Отрочество - Сергей Валентинович Хабаров

Ванесса предложила найти и обратиться за помощью к Кулу. Они оставили мужу Алисы кругленькую сумму в золоте, и тот должен был неплохо устроиться. Алиса, прикусывая малосольный огурец, макнутый в мёд, наотрез заблокировала эту идею.

— Хотите возвращаться — ТОЛЬКО БЕЗ МЕНЯ!!!

Шакал предложил организовать подпольную варку химических наркотиков и сбыт такого товара местным криминальным структурам. В его памяти хранилось около 500 рецептов различных наркотических веществ, получаемых химическим путём. От лёгких, которые вызывали эйфорию или нейтрализовали депрессию, до крайне тяжёлых, вызывающих привыкание с первой дозы или полностью разрушающих человеческий мозг, превращающие человека в послушное животное, алчущее химического кайфа.

На одних только перечислениях эффектов Ванесса и Алиса хором заблокировали эту инициативу.

— Ты хочешь, чтобы ребёнок Алисы рос на улицах, где можно достать подобные вещества? Ты в своём уме? — возмущалась Ванесса.

— Можно будет переехать в благополучный район, а наркотики будут сбываться в нищих и районах со средним достатком.

— Шакал, ты понимаешь, что это не гуманно, не этично и, вообще, безнравственно?

— Зато прибыльно, практично и безопасно. Ниша наркотического рынка Геранска практически пустует, мы ведь не будем заниматься реализацией, просто будем сбывать товар оптом криминальным элементам. Если кого и возьмут в первую очередь — то их, к тому моменту у нас уже будут ресурсы для манёвра.

Он никогда не имел ничего против полупартизанского, полу паразитического образа жизни: «Нагадил и убежал».

— Шакал, я не буду объяснять тебе почему, ибо это бесполезно, поэтому просто нет. Забудь об этой идее, это приказ, — надавила Ванесса.

Шакала вводило в замешательство отношение Ванессы к криминалу, но нейтральное отношение к коррупции. Хотя, коррупция была намного хуже, из-за последнего на совести Шакала сейчас могло висеть около двух тысяч невинно убиенных душ. После его коррупционной деятельности в Торенте осталась куча аварийных домов с подписанными нормами пригодности. Его деятельность ещё года два расхлёбывать будут.

Как хорошо!

Как хорошо!

Какое совпадение!

Нашелся к шарику горшок,

А хвост ко дню рождения.

И я, и я, и я того же мнения!

Приятно, что и говорить

Подарки в день рождения,

Но другу радость подарить

Приятней без сомнения.

И я, и я, и я того же мнения!

Пробасил присутствующий здесь Стронг. В их семейных разборках он не особо участвовал, но и прогонять его никто не собирался. Он давно стал для них чем-то вроде домашнего любимца: большой такой собакой. После разлуки с Дидьеном и Фаби, здоровяк изрядно потупел, а также стал менее общителен.

— Что он говорит? — спросила Алиса.

— Говорит, что скучает по тому времени, когда они с Дидьеном и Фаби жили в бродячем цирке, — меланхолично ответил Шакал.

— Как ты его вообще, понимаешь?

— Я знаю, о чём он думает, в основном, благодаря мимике.

— Стоп. А ведь это может сработать, — Ванесса.

— Что? — Шакал и Алиса.

— Мы будем бродячими артистами.

— Хм-м-м-м, а ведь для такой деятельности диплом не требуется. Правда, нужно найти ещё хотя бы пару музыкантов.

— Алиса, ну как, ты ещё не разучилась играть на скрипке, петь и танцевать? — задорно подмигнула подруге Ванесса.

— А то, — ответила Алиса, закусывая бутербродом из шоколада, селёдки и ломтиков яблока.

На оставшиеся деньги они купили музыкальные инструменты и реквизиты для представлений. А также старый, списанный всеми фургон, который они подлатали как смогли и куда запрягли Стронга. На лошадь денег не хватило. Найти ещё музыкантов в труппу не получилось. Все менестрели были крайне высокого о себе мнения. Помимо песен и танцев, они ещё собирались показывать цирковые представления. Стронг, разумеется, был силачом, тягал тяжёлые гири, поднимал лавки с сидящими на них людьми и прочие представления такого рода. Шакал стал метателем ножей, акробатом и жонглёром, как бонус за отдельную доплату, можно было заглянуть ему под маску. Цирк уродов на минималке. Ванесса стала акробаткой, танцовщицей и ассистенткой метателю ножей. У них было особое представление: метатель ножей выпивал стакан алкоголя, а потом метал в ассистентку ножи. Это представление не особо пользовалось успехом у сельских жителей. Им были чужды страсти больших городов, так что, обломавшись в одной деревне с этим представлением, в остальных больше не показывали. Только в небольших городах и трактирах на перекрёстке дорог. Деревенские жители любили больше музыку, выступление акробатов, жонглёров и танцовщиц. Алиса всё просилась у Шакала и Ванессы разрешить выступить как акробатка. Но неофициальные опекуны были непреклонны, слыханное ли это дело, беременная акробатка. А вот над танцами Шакал обещал подумать, животик у Алисы ещё не так сильно выделялся, а вот грудь для танцовщицы приобрела достаточно внушительные размеры. Алиса в основном играла на скрипке, иногда на гитаре, совсем редко на — барабанах.

— Так что, Алиса, вот тебе зефир, вот тебе лимоны, хочешь, ешь раздельно, хочешь — одновременно. А если станет совсем скучно, сыграй на скрипке.

Беременность творила с диетой Алисы совсем жуткие вещи, то она ела совсем несовместимые друг с другом вещи, на комбинации которых обычный человек без слёз не глянет, то тянуло понюхать разного рода неприятные запахи. Например такие, как Стронг, тянувший целый день фургон. Разило от него так, что Ванесса каждый привал отправляла его купаться в речку или ручей. И в такие моменты появлялась Алиса со странной просьбой не посылать его на моцион, пока она его не понюхает. Нюхала Алиса Стронга перед сном по полчаса, а вместе с ней и все остальные. Так бы они и дальше мучились, если бы не случайность. В одном хозяйственном магазине Алисе в руки попал чёрный гуталин для обуви. Теперь она каждый час по две-три минуты нюхала гуталин и оставила бедного Стронга в покое.

Они колесили на своём фургоне вдоль границ с Рафнией и герцогством Том-Том. Геранск — это государство бедное на плодородные почвы, но рядом с эльфийскими государствами традиционно складывались плодородные почвы и тёплый климат. Рафнийцы вообще славились на весь мир своими курортно-рекреационными зонами. На юге Геранска вдоль границ было полно деревень, хоть они и не могли удовлетворить потребностей государства в продовольствии, но от части их компенсировали. Разбойников на дорогах в южных провинциях Геранска опасаться не стоило. По дорогам путешествовали либо военные, либо сельские жители. Если с последних взять, кроме еды, которая в южных провинциях не особо дорого стоила, было нечего, то грабить военных будет только безумец. Богатые городские жители ездили исключительно на поездах. Вот захваты и ограбления поездов в южных провинциях иногда случались.

Эта работа по-своему делала участников труппы счастливыми: вечное приключение, приятные для общения люди, не испорченные цивилизацией.