конечно же, пожал ее. Не каждый удостаивается подобной чести.

— Спасибо, Вик. Выздоравливай, ни о чем не переживай. А злодеев мы найдем и накажем.

Наследник развернулся и энергично ступая по кафельной плитке, покинул палату. А я, довольный произведенным эффектом, улыбнулся. Может, моя просьба покажется глупой: дождись совершеннолетия и на законных основаниях проведи экспертизу, а получается, я упустил великолепный момент выпросить у императора нечто полезное и важное?

Будь вместо меня кто-то другой, более циничный и расчетливый, например, Ворон, он бы извлек пользу из случившегося. Но я считал, что не продешевил. Ведь уверенность в кровном родстве с Мамоновы дает очень широкие возможности, пока я нахожусь под опекой Булгаковых. Имея на руках мощный козырь, смогу соединить родителей и обрести настоящую семью.

О тех баснословных богатствах, которыми владел мой возможный отец, я даже не думал в этот момент. Я строил иные планы, и они мне очень нравились.

Глава 5

1

— Он в самом деле так и сказал? — не скрывая удивления от нахальной просьбы молодого антимага, спросил Мстиславский, внимательно выслушав старшего сына о результатах поездки в Императорский госпиталь на Таганке.

После долгого вечернего совещания с силовыми министрами государь объявил двухчасовой перерыв на ужин, и пока большинство из них, не уезжая из императорской резиденции, спешно подкреплялись во внутреннем буфете, он вместе с сыном прогуливался по парку. Раскаленное июльское солнце, уставшее освещать взбаламученную последними событиями Москву, закатывалось за горизонт, и только мощные кроны деревьев сохраняли прохладу на территории резиденции. Погодники уже несколько дней сидели без работы из-за прямого приказа Брюса прекратить необязательные магические манипуляции, кроме тех, которые позволяли отслеживать любое перемещение причастных к террористической атаке людей и обмен информацией по амулетам связи. Во всех районах столицы развернули мобильные комплексы «Верба» с широким диапазоном сканирования магических излучений.

— Да, отец, — подтвердил наследник, с трудом скрыв улыбку. — Я тоже был изумлен, как и ты сейчас. Просьба неожиданная, оригинальная и не лишена смысла. Вот только не пойму, кто манипулирует мальчишкой.

— А ты не находишь, что это чья-то игра? — хмыкнул Мстиславский, старательно перешагивая швы между тротуарными плитками, что не всегда удавалось. Шаг получался рваным, но это помогало отвлечься от разрывающих мозг невеселых мыслей о затаившихся под боком врагах из аристократических семей.

— Зачем мальчишке знать, чья кровь течет в нем, я еще могу понять. И его желание обрести семью — тоже. Но как-то это все… неожиданно, скажу. Можно было дождаться совершеннолетия и получить официальное разрешение, — Юрий пожал плечами. — Вик предпочел ускорить процедуру именно сейчас. Да еще эта странная оговорка насчет родителей. Вырисовывается презабавная картина. Волховский имеет шанс узнать, что является кровным сыном Георгия Мамонова и его жены Аксиньи, но постарается скрыть факт родства. Разве не наводит на определенные мысли?